Одаренная - Мари Лу

Ему не удается сфокусироваться на мне, но на губах расцветает счастливая улыбка. Он поднимается, направляясь в мою сторону, но останавливается, не понимая точно, где я.

— Это ты, Дэниел? — говорит он неуверенно.

Я подбегаю к нему и крепко сжимаю в объятиях.

— Да, — шепчу я. — Это Дэниел.

Иден плачет. Рыдания сотрясают все его тело. Он так крепко обнимает меня за шею, что кажется, будто он никогда больше не отпустит меня. Я делаю глубокий вдох, с трудом сдерживая слезы. Из-за чумы он почти потерял зрение, но он здесь, он жив, и достаточно здоров, чтобы ходить и говорить. Это достаточно для меня.

— Рад снова видеть тебя, малыш, — говорю я, поглаживая его по голове. — Я скучал.

Я не знаю, сколько времени мы стоим вот так. Минуты? Часы? Но это не имеет значения, я готов на все, чтобы этот момент длился вечно. Такое чувство, что стоя здесь я могу обнять всю свою семью. Он — это все, что имеет значение. Он — все, что у меня есть.

Я слышу шаги позади себя.

— Дэй, — говорит доктор. Он стоит, прислонившись к двери моей палаты, сохраняя непроницаемое выражение лица. Я медленно отпускаю Идена, поднимаюсь на ноги, оставляя руку у него на плече. — Пойдем со мной. Это не займет много времени, обещаю. Я, ммм... — Он замолкает, глядя на Идена. — Лучше, чтобы твой брат остался здесь. Могу заверить тебя, что ты вернешься через несколько минут, и вас обоих отвезут в новую квартиру.

Я не двигаюсь с места, не желая доверять ему.

— Я обещаю, — снова говорит он. — Если я вру, что ж, у тебя достаточно власти для того, чтобы попросить Электора арестовать меня.

В принципе это действительно так. Я стою еще какое-то время на месте, с силой сжимая зубами внутреннюю сторону щеки, затем ласково провожу рукой по голове Идена.

— Я скоро вернусь, хорошо? Оставайся на скамейке. Никуда не уходи. Если кто-то попытается увести тебя, кричи. Хорошо?

Иден вытирает рукавом нос и кивает в ответ.

Я веду его назад к скамейке, а затем захожу следом за доктором в палату. Он закрывает дверь с глухим щелчком.

— Что такое? — спрашиваю я резко. Я не могу отвести взгляда от двери, как будто она исчезнет, если я потеряю бдительность. На противоположной стене, на экране, я вижу Джун, одиноко сидящую в своей палате.

Но кажется в этот раз мое поведение не раздражает доктора. Он нажимает какую-то кнопку и бормочет что-то о выключении звука на камерах. — Как я уже сказал.... Частью нашего обследование было сканирование твоего головного мозга, чтобы убедиться в отсутствие жучков Колоний. Мы не нашли ничего такого... но обнаружили кое-что другое. — Он разворачивается, нажимая на какое-то устройство, затем указывает на появившееся изображение на экране. Это изображение моего головного мозга. Я озадачено смотрю на картинку, не понимая, что именно это означает. Доктор указывает на темное пятно в нижней части изображения. — Мы обнаружили это возле левого гиппокампа. Мы считаем, что она развивается уже много лет и становиться все хуже.

Я озадаченно смотрю на изображение, затем поворачиваюсь к доктору. Это по прежнему кажется мне неважным, особенно когда Иден ждет за дверью. Особенно, когда я скоро снова смогу увидеть Джун.

— И? Что дальше?

— У вас бывают сильные головные боли? В последнее время или в течение последних нескольких лет?

Да. Конечно, они есть. У меня начались головные боли с той ночи в Лос-Анджелесском Центральном Госпитале, когда они проводили на мне какие-то тесты, в ночь, когда я должен был погибнуть, но сбежал. Я киваю в ответ.

— Наши записи показывают, что...... над вами проводили эксперименты после проваленного Испытания. Там были и тесты с головным мозгом. Вы....ммм.. — он замолкает, подбирая нужные слова, — должны были умереть быстро, но вы выжили. И сейчас, кажется, что начали проявляться последствия. — Он переходит на шепот. — Никто не знает об этом — даже Иден. Мы не хотим, чтобы страна снова погрузилась в хаос. Изначально мы думали, что сможем вылечить это хирургическим способом и лекарствами, но изучив проблему тщательней, мы поняли, что зараженные участки слишком близко расположены к здоровой гиппокампе, что было бы невозможно стабилизировать ситуацию, не причинив серьезного вреда вашим познавательным способностям.

Я с трудом могу дышать.

— И? Что это значит?

Доктор снимает очки, тяжело вздыхая.

— Это значит, Дэй, что ты умираешь.

Глава 29

Джун

НА ЧАСАХ 20.07

ДВА ДНЯ ПРОШЛО С ТОГО МОМЕНТА. КАК МЕНЯ ОТПУСТИЛИ ИЗ БОЛЬНИЦЫ.

