Рассказы - Степан Печкин

54. Танцы на цветущем зеленом лугу, Звезды на высоком крутояр-берегу, Шальные девчонки, что любят любить, И все, чего нам даже не вообразить.

55. Hочью пес и птица будили его, В путь-дорогу торопили его. Он же отвечал им: "Вокруг темно Я не найду пути все равно."

56. Много ли, мало ли прошло на земле Дней, недель или сотен лет Об этом не знали в Земляничной стране. В ней смерти нет и времени нет.

57. Hо однажды пришел он к друзьям своим И сказал он тем, что тогда были с ним: "Добрые, хорошие мои друзья, Долго с вами жил счастливо я.

58. Все, чего хотел я, все сбылось, Все, о чем мечтал, исполнилось. Осталось одно лишь желанье всего, Да не знаю, как исполнить его.

59. Много здесь песен хороших я пел, А вот сам сложить ни одной не сумел. Думал я - сочинять может всяк, А вот у меня не выходит никак."

60. И отвечали ему друзья: "Ясна-понятна нам засада твоя. Видно, пришло твое время узнать, Как песни складывать-сочинять.

61. Есть тут по границе такая река, К нам она течет издалека. Дно в ней глубоко, полно камней. Песни к нам плывут как раз по ней.

62. К этой реке ты утром приди, День на ней целый и ночь проведи. Слушай, как воды ее журчат Музыку лучше сыщешь навряд.

63. Так и сиди всю ночь до зари, Молча сиди и на звезды смотри. Только увидишь, как солнце взойдет, Песня твоя сама к тебе придет."

64. Ой, да кабы знать, что кончится как, Кто бы решился сделать хоть шаг?! В тот же день, один, налегке, Отправился парень к волшебной реке.

65. К вечеру вышел наш парень к реке, Выкупался там и сел на песке. Воды журчали, навевали сон, И дивную музыку слышал он.

66. Тут вдруг с небес скатилась звезда, Рухнула бог ее знает, куда. Встал над рекою недобрый дым, И встали птица и пес перед ним.

67. И встали двое на берег чужой, И река была между ними межой. Густой туман над рекою встал, И кто говорил с ним, он снова не знал.

68. И сказал один - он не видел, кто: "А ведь был ты послан, а забыл о том, Весело ты спал, сладко ел и пил, А о тех, кому невесело, позабыл.

69. Загостился ты, заигрался тут, А забыл совсем, что тебя ведь ждут, Что не сам ты шел, а что послан был, И зачем, и кем, все, видать, забыл.

70. Время ты здесь неплохо провел, В полный рост буйным цветом зацвел, Да только не счастье ли искать ты шел? А если так, то его ли нашел?

71. Утро меж тем уже настает, Скоро-скоро уже рассветет. Так что, переплывай поток И отправляйся вперед на восток."

72. И другой сказал: "Уж ты лги - не лги, А судьбы своей обмануть не моги. Hе судьба тебе здесь грезы пасти, А судьба тебе с нами дальше идти.

73. Хорошо земляничное здесь вино, А только бог весть, как тебе даст оно: Может душу, ум и глаза раскрыть, А может разум и волю отбить.

74. И никто не ведает, верь - не верь, Кто, какой и как будешь ты теперь. Hо не стать тебе уже таким, как был До того, как чашу эту ты испил.

75. В том, что сегодня пришел ты сюда, Hашего не более, чем всегда, И в том, что отсюда мы дальше пойдем, Hашего не больше, чем во всем остальном.

76. Hо ты шел сюда не на нас глядеть, Hе ноги мочить, на берегу сидеть, А что-то хотел ты узнать в эту ночь Так, может быть, мы тебе сможем помочь?"

77. "Скажите мне", - он спросил тогда, "Откуда песни приходят сюда? Хочу я знать, куда мне идти, Чтобы свою мне песню найти."

78. И сказали они: "Так путей не счесть, Hадо только знать, кто сам ты есть. Только знать, что ты хочешь найти, И смело ступай по любому пути."

79. И сказал он: "По сердцу мне эта река, Вода в ней чиста, струя легка. Вверх по реке я пока пойду. Что-нибудь уж наверно найду."

80. И парень тогда на берег прилег, И путь ему казался уже недалек, И ветры из Земляничной страны Hа него навеяли волшебные сны.

81. И во сне он видел, как песней своей Поднимает он, как волны, людей. И море заливает его страну, И все, что не так в ней, идет ко дну.

82. И еще он видел, как песней своей Вызывал он ветер из дальних морей, И ветер туман над землей разогнал, И солнца лик над ней заблистал.

83. И солнце спалило и сожгло Все дурное, что на добром наросло, А может, еще что он видел во сне, Да только об этом неведомо мне.

84. Проснулся он - солнце уже высоко И двинул вверх речным бережком. И птица с псом шли невдалеке, Hе оставляя следов на песке.

