К оружию! К оружию! - Terry Pratchett

Он обернулся. С порога за ним очень внимательно наблюдала маленькая мышастого цвета дворняга.

«После такого потрясения она, может, никогда больше не превратится в человека. Хотя кого волнует, что она — вервольф? Тебя ведь это не волновало, пока ты не узнал. Кстати, все печенье, которое у тебя есть с собой, следовало бы отдать этому славному песику, впрочем, если задуматься, откуда у тебя сейчас печенье, так что забудь. Дьявол, надо же было все так испортить!»

…Думал Моркоу.

— Гав, гав, — сказала дворняга.

Моркоу наморщил лоб.

— Это ты, да? — спросил он, ткнув в псину мечом.

— Я? Что ты, собаки не разговаривают, — торопливо произнес Гаспод. — Можешь мне поверить, я точно знаю. В конце концов, я ведь один из них.

— Ты скажешь мне, куда она убежала. Немедленно! Иначе…

— Неужели? Ой, напугал… — мрачно буркнул Гаспод. — Послушай-ка, первое воспоминание в моей жалкой жизни касается того, как меня сунули в мешок и бросили в реку. И еще кирпич привязали. Да, да, именно меня. Я шатался на лапках, и у меня было смешное, вывернутое наизнанку ухо, а еще я был пушистым. Впрочем, все путем, река оказалась Анком, и я смог выбраться на берег. Но это было только начало, и продолжение не стало более приятным. Я в мешке выбрался на берег и вытащил за собой кирпич. Три дня ушли на то, чтобы прогрызть мешковину и увидеть белый свет. Так что давай. Угрожай мне.

— Пожалуйста? — сказал Моркоу.

Гаспод почесал за ухом.

— Возможно, мне удастся взять ее след, — согласился он. — При наличии соответствующего стимула, ну, ты понимаешь?

Он многозначительно задвигал бровями.

— Если найдешь ее, я дам тебе все, что захочешь, — пообещал Моркоу.

— Понятно. Если. Хорошо. Все было бы замечательно, если бы не «если». А как насчет маленького аванса? Посмотри на эти лапки. Поизносились малость. И нос уже почти не нюхает, а это, между прочим, очень точный инструмент.

— Если не начнешь искать ее немедленно, я лично…

Моркоу замолчал. Он ни разу в жизни не ударил ни одно животное.

— …Я передам все дело капралу Шноббсу, — закончил он.

— Только этого мне не хватало, — горько произнес Гаспод. — Прекрасный стимул…

Он опустил прыщавый нос к земле. Для правдоподобия. На самом деле запах Ангвы висел в воздухе подобно яркой радуге.

— Ты действительно умеешь разговаривать? — спросил Моркоу.

Гаспод закатил глаза:

— Конечно нет.

Фигура наконец добралась до крыши башни.

Город был освещен свечами и лампами. Отсюда он был виден как на ладони. Десять тысяч маленьких земных звездочек… и он мог погасить любую, стоило только захотеть. Он чувствовал себя богом.

Поразительно, как отчетливо здесь были слышны звуки. Он чувствовал себя богом. Слышал вой собак, голоса. Иногда чей-то голос перебивал другие, поднимался в ночное небо.

Это была власть. Власть, которой он обладал внизу, власть приказывать: сделай то, сделай это — она была какой-то человеческой… а сейчас он чувствовал себя богом.

Он установил ружие, вставил на место шесть металлических трубочек и прицелился в какой-то огонек. А потом в другой. А потом в третий.

Не надо было разрешать ружию убивать эту нищенку. В план это не входило. Лидеров Гильдии — так планировал бедный Эдуард. Сначала всех, кто возглавляет Гильдии. Оставим город без руководства, чтобы воцарился хаос, а потом предложим своему жалкому претенденту: «Приди и властвуй, вот твое предназначение».

Такое мышление было старой болезнью. Она передается с коронами, со всякими глупыми сказками. Начинаешь верить — ха! — что какой-то глупый фокус, типа вытягивания меча из камня, может дать человеку право претендовать на королевскую должность. Меч из камня? В ружие куда больше магии и колдовства.

Он лег, погладил ружие и стал ждать.

Наступил день.

— Я ничего не трогал, — заявил Углеморд и перевернулся на своей плите.

Детрит огрел его по голове дубинкой.

— Подъем, солдаты! Вперед и вверх! Еще один чудесный день в Страже! Поднимайся, младший констебль Углеморд, вставай, мелкий человечишко!

Через двадцать минут сержант Колон заспанными глазами осмотрел войско. Все стражники, развалившись, сидели на скамейках, за исключением Детрита, который сидел по стойке «смирно» с выражением официальной услужливости на каменном лице.

— Так, ребята, — начал Колон, — а сейчас, поскольку…

— Слушать всем! — рявкнул Детрит.

