К оружию! К оружию! - Terry Pratchett

— У-ук!

Аркканцлер повернулся к Ваймсу, лицо которого превратилось в обычную предбрачную восковую маску. Зал почти заполнился людьми.

— Я, конечно, в этой области не эксперт, — сказал он. — Но у тебя кольцо есть?

— Да.

— А кто будет посаженым отцом невесты?

— Ее дядя Чердаг. С чердаком у него как раз не все в порядке, но она настояла.

— А шафером?

— Кем?

— Шафером. Понимаешь? Он вручает тебе кольцо и обязан жениться на невесте, если ты вдруг сбежишь. Декан очень тщательно изучил вопрос, верно, декан?

— О да, — подтвердил декан, который весь предыдущий день штудировал «Книгу По Аттикету Госпожи Дейрдры Ваггон». — В свадьбу столько денег вбухано — если жених убежит, придется ей выходить замуж за кого-нибудь другого. Мы не допустим, чтобы повсюду бродили незамужние невесты, это угроза обществу.

— Я совершенно забыл о шафере! — воскликнул Ваймс.

Библиотекарь, который вынужден был оставить орган в связи с отсутствием в нем воздуха, заметно обрадовался.

— У-ук?

— Значит, найди кого-нибудь, — посоветовал Чудакулли. — У тебя еще добрых полчаса.

— Это не так просто. Шаферы ведь не растут на деревьях!

— У-у-ук?

— Я даже представить себе не могу, кого попросить!

— У-у-ук!

Библиотекарю нравилось быть шафером. Шаферу разрешается целовать невест, а убежать они никуда не могут. Он был сильно разочарован, когда Ваймс не обратил на него внимания.

Исполняющий обязанности констебля Дуббинс карабкался по лестнице внутри Башни Искусства и что-то недовольно бурчал про себя. Он знал, что жаловаться не имело смысла. Они честно бросили жребий, потому что Моркоу сказал: нельзя заставлять других делать то, что не стал бы делать сам. И Дуббинс вытянул самую короткую соломинку, а это означало, ха-ха, что ему досталось самое высокое здание. А это, в свою очередь, означало, что он пропустит самое интересное.

Он не обратил внимания на тонкую веревку, свисающую с крышки расположенного высоко вверху люка. Даже если бы он задумался о ней… ну и что? Это была самая обыкновенная веревка.

Гаспод всмотрелся в темноту.

Оттуда донеслось рычание. Но не обычное собачье рычание. Древние люди слушали подобные звуки, спрятавшись в глубоких пещерах.

Гаспод сел и неуверенно застучал хвостом по земле.

— Я знал, что рано или поздно найду тебя, — сообщил он. — Старый проверенный нос, его не обманешь. Самый чувствительный инструмент, известный собаке.

Снова раздалось рычание. Гаспод решил немного поскулить.

— Дело в том, — сказал он, — все дело в том… понимаешь, меня послали затем, чтобы…

Современные люди тоже иногда слышали подобные звуки. За несколько секунд до того, как стать покойниками.

— Вижу… ты не настроена на разговор, — пожал плечами Гаспод. — Но все дело в том… я даже знаю, что ты думаешь. Этот продажный Гаспод выполняет приказы человека и так далее. Я угадал?

Гаспод оглянулся, словно за спиной его могло находиться нечто более ужасное, чем впереди.

— Это и есть корень всех собачьих бед, понимаешь? — продолжал Гаспод. — Вот этого и не может понять Большой Фидо. Ты же видела собак, входящих в Гильдию. Слышала, как они выли. О да. Смерть Людям! Чудесно. Но под всем этим скрывается страх. За всем этим стоит голос, говорящий: «Плохая собака». И страх этот идет вовсе не извне, а изнутри, из самих костей, потому что собак создали люди. Поверь, я это знаю. Хотя лучше бы не знать, конечно. В этом знании моя Сила. Я читал книги. По крайней мере, жевал.

Темнота осталась безмолвной.

— Ты — волчица и человек одновременно, верно? Тебе непросто, могу понять. Но это значит, что отчасти ты — собака. Ведь собака — не что иное, как наполовину волк, наполовину человек. Ты была права. У нас даже есть имена. Ха! Итак, наши тела говорят одно, а головы — совсем другое. Быть собакой — собачья жизнь. Готов поспорить, что ты не сможешь убежать от него. Никогда. Он твой хозяин.

Темнота стала еще более безмолвной. Гаспод почувствовал какое-то движение.

— Он хочет, чтобы ты вернулась. Если он тебя найдет, считай, все, тебе каюк. Он заговорит, и ты подчинишься. Но если ты вернешься по собственной воле, значит, и решать будешь сама. Человеком ты будешь счастливее. Ну что я могу предложить тебе, кроме крыс и блох? Не знаю, но большой проблемы я тут не вижу. Что с того, если шесть-семь дней в месяц ты будешь просиживать дома?…

Ангва взвыла.

