Красная сирена - Морис Дантек

Внутри у него все похолодело. Эти типы выследили их убежище?

Но как же они смогли…

Вондт.

Вондт заезжал после обеда к этому парню, Пинту, в склады Корлау, а потом велел ему следить. Меньше чем через полчаса после приезда Кеслера Пинту вышел вместе с темноволосым мужчиной в черных очках и в черной кожаной куртке военного образца.

Кеслер переговорил с Вондтом, который в тот момент ехал в Сагриш. Тот попросил его сесть на хвост их машине и ни в коем случае не упустить ее из виду. Сказал, что свяжется с ним сразу после разговора с госпожей К. Кеслер спросил:

— Как вы думаете, кто этот парень?

— Не знаю, — рявкнул металлический голос Вондта из динамика.

— Вы не думаете, что это тот самый? Сицилиец от Тревиса? Стрелок из гостиницы?

— Дьявол, Кеслер… м-м, Густав, я ни хрена не знаю, вы все мне говорили, что видели какую-то тень с волосами металлического цвета. Правильно? А теперь ты говоришь о брюнете, так вот, уясни: Я НЕ ЗНАЮ!!! Все, что мне от тебя нужно, — чтобы ты ни на секунду не терял из виду их задние огни.

И этот сукин сын вырубил связь.

Ну вот, а теперь Вондт будет виноват, если они едут в Мончике. Он засветился, идиот, и это в любом случае означает, что кто-то напал на след их группы.

Вондт специально повторил, что просит его только следить за машиной и ждать вызова. «Но, если Пинту и сицилийский убийца нападут на убежище, ребятам несдобровать», — лихорадочно думал он.

Он долго колебался, потом позвонил в дом. Трубку взял Дорсен.

— Слушаю, Дорсен.

— Это я, Кеслер. Есть новости…

— Да?

— Пинту, тип из Тавиры, к которому ездил Вондт, он в машине с сицилийцем из Эворы, я еду за ними. Понял?

— Ну и что?

— А то, что они едут прямо к Серра-ди-Мончике. Долгая пауза.

— Ты Вондту звонил?

— Нет, сейчас он недоступен.

— Что предлагаешь?

— Поговори с Сорваном, и будьте настороже.

— Что это значит? Я тебя спрашиваю, что нам делать, если эти ребята сюда вломятся…

— Сам знаешь, я приказов не отдаю. Я могу только получать их от Вондта, но сам не могу приказать ничего и никому, так что поговори с Сорваном и решайте. И перезвони мне.

Он резко прервал разговор.

Дерьмо, их нет на дороге, вот ублюдки… Нет, вот машина, он заметил их на разбитой дорожке, которая уходила к каменистым массивам на востоке, удаляясь от Мончике.

Ему пришлось резко затормозить, чтобы не проскочить развилку.

Он увидел красные огоньки и белый свет фар, мелькавшие между холмами. Нужно держаться на расстоянии, чтобы его не засекли.

Ему перезвонил сам Сорван:

— Эй, что за дела? Сицилиец Трревиса у нас на хвосте?

— Точно сказать не могу. Они двигались в сторону Серра-ди-Мончике, но только что повернули на восток, к Серра-Калдейрау, или как там…

— Если они возвращаться в Мончике, срразу звони, Кеслер…

— Что собираетесь делать?

— Это есть мое дело, срразу звони, и все. Сорван бросил трубку, не дождавшись его неопределенного «ладно».

Он переключил внимание на машину. И вдруг свет фар погас.

Нервно — слишком нервно — он надавил на педаль газа, и автомобиль заскакал по каменистой дороге. Он натолкнулся на «ниссан» сразу после крутого поворота, за холмом, не очень крутым, но служившим хорошим прикрытием.

Машина стояла с погашенными фарами, обе дверцы были закрыты. Он резко затормозил, но все равно чуть было не врезался ей в хвост.

Не выключая мотора, быстро сунул руку под куртку.

В тот же момент тишину разорвал грохот пальбы, стекла разлетелись вдребезги.

Он инстинктивно съежился на сиденье под дождем из осколков плексигласа, впереди вспышки выстрелов разрывали мрак.

Потом наступила тишина, такая же угрожающая, как внезапный раскат грома.

Голос снаружи прокричал по-английски:

— В следующий раз разнесу всю тачку, ясно?

Голос шел спереди справа. Оттуда, где больше не было ветрового стекла и где на склоне холма, за большим камнем, стоял какой-то тип. В руках у него был массивный короткий автомат с мощным телескопическим прицелом. От ствола шел дымок.

Человек медленно двинулся к машине, глядя в прицел.

Кеслер сообразил, что первый залп пришелся на пассажирское сиденье и на правую сторону капота, приведя в негодность мотор, но чудесным образом сохранив жизнь ему самому. Его пальцы сжимали рукоятку револьвера, но он не рисковал достать его.