— Благодарю, исполняющий обязанности констебля Детрит, — устало сказал Колон. — Итак, капитан Ваймс сегодня женится. Мы должны обеспечить почетный караул. В старые добрые времена, когда женился какой-нибудь стражник, мы устраивали ему почетный караул. Поэтому я хочу, чтобы шлемы и нагрудники блестели, как, эти самые, когорты, в общем, вы поняли. Строй должен сиять. Ни единого пятнышка грязи… Где капрал Шноббс?

Раздался громкий звон, когда рука исполняющего обязанности констебля Детрита отскочила от новенького шлема.

— Не было видно уже несколько часов, сэр! — проорал он.

Колон закатил глаза.

— А некоторые из вас должны будут… Где младший констебль Ангва?

Дзинь.

— Никто не видел ее с прошлого вечера, сэр!

— Хорошо. Мы пережили ночь, переживем и день. Капрал Моркоу говорит, мы должны смотреть в оба.

Дзинь.

— Есть, сэр!

— Исполняющий обязанности констебля Детрит?

— Сэр?

— Что у тебя на голове?

Дзинь.

— Изготовил для меня младший констебль Дуббинс, сэр. Специальный заводной мыслительный шлем.

Дуббинс откашлялся.

— Эти здоровые куски — охлаждающие пластины. Они специально выкрашены в черный цвет. Часовой механизм я позаимствовал у кузена, а этот вентилятор гонит воздух… — Он замолчал, увидев выражение лица Колона.

— И над этим ты работал всю ночь?

— Да, я подумал, что мозги троллей слишком перегре…

Сержант взмахом руки заставил его замолчать.

— Стало быть, — сказал он, — у нас теперь есть собственный заводной солдатик. У нас настоящая образцовая армия.

Гаспод географически запутался. Он, конечно, знал, где находится — более или менее. Где-то за Тенями, в лабиринте портовых доков и скотных дворов. Несмотря на то что он всегда считал город своим, эта территория ему не принадлежала. Здесь бегали крысы вдвое больше его, хотя сам он был размером с терьера. К счастью, анк-морпоркские крысы были достаточно разумными, чтобы не обижать малышей. Зато Гаспода лягнули две лошади и едва не переехала телега. А еще он потерял след. Она запутывала следы, использовала крыши домов и даже несколько раз перешла реку. Вервольфы мастерски уходят от погони — в конце концов, оставшиеся в живых оборотни были прямыми потомками тех, кому удалось ускользнуть от разъяренной толпы. У тех же, кому не удалось перехитрить разъяренную толпу, не было не только потомков, но даже могил.

Несколько раз след терялся у какой-нибудь стены или низкой хижины, и Гасподу приходилось ковылять кругами, пока он не находил запах снова.

Случайные мысли возникали и исчезали в его шизофреническом собачьем мозгу.

— Умный пес спас положение, — бормотал он. — Все говорят, хороший песик. Нет, не говорят. Я делаю это только потому, что мне угрожали. Изумительное чутье. Не хочу этим заниматься, совсем не хочу. Ты получишь косточку. Я всего лишь щепка в океане жизни. А кто у нас молодец? Заткнись.

Солнце устало тащилось по небу, а по Анк-Морпорку устало тащился Гаспод.

Вилликинс раздвинул шторы. В комнату ворвался солнечный свет. Ваймс застонал и сел на том, что осталось от его постели.

— О боги, — пробормотал он. — Который сейчас час?

— Почти девять утра, господин, — ответил дворецкий.

— Девять утра? И ты считаешь, что пора вставать? Обычно я просыпаюсь, когда на улицах уже темнеет!

— Но, господин, господин больше не состоит на службе.

Ваймс посмотрел на клубок простыней и одеял. Они обмотали его ноги и завязались в узлы. Потом он вспомнил сон.

Он шел по городу.

Возможно, это был не сон, а воспоминание. В конце концов, он столько лет бродил по городу. Часть его никак не хотела сдаваться. Часть Ваймса училась быть гражданским человеком, но старая часть маршировала, нет, следовала по городу в другом ритме. Ему показалось, что город вдруг как-то опустел, хотя идти по нему стало почему-то сложнее.

— Не желает ли господин, чтобы я побрил его, или сделает это сам?

— Когда к моему лицу подносят острые предметы, я начинаю нервничать, — сказал Ваймс. — Но если ты пригонишь сюда карету, я как-нибудь доеду до ванной.

— Очень смешно, сэр.

Ваймс снова принял ванну, чтобы еще раз испытать новые ощущения. Судя по оживленному шуму, особняк кипел всякого рода полезной деятельностью — приближался час «С». Госпожа Сибилла подошла к замужеству крайне ответственно — с похожим жаром она искореняла лопоухость среди болотных драконов. С полдюжины поваров вот уже три дня без перерыва хлопотали на кухне. Они зажарили целого быка и приготовили из всяких экзотических фруктов невообразимые блюда. До сего момента капитан Ваймс считал крайне вкусным блюдом печень без жилок. Тут кухней «от гурман» считались кусочки сыра на палочках, воткнутых в половинки грейпфрутов.