Паутина - Пол Макоули

— Да пошел ты отсюда на хрен ко всем чертям! — Он вскочил, сжал кулаки. — Не знаю, что я сделаю, если ты не уберешься.

— Прекрасно, Барри, потому что я уже закончил разговор с тобой. Но не уезжай слишком далеко. Я скоро вернусь.

Он шел за мной по пятам до самого выхода из квартиры. Было очень трудно не оборачиваться, но мне это удалось.

— Ничего ты не знаешь! — прокричал он, когда я спускался с лестницы. — Ты даже не понимаешь, что я могу тебе сделать…

Я заплатил штраф за парковку «мини» возле многоэтажного здания автостоянки в китайском квартале и почти немедленно попал в транспортную пробку за станцией метро «Лестер-сквер». В киоске у входа в метро продавали свежие газеты, и я увидел сотни копий лица Софи Бут, сложенных в многочисленные кипы.

Я выскочил из машины, купил «Сан», «Миррор», «Мейл», «Гардиан», пробежал взглядом статьи, держа газеты в левой руке. Находясь в пробке, я то стоял, то ехал, но очень медленно.

Все было там: все, что Макардл хотел скрыть от прессы. Жуткие подробности смерти Софи, ее сайт в Интернете, фотография «кибернетической» комнаты («Сан»), портреты партнеров Софи по «сексуальным играм» («Миррор»), трагические «студенческие шалости» («Мейл»). «Мейл» спрашивала, почему британская коллегия искусств поощряет порнографию. А «Миррор» поместила эксклюзивные фотографии, сделанные после убийства. Груди и бедра Софи Бут были покрыты черными полосами, что выглядело отвратительной пародией на расчленение, и крупным планом — расплывчатый портрет убийцы в маске. И все же ни малейшего упоминания об Энтони Буте… Хотя это только вопрос времени. Было уже после полуночи, когда я попал домой.

У дверей я увидел дюжину ящиков с бананами.

На следующее утро в половине седьмого мне позвонил Алан Радд.

— Вот черт, — сказал я. — А я-то думал, что смысл быть заместителем в том, чтобы оставлять ранние утренние рейды на совесть Департамента налогов и сборов и Таможенного управления.

— Приходится перерабатывать, чтобы оплатить все мои неоправданно высокие расходы. Стало быть, ты не получил моих посланий?

— Очевидно.

— Я оставил сообщение на твоем мобильнике. И в Т12 оставил еще одно, но это уже не важно. Помнишь, мы обыскивали множество магазинов в поисках доказательств?

— Смутно, — ответил я, зевая.

Солнце вовсю жарило сквозь плотную ткань желтых портьер, образовывая звездный узор на простынях моей постели. Дверь спальни была открыта, и я мог видеть в дальнем конце гостиной Архимеда. Он сидел на своей жердочке — аккуратная тень от жгучего солнца на фоне застекленных дверей. Красный огонек у основания жердочки свидетельствовал, что он заряжает аккумуляторы. Если спишь, как я в ту ночь, такая способность кажется весьма полезной.

Накануне поздней ночью я провел несколько часов, прослушав куда больше вариантов «Гринсливс», чем был в состоянии, вперемешку с выбранными наудачу фрагментами всех «Времен года» Вивальди, неплохим запасом записей классических «Роллинг стоунз» и с десятками слезливо-сентиментальных мелодий, чтобы обнаружить целую цепочку команд в онлайн-супермаркет — команд кого-то, кто мог принять решение прислать бананы. Заказ был подлинным, оплачен моей кредитной картой. В конце концов у меня состоялся разговор с администратором, который, хотя и отказывался поверить в то, что какой-то хакер мог проникнуть сквозь брандмауэр его компании, наконец допустил, что, возможно, причина в какой-то опечатке, и пообещал, что бананы будут приняты назад без всякого штрафа.

Пока я пробивался к администратору сквозь звуковые помехи, я еще успел продиктовать послание веб-книжке и отправил его по электронному адресу кубинского ретранслятора.

Хочешь сделать из меня обезьяну?

Ответ пришел через десять минут после того, как я покончил с администратором.

Ты не лучше других полицейских. Никто из вас не сможет меня достать.

— Давай поговорим, — обратился я к веб-книжке, уверенный, что разговариваю с Барри Дином. — Ты же хочешь побеседовать. Если тебе легче говорить так, чем лицом к лицу, я счастлив продолжить нашу беседу. Скажи, чего ты добиваешься. Сообщи, что я могу для тебя сделать.

Последовала пауза* достаточно долгая, чтобы успеть выпить чашку чаю. Я не понял, была ли задержка вызвана прохождением письма или же мой корреспондент напряженно размышляет. Возможно, он отключился. У меня начал затекать правый локоть. «Поговори же со мной, — шептал я, наблюдая, как слова возникают на экране. — Мне ведь случалось говорить с людьми, чтобы спасти им жизнь. Мне это хорошо удавалось. Если не хочешь признаться с глазу на глаз, признайся теперь. Похвастайся же, ты, говнюк. Ну же, проговорись!»

Веб-книжка запищала. Я вздрогнул. Чай разлился по моей босой ноге.

Я намерен с этим покончить. И вы ничего не сможете сделать.

Я стер все слова с экрана и сказал:

— Поговорим о Софи Бут. Расскажи мне, как ты ее нашел. Скажи, что тебе было нужно от нее.

Другим полицейским до этого дела нет. Вы один такой. Что вы намерены с этим делать?

— Зачем тебе понадобилось ее убивать?

Вы ничего не можете с этим поделать. Ничего вы не можете. Потому что вы трус. Спиталфилдс это доказал.

— Мне известно: Софи считала, что заключает сделку с тобой. Расскажи мне об этом.

Ответа не последовало.

Ночь я провел скверно. Архимед вперевалку бродил по спальне, царапая когтями деревянный пол. Крылья шуршали, когда он пытался поймать электронные призраки. Мои мысли беспокойно вращались вокруг догадки о том, что человек в маске вовсе не был профессионалом, а всего лишь каким-то знакомым Барри Дина. И каким образом сперма Энтони Бута попала на простыни его племянницы? Была ли какая-то связь между Бутом и Дином? Даже если Энтони Бут трахал свою племянницу, возможно, это не имело отношения к ее убийству… Я перебирал все снова, снова и снова, а когда наконец заснул, мне снились такие сны, что пересказывать их я бы не рискнул.

Так что я проснулся еще только наполовину, когда Алан Радд сказал мне прямо в ухо:

— Мы нашли несколько коробок, в которых когда-то лежали чистые диски.

Я нащупал пульт и включил телевизор. На круглосуточном канале новостей лицо Софи Бут появилось и растаяло, возникла фигура репортера в три четверти. Он вещал, стоя у того дома, где ее убили. С левой стороны от двери перед телевизионными камерами застыл полицейский в форме.

— Это еще ничего не значит, — ответил я Алану Радду.

— К стенке одной из коробок был приклеен стикер — квитанция от ФедЭкс.

— И адрес на квитанции не был адресом магазина?