Сзади слева послышался другой голос:

— Главное — не двигайтесь, сеньор.

Он повернул голову, чтобы взглянуть в зеркало, и то, что он увидел, его не вдохновило.

У задней дверцы стоял второй тип со здоровенным ружьем.

Кеслер медленно поднял руки над головой, чтобы они могли разглядеть их.

Да, на сей раз мадам Кристенсен совсем не обрадуется.

— Что вы собираетесь с ним делать?

Пинту указал ружьем на человека с серыми глазами, стоявшего перед капотом «ниссана». Его руки были скованы за спиной наручниками, которые у него же и нашли. Револьвер пленника Хьюго сунул себе за пояс.

— Еще не знаю, думаю…

Он встал с капота и взглянул в глаза своему преследователю.

Человек, приезжавший к Пинту после обеда, оставил неподалеку своего сторожевого пса. Это совершенно точно. И так же ясно, что этот тип следил за Анитой в тот вечер, когда она виделась с Пинту, а потом ехал за ней до Эворы и вызвал туда всю банду.

Может быть, его ребята и сейчас знают, где он. Тянуть нельзя.

— Жоакин, столкните его тачку в кювет, чтобы мы могли проехать, надо будет развернуться.

Потом снова внимательно посмотрел на сероглазого темноволосого парня. Волосы были почти черные, а брови слишком светлые. Да, этот тип покрасил волосы, как и он сам. Человек бесстрастно уставился в какую-то точку на горизонте. Хьюго спокойно оценивал ситуацию, прислушиваясь к кряхтению Пинту, толкавщего машину к краю холма.

— Ты влип, здорово влип… — процедил он по-английски, укладывая автомат в спортивную сумку. Шум машины, скатившейся по склону, придал веса его словам. Он присмотрелся к неизвестному и внезапно, под влиянием интуитивного импульса, спросил:

— Ты голландец?

Тип невольно бросил на него удивленный взгляд.

Хьюго снова заговорил, перейдя на голландский:

— Ты по уши в дерьме. Отдаешь себе в этом отчет?

На лице задержанного читались злоба и обреченность.

— Ладно, объясню в двух словах. Ты читал прессу. Вся твоя гребаная шайка засвечена. Вы убили двух легавых, и вся полиция страны сидит у вас на хвосте. Насколько мне известно, кольцо сжимается. Если ты серьезный человек, то понимаешь: когда двести или триста полицейских окружат ваше логово, вы ничего не сможете сделать. Дальше. Полиции известно, где находится Тревис, сечешь?.. И его охраняют. Наконец, за твоей хозяйкой охотится специальная полицейская бригада из Амстердама, и она тоже долго не продержится. Алиса в надежном месте, под надежным присмотром.

Еще один мелкий вирус, оптический обман, Достаточно взять ситуацию такой, какая она есть, и чуть-чуть сгустить краски — это гарантирует достоверность. Хьюго увидел, что мужик побелел. Значит, ложь попала в точку. У этих типов уже должна начаться паранойя — в полной изоляции, в чужой стране, да еще со всей местной полицией на хвосте. Вирус должен сработать.

— Ну вот, если твоя компашка не решит устроить римейк «Форта Аламо», все вы окажетесь в тюряге… Я предлагаю сделку. Можешь спасти свою шкуру.

Лицо пленника снова скривилось, но на сей раз он не отвел глаз.

— Какого рода сделку?

— Именно такую, какой ты жаждешь. Ты переходишь на нашу сторону, а я постараюсь уладить проблему с полицией.

— Постараешься уладить с полицией… В гробу я видел твою сделку… Кто ты такой?

Он явно пытался выиграть время. Наверняка его дружки где-то неподалеку.

Стоя у бокового зеркала, человек не смотрел в какую-то определенную точку, но его взгляд был устремлен в сторону Серра-ди-Мончике, за спиной Хьюго. Сам он отражался в зеркале: призрак в черной коже, глаза, покрасневшие от гонки и порохового дыма. Хьюго подумал, что зеркало напоминает живой телевизионный экран, стоящий между ним и действительностью.

— Я — частный детектив, — нахально соврал он. — У меня есть лицензия и разрешение на ношение оружия. Кроме того, что я предложил, могу разрядить обойму тебе в ноги, а потом вызвать легавых из первой же телефонной будки по дороге. Теперь понимаешь, о чем я?

Человек долго молчал, лотом кивнул:

— Ладно, согласен, что надо делать?

— Прежде всего, ты залезешь в багажник, и мы отсюда смотаемся. Потом, если будешь умницей, возобновим беседу в более подходящем месте.

Широко улыбавшийся Пинту уже открывал багажник «ниссана».

Кеслер, сжавшись, устроился в темной яме. Пинту запер багажник и кинул ключи Хьюго.