Античный чароплёт. Том 2 (СИ) - Аллесий

злился бы, если пришлый волшебник только призывал дожди. Но он спокойно сражался с ним, с самим Адаалат-ка-Джаду (Придворный волшебник) на дуэли! Да, не победил… Но ведь и Абтармахан не победил! Они заключили ничью! А ведь Абтармахан является брахманом минимум вдвое, а то и больше раз старше пришельца. Правда, бой — не единственное, чему мужчина посвящал свою жизнь, но всё равно, разносторонность и излишняя лёгкость применения чар раздражала Адаалат-ка-Джаду.

На миг замерев, немолодой брахман погрузился в воспоминания двухнедельной давности, когда Тиглат ненадолго вернулся в Бхопалар из своей поездки по южным и западным землям, где проводил ритуалы плодородия и звал дождь.

— Впечатляет, юноша, — спокойно сказал Абтармахан, когда Тиглат прервался.

Пришлый чародей действительно показывал нечто невероятное. От реки, выйдя из берегов, к нему текла вода. Множество толстых жгутов так и плясали вокруг волшебника. Из них то и дело срывались длинные продолговатые гудящие сгустки. Жидкость в них словно бы становилась твёрдой и острой, несмотря на то, что не застывала. Тиглат не танцевал, нет. Он двигался резко и рвано. То один жгут, то другой мог расплющиться в тонкую плёнку, защищая кудесника с того или иного направления. Впрочем, Абтармахан не назвал бы эту защиту надёжной. Его удар такая плёнка не остановила бы. Это так — баловство от дыхания мелких огненных духов. Не более того. И тем не менее…

— Благодарю.

— Часто здесь бываешь? Ты нередко покидаешь дворец, — довольно дружелюбно осведомился Абтармахан, подходя ближе.

— Да, — Тиглат потянулся. — Магия воды требует времени на освоение.

— Духи воды действительно своевольны. Укротить их непросто. Но ещё сложнее — духов огня.

— Думаю, всё зависит от укротителя. Кому-то с охотой подчинится скала, но на все его приказы наплюёт ветер, а кто-то — наоборот: станет командовать ветром. Но даже маленький камушек станет дерзким и гордым, не сдвинется с места, сколько ему ни указывай, — хмыкнув, мужчина (а юношей Абтармахан называл его исключительно в силу своего возраста), задумчиво посмотрел на землю.

— Да, часто — так и бывает. Знаешь что, а не провести ли нам небольшой спор?

— Спор? — маг был сбит с толку.

— Спор, — Абтармахан обманчиво мягко посмотрел на Тиглата. — Я — Адаалат-ка-Джаду, ты — пришлый кудесник, которого Раджа приблизил к себе. Мне интересно, кто же из нас прав.

— Прав в чём?

— В суждениях по вопросам, которые непременно возникнут в будущем, — спокойно пояснил брахман.

— И как же ты представляешь себе этот спор, чтимый Адаалат-ка-Джаду? — Тиглат сложил руки на груди. — Уж не в сражении ли?

— А почему бы и нет? — ухмыльнулся мужчина. — Искусство мудрецов можно выявить и так.

— Но не обязательно искусен сильнейший, не так ли? — осторожно уточнил чужак.

— В таком случае, мы можем позже посоревноваться ещё в чём-нибудь, — пожал плечами Абтармахан. Он отошёл метров на пять, выжидающе смотря на своего оппонента. Тот, чуть задумавшись, присел на колени, погрузившись в исполнение какой-то дыхательной техники. Абтармахан буквально ощутил, как разлитая вокруг неощутимая сила мира втекает в чужака. Спустя минут десять Тиглат поднялся на ноги, хрустнув коленом.

— Я готов, — кивнул он. Абтармахану не требовалось повторять дважды.

Огненный шквал сорвался с рук придворного волшебника, а на коже проявился рисунок чешуи. Глаза загорелись оранжево-жёлтым, зрачки слегка вытянулись, становясь немного вертикальными. Впрочем, некую округлость они сохраняли. Пока сохраняли. Трава под ногами Абтармахана стала тлеть.

Ответный удар Тиглата пришёл вовсе не с той стороны, откуда ожидалось: не спереди, где обзор на миг застлали огонь, пар и водяная взвесь, но слева и сзади: часов на восемь-девять. Мощный толчок в плечо, треск и жжение в месте попадания сильной молнии сильно удивили брахмана. Впрочем, не настолько, насколько он удивился удару, отправившему его в непродолжительный полёт метра на три. Раскрывшийся огромный змеиный пылающий капюшон из спины обволок тело своеобразным коконом, а ноги, на миг удлинившиеся и слившиеся в пылающий огненный хвост описали замысловатую дугу по земле, восстановив равновесие и не дав Абтармахану упасть. Все «лишние» части тела, состоящие из пылающего пламени, очень быстро пропадали, лишь только в них отпадала нужда. Противники замерли друг напротив друга, оценивающе приглядываясь.

Тиглат внезапно сорвался с места на огромной скорости. «Так вот, как он смог так быстро зайти за спины. Хотя всё равно — пропустить его было непростительной оплошностью», — подумал Абтармахан. На месте, где стоял маг, остался… Ещё один такой же маг. Все чувства мудреца находились в смятении: он не мог понять, который настоящий. Тот, кто сейчас движется с невероятной скоростью вокруг по дуге, или тот, кто ухмыляется, стоя на месте. Кого бить? Счёт идёт не на секунды — на доли мгновений.

Завертевшись волчком, брахман внезапно обратился на миг большой огненной змеёй, чей хвост описал окружность, радиусом метров восемь. Быстро скользнув по земле, оставив после себя прожжённый след и мелкие огоньки, огромная кобра вновь «свернулась» в человека. Кем бы ни был настоящий, он сейчас стоял невредимый. «Я попал. Точно попал. Защитился?..»

Тонкий вибрирующий водяной жгут, похожий на гротескную пародию меча, гудел в кулаке чужака. Попавшаяся на пути странного, наполненного силой лезвия травинка, поднятая в воздух порывом от быстрого перемещения Тиглата, была разрезана походя. «Очень острый. Не успеваю…» — мелькнула в голове Абтармахана мысль. Увернуться он не успевал. Поэтому… Подставил скрещенные руки.

Водяной меч, наполненный силой под завязку, столкнулся с голой кожей. Рисунок чешуи засветился оранжевым и проступил сильнее. Послышалось шипение. Вода должна была закипеть, испариться, однако чужая магия постоянно стабилизировала её, не давая пару и на миг покинуть постоянно колеблющееся странное лезвие. Заклинание выходило из-под контроля, но вновь и вновь возвращало себе форму и силу. Жар в месте соприкосновения стал нестерпимым. Абтармахан направлял туда немало сил.

Всего секунду всё это длилось, не больше. А затем брахман сбросил водяной меч в сторону, в падении вновь обращаясь огненной коброй, нанося хлёсткий и быстрый мощный удар хвостом. Тиглата он достал. Но прошёл насквозь. «Это же был настоящий, я чувствовал!» — ярость Абтармахана буквально захлёствывала. Он никак не мог понять, как чужаку удаётся обманывать его.

Сзади пришёлся новый удар. Ощущался он подобно иглам, которые впивались в кожу. Резко обернувшись, Абтармахан вынужден был заслониться руками. Странные рубиновые капли обжигали плоть, заставляя на миг в