МНОГОЭТАЖНОЕ ЗДАНИЕ ОКСФОРД, СЕКТОР ЛОДО, ДЕНВЕР.

ТЕМПЕРАТУРА ВНУТРИ 72°F.

ДЭЯ ОТПУСТИЛИ ВЧЕРА В СЕМЬ ЧАСОВ УТРА. Я ЗВОНИЛА ему три раза с тех пор, но без ответа. Но пару часов назад я наконец-то услышала его голос в наушнике.

— Ты свободна сегодня, Джун? — Я дрожу от звука его голоса. — Непротив если я зайду? Мне нужно поговорить с тобой.

— Конечно, приходи, — отвечаю я. Это все, что мы сказали друг другу за столько времени.

Он скоро будет здесь. Мне стыдно признаваться, что, даже стараясь занять себя последний час уборкой квартиры и расчесыванием шерсти Олли, все о чем я действительно могу думать, о чем именно Дэй хочет поговорить со мной.

Так странно снова жить в своем собственном доме, с новой мебелью и незнакомыми вещами. Гладкие диваны, необычные люстры, стеклянные столы и деревянный пол. Роскошные вещи, среди которых я уже никогда не буду чувствовать себя комфортно. За окном в свете фонарей видно падающий снег. Олли спит рядом со мной на диване. После выписки из больницы, солдаты привезли меня сюда и первое, что я увидела, зайдя внутрь, был Олли, виляющий хвостом из стороны в сторону и упирающийся носом мне в руки. Мне сказали, что Электор давно распорядился отправить мою собаку в Денвер и хорошо о нем заботиться. Сразу после того, как Томас арестовал меня. И теперь они вернули его, маленькую частицу Метиаса мне. Интересно, что Томас думает обо всем этом. Последует ли он протоколу как обычно и будет кланяться мне при следующей встрече, обещая вечную преданность? Возможно, Андэн приказал арестовать его вместе с Коммандером Джемесон и Рэйзором. Даже не знаю, что именно я должна чувствовать из-за этого.

Вчера были похороны Каэде. Они хотели кремировать тело и написать ее имя на стене погребальной башни, но я настояла на чем-то более значимом для нее. Квадратный метр ее собственного пространства. Андэн был непротив. Если бы Каэде осталась жива, где она сейчас была? Приняла бы Республика ее в воздушные войска? Был ли Дэй уже на ее могиле? Винит ли он себя в ее смерти также как и я? Может быть, поэтому он ждал так долго, чтобы увидеться со мной после выписки из больницы?

Что сейчас будет? И что мы будем делать дальше?

На часах 20.12. Дэй опаздывает. Я не свожу глаз с входной двери, боясь даже моргнуть.

20.15. Тихий звонок раздается в квартире. Олли просыпается, поднимает уши и весело виляет хвостом. Он здесь. Я встаю с дивана. Дэй так тихо ходит, что даже моя собака не услышала его приближения.

Я открываю дверь и замираю, неспособная вымолвить ни слова. Дэй стоит передо мной, руки в карманах, одетый в новую униформу Республики (черная форма, с серыми полосами по бокам на брюках и рукавах, приподнятый воротник на пальто и элегантные белые перчатки с небольшими золотыми цепочками, торчащие из карманов брюк). Волосы у него водопадом спадают на плечи, как белый снег, покрывающий землю. Его прекрасные голубые глаза; несколько снежинок все еще сверкают на ресницах. Я с трудом вспоминаю как дышать. Только сейчас я вспоминаю, что никогда не видела его одетым в такую формальную одежду, тем более в форму солдата Республики. Я оказалась не готова увидеть его таким, к тому, как ярко может быть выражена его красота в определенных обстоятельствах.

Дэй замечает мое выражение и слегка улыбается.

— Это было нужно для фотографии, — говорит он, указывая на свою одежду, — меня, пожимающего руку Электору. Честно, это не моя идея. Лучше бы мне не пожалеть о том, что поддержал этого парня.

— Избегаешь встречаться с людьми на улицах? — наконец произношу я. — Ходят слухи, что люди хотят сделать тебя новым Электором.

Он нахмуривается и раздраженно вздыхает.

— Дэй — Электор? Ага. Я еще даже не смог полюбить эту Республику. Нужно гораздо больше времени, чтобы привыкнуть. Сейчас, избегать их, лучшая тактика. Лучше не встречаться сейчас с людьми. Я слышу нотки грусти в его голос,е и что-то подсказывает мне, что он все же был на могиле Каэде. Он неловко откашливается, замечая мой взгляд, и протягивает мне небольшую вельветовую коробочку. Он сохраняет дистанцию между нами, отчего мне становиться неловко. — Купил ее по дороге сюда. Для тебя, милая.

Я слегка смущаюсь от удивления.

— Спасибо. — Я забираю у него коробочку, любуясь ей пару секунд, затем поднимаю на него взгляд. — Что за повод?