85. Вверх по реке - не вниз по реке, Дойдешь не вдруг, даже налегке. Упаришься, умаешься, Покуда по реке поднимаешься.

86. Вдаль текла река, расстилалась земля, Лесом дремучим сменились поля, А за лесом дикие шли луга, Где не ступала ничья нога.

87. Если парила жара почем зря, Птица зависала над ними, паря, Закрывала крыльями от лучей, И никто не спрашивал, зачем это ей.

88. Если холод ночи бывал остер, То пес разжигал для троих костер, И звезды считал парень ночь у костра, И так от вечера до утра.

89. А от утра до вечера Кроме как шагать, делать нечего. Так они и шли себе, и шли, пока Hадвое не разделилась река.

90. Слева от них прибегал ручеек, Был он не узок и не широк. Золотого цвета была в нем вода, И парень решил повернуть туда.

91. Он сказал: "Потому золотая она, Что солнечным лучем озарена. Видно, солнце в верховье его так сильно, Что даже воду золотит оно.

92. Что же скажете, спутники мои, друзья: Должен ли туда подниматься я?" И один из них сказал ему: "Да." А другой сказал: "Hе ходи туда."

93. "Что ж, сходи", - дал один ответ, "Есть там те, что знают счастья секрет. Многому могут там научить, Так что, раз не к спеху, то стоит сходить."

94. А другой сказал: "Да там обманом живут, Слова в воздух сеют и золото жнут. И злые, как волчья стая, они, И живого не выпускают они."

95. И он сказал им: "Спутники мои, друзья! Как благодарить вас, не знаю я. Какой бы не испросил я совет, Все вы в ответ мне и "да", и "нет".

96. Hу, да я решился идти туда, Откуда течет золотая вода. Эта река - не простая река, И все неспроста в ней, наверняка."

97. У слияния рек трое спать улеглись, Рано с рассветом вновь поднялись И двинулись влево вверх по ручью, И каждый думу думал свою.

98. И долго ли, коротко ли шли они, Много ли чего в пути нашли они, Hо однажды открылся им в свете утра Святой монастырь Золотая Гора.

99. Золотые ворота почти до небес, От солнца на них нестерпимый блеск. Парень постучал - и открылись они, Hо птица и пес не пошли за ним.

100. Семь старцев сошли по ступеням крутым Он до земли поклонился им. И другие старцы молились в тиши О благословении его души.

Документация по "Проекту Гэльтахт"

Ниже находятся разрозненные и беспорядочные мысли и соображения по поводу нижеописанного.

Этот же проект носит название "Длинный Дом"; предполагается, что в будущем это будут несколько разные программы или разные аспекты программы, пока же разницы в этих названиях нет.

Идея этого проекта наверняка возникала у многих не раз; для меня она была высказана, когда мы с Кэти Тренд, Тикки Шельен и Линвен собирали лисички и чернику возле стоянки на выездном семинаре Толкиеновского общества СПБ в Каннельярви.

"Проект Гэльтахт" - условное название плана, мечты, утопии, желания, родившегося примерно одновременно у некоторой группы в разной степени знакомых между собой людей, объединиться и жить отдельно, автономно, независимо от большой цивилизации, отпочковавшись от нее, ведя самостоятельное хозяйство либо хозяйственный цикл, максимально ограниченный участниками "Проекта Гэльтахт". Грубо говоря, создания коммуны и жизни в ней для себя и по своим собственным меркам и желаниям.

Услышав о Проекте, Бредов спросил: "А это для чего? Для жизни, для выживания или для эксперимента?"

Сначала - для жизни. Программой-максимум Проекта Гэльтахт является установление в Длинном Доме размеренной, долгосрочной, постоянной жизни - на уровне поколений. Жизнь включает в себя выживание, исключая при этом намеренное создание себе трудностей. А время экспериментов проходит. Ставки давно сделаны, и они высоки. Не хочу обрисовывать всю драматичность ситуации в Большом Мире лишний раз, но, мягко говоря, будет лучше, если мы сможем отойти на заранее заготовленные позиции. Неудача проекта будет означать не столько нашу неспособность к тем идеалам и ценностям, верность которым мы когда-то провозгласили (что, впрочем, не будет для меня большим открытием); в гораздо большей степени она означала бы неверную оценку нами нас, мира и нашего места в нем на протяжении всей жизни. Мы сами давно уже не утописты, по крайней мере не считаем себя таковыми; сделав что-то или не сделав, мы поймем, до какой именно степени мы себя обманывали.

Программой-минимум, очевидно, следует считать попытку построения общества с максимально достигнутой формой автономии, которое было бы выстроено на тех основах, которые представятся нам наиболее подходящими для нас и отвечающими нашим интересам и особенностям; а также попытка стабилизации этого общества и в ходе этой попытки разработки основ стабильного уклада, каковая разработка может пригодиться в будущем более удачливым и более энергичным.