Шерсть, которая еще оставалась на спине Гаспода, встала дыбом. Он быстренько попытался вспомнить, где находится сонная артерия.

— Я совсем не хотел разыскивать тебя, — признался он, причем был абсолютно искренен. — Дело в том… действительно в том… — произнес он, дрожа. — Чертовски трудно быть собакой.

Он еще немного подумал и облегченно вздохнул:

— А, вспомнил. Эта та, что на шее…

Ваймс вышел на солнечный свет. Свет на самом деле был, а вот солнца не хватало. Со стороны Пупа на город надвигались плотные облака.

— Детрит?

Дзинь.

— Капитан Ваймс, сэр!

— Кто эти люди?

— Стражники, сэр!

Ваймс с изумлением уставился на разных по виду и размерам стражников.

— Кто ты такой?

— Младший констебль Хрольф Пижама, сэр.

— А ты… Углеморд?!

— Я ничего не сделал.

— Я ничего не сделал, сэр! — заорал Детрит.

— Углеморд?! В Страже?!

Дзинь.

— Как говорит капрал Моркоу, что-то хорошее зарыто где-то в каждом, — ответил Детрит.

— А ты чем занимаешься, Детрит?

Дзинь.

— Инженер, отвечающий за подземные горные работы, сэр!

Ваймс почесал затылок.

— Это была почти шутка, да?

— Это все шлем, который сделал для меня мой приятель Дуббинс, сэр. Ха! Теперь люди не скажут: «Вон идет тупой тролль». Они скажут: «Это что за приятный военный тролль, уже исполняющий обязанности констебля, у него позади большое будущее, у него Судьба написана на лбу почти письменно».

Ваймс переварил услышанное. Детрит лучезарно улыбался ему.

— А где сержант Колон?

— Здесь, капитан Ваймс.

— Фред, мне нужен шафер.

— Хорошо, сэр. Я найду капрала Моркоу. Он сейчас проверяет крыши…

— Фред! Я знаю тебя больше двадцати лет. Тебе нужно просто постоять рядом. Именно ты, Фред, это лучше всего умеешь!

Трусцой прибежал Моркоу.

— Простите, что я опоздал, капитан Ваймс, сэр. Э-э… мы хотели, чтобы это было сюрпризом…

— Что? Каким сюрпризом?

Моркоу достал бархатный мешочек.

— Капитан, от имени Стражи… вернее, большей части Стражи…

— Погоди, — прервал его Колон. — Его светлость приехал.

Стук копыт и дребезжание сбруи возвестили о приближении экипажа лорда Витинари.

Моркоу оглянулся. Потом оглянулся еще раз. Прищурился.

На крыше Башни Искусства блеснул металл.

— Сержант, кто дежурит на башне?

— Дуббинс, сэр.

— О, понятно. — Он откашлялся. — Так вот, капитан… мы устроили складчину и… — Он вдруг замолчал. — Исполняющий обязанности констебля Дуббинс, я правильно понимаю? — спросил он чуть погодя.

— Да. На него можно положиться, сэр.

Экипаж патриция был уже на полпути к Саторской площади. Моркоу различил худую темную фигуру на заднем сиденье.

Потом он снова посмотрел на серую громадину башни.

А потом побежал.

— В чем дело? — спросил Колон.

Ваймс побежал тоже.

Детрит оттолкнулся костяшками от земли и бросился за ними.

И вдруг до Колона дошло. Это было похоже на дрожь, словно кто-то подул прямо на его голый мозг.

— Вот дерьмо… — прошептал он.

Когти рыли землю.

— Он обнажил меч!

— А ты чего ожидала? Парень только что был на вершине мира, он открыл новую сторону жизни, узнал, возможно, что-то более интересное, чем прогулки по городу, а потом оборачивается и видит перед собой волка. Могла хотя б намекнуть. Сказала бы, что у тебя такое время месяца и так далее. И теперь ты упрекаешь его в том, что он немного удивился?

Гаспод поднялся на задние лапы.

— Ну так как? Ты вылезешь наконец из этой дыры или предпочтешь, чтобы я вошел к тебе и был безжалостно растерзан на мелкие кусочки?

Увидев бегущих к нему стражников, лорд Витинари приподнялся. Именно поэтому первый выстрел пришелся ему в бедро, а не в грудь.

А потом Моркоу распахнул дверь кареты и закрыл его своим телом, подставившись под второй выстрел.

Ангва медленно появилась из своего укрытия. Гаспод немного успокоился.

— Я не могу вернуться, — сказала она. — Я…

Она замерла, ее уши задергались.

— Что? Что?

— Его ранили!