Судьба: Дитя Неба - Элизабет Хэйдон

Хотя Искатели не замечали некоторого физического сходства между собой или склонности к более значительной продолжительности жизни, они уяснили одну замечательную уникальную способность, их объединяющую: все они обладали свойством распознавать местонахождение вещей, принадлежавших виллимам, в особенности если они обладали Знаком.

Болги являлись расой, не склонной к сложению легенд, поэтому сведения об их истории были чрезвычайно скудными. Но одну легенду знали все кланы: и Глаза, шпионы, обитавшие на вершинах гор; и Когти, населявшие западные территории Илорка, которые заканчивались огромным сухим каньоном и Проклятой Пустошью; и Потрошители, агрессивные, склонные к насилию кланы Скрытого Королевства, жившие за каньоном.

Все фирболги, независимо от того, к какому клану они принадлежали, слышали истории о том, как они отобрали гору у короля виллимов.

Перед тем как они пришли в Канриф — одно из чудес света, которое неуклонно разрушалось под воздействием времени, но теперь медленно восстанавливалось самими болгами, — фирболги селились в пещерах и больше походили на охотившихся на них медведей и подземных волков, чем на людей. Они жили в темноте и принимали в свою среду всех, кто мог иметь с ними общее потомство. Фирболги были разбросаны по всему свету, но далеко не все из них знали об этом, поскольку их представления о мире ограничивались пещерами и склонами гор, где они боролись за жизнь и пищу.

Во всяком случае, так было до тех пор, пока не появились виллимы. Фирболги заметили намерьенов почти сразу же. Оборванный караван спасшихся после кораблекрушения остатков Третьего флота казался вполне подходящим объектом для грабежа: уязвимые, предельно уставшие, лишившиеся последних надежд — так они выглядели со стороны. Болги прекрасно чувствовали подобные вещи. Но прибывших оказалось не менее пятидесяти тысяч, и болги отступили в свои темные пещеры. Они издали наблюдали, как вновь прибывшие превратили горы в города с высокими зданиями, засеяли поля, построили запутанные лабиринты туннелей — возникла империя, которую Гвиллиам назвал Канрифом, на намерьенском языке это слово обозначало «столетие», поскольку он дал клятву, что через сто лет Канриф станет настоящим чудом.

Время шло, империя намерьенов росла, и болгам приходилось уходить все глубже и глубже в свои пещеры или перебираться все дальше и дальше на восток. А потом началась война.

Сражение Гвиллиама со своей женой и королевой Энвин, дочерью драконихи Элинсинос, началось после события, названного намерьенами Печальным Ударом, — пощечины, которой Гвиллиам наградил Энвин во время одной из ссор. Разразившаяся после этого война привела к уничтожению городов и самих намерьенов: империя распалась на две части, одни решили следовать за Энвин, другие за Гвиллиамом. Кровавый конфликт привел к разделению многих семей, эта участь не миновала и сыновей Гвиллиама и Энвин. Ллаурон и Анборн вступили в непримиримую войну, а старший сын, Эдвин Гриффит, вообще ушел из семьи.

Болги не знали подробностей. Однако они поняли, что прежде неприступная крепость стала постепенно рассыпаться в прах; пограничные патрули, державшие горы под жестким контролем, практически исчезли после первых столетий семисотлетней войны. Прошло еще пятьсот лет непрерывных сражений, и болги наконец набрались мужества и решили воспользоваться тем, что силы намерьенов истощены.

Сначала осторожно, а потом все более уверенно отдельные кланы начали селиться на границах владений Гвиллиама. Повелитель намерьенов был слишком занят другими проблемами, чтобы обращать внимание на оборванных обитателей пещер, пробиравшихся из бескрайних степей к дальним границам. Доклады о пропавших патрулях затерялись среди сообщений об огромных потерях, которые его армия несла в сражениях с Энвин. Равнодушие Гвиллиама в конечном счете и привело к падению его королевства.

Когда армия Энвин приготовилась к последней осаде, болги воспользовались этим, чтобы захватить Канриф. Гвиллиам исчез, и Анборн, младший сын Гвиллиама и его генерал, встал перед трудным выбором: отступать, пока еще осталась такая возможность, или вести войну на два фронта, против внешних и внутренних врагов. Он правильно оценил ситуацию и понял, что не в силах продолжать неравное сражение, к тому же горы почти полностью находились в руках фирболгов. Канриф, красивейший самоцвет в короне намерьенской империи, распростершейся от гор до западного морского побережья, включавшей множество больших и малых городов, покрытой сетью превосходных дорог и акведуков, украшенной великолепными базиликами и имевшей морские порты с тысячами кораблей, рухнул, словно карточный домик, и попал в жадно протянутые руки существ, считавшихся чудовищами.

Естественно, после падения Канрифа началось его безудержное разграбление, ведь Анборну пришлось оставить большую часть собранных сокровищ — к счастью, многое удалось спрятать в библиотеке, запертой на музыкальный замок, который болги так и не сумели открыть. Фирболги поделили и унесли добычу, но кое-что просто уничтожили. Так погибло многое из того, что так ценили намерьены: картины, произведения искусства, карты и артефакты, привезенные из старого мира, музейные экспонаты и удивительные изобретения. Одна частная библиотека с редчайшими манускриптами была торжественно сожжена во время празднования победы.

Однако за те вещи, которые фирболги ценили, разгорались жестокие схватки. Домашний скот, ткани, оружие и доспехи, запасы еды — все это болги уносили с собой. Любили они и ювелирные украшения. Даже сейчас, пять столетий спустя, можно было встретить оборванных женщин или даже мужчин болгов, расхаживающих по коридорам Канрифа в прекрасных ожерельях или изысканных кольцах и браслетах, вплетенных в волосы.

Золотые монеты, сначала заинтересовавшие болгов своим блеском, довольно быстро оказались среди мусора. В культуре фирболгов отсутствовало понятие денег, хотя они нередко обменивали одни полезные вещи на другие. Блестящий, тяжелый металл, изумительно красивый, был слишком мягким для производства оружия, а значит, не имел никакой ценности, поэтому болги спокойно его выбрасывали, если им удавалось отыскать золото в оставленных домах намерьенов.

Но монеты представляли ценность для Искателей, поскольку на них стоял Знак.

Вообще Знак часто встречался в городе виллимов. Он являлся символом, лишенным смысла для болгов, поскольку изображал вещи, которых они никогда не видели. На заднем плане сияла звезда, возвышавшаяся над вставшими на задние лапы львом и грифоном — существами, болгам неведомыми. Здесь также имелось изображение Земли и растущего на ней дуба, корни которого пронизывали ее сверху донизу, и вновь болги не имели ни малейшего понятия о том, что это может означать.