Океан. Черные крылья печали - Филип Жисе

Когда Стивен закончил знакомить сотоварищей по несчастью с жизнью больших белых акул и косаток, звезды давно уже стали полноправными хозяевами на небе. Тьма сковала океан не менее крепко, как и тишина. Лишь волны шелестели за бортом. Сонными мухами ползали они по поверхности океана, что-то шептали спросонья, укачивали.

Ангелика лежала на дне лодки, повернувшись лицом к синьоре Полетте и спиной к Винченцо, лежавшему чуть поодаль, на носу лодки. Мысли ее были не здесь. В который раз девушка думала о родителях, Леопольдо, изредка вспоминала о друзьях, вспоминала о прошлой жизни, такой обычной, такой счастливой. С сожалением вспомнила о том, что через неделю они собирались с Леопольдо пожениться. Раньше у нее были планы, цели, карьерные и жизненные устремления. Теперь же все это осталось в прошлом. Теперь у нее не было никаких целей, кроме как выжить, остаться в живых до тех пор, пока их лодку не найдут спасатели. Девушка хотела надеяться, что их все еще ищут. Хотела надеяться на то, что их найдут прежде, чем они сойдут с ума или умрут от нехватки еды или воды, особенно воды. Последние дни выдались жаркими, и Ангелика в полной мере ощутила на себе, что такое настоящая жажда. Когда во рту пересыхает, сознание мутнеет, и ты только и думаешь, как бы утолить жажду. Стивен рассказывал, что в идеальных условиях человек может прожить без воды около двух недель. В идеальных условиях. Но у них условия были далеки от идеальных. Чего стоила только эта, заставляющая тебя изнывать от жажды, изнуряющая, иссушающая тебя изнутри жара. Умереть от обезвоживания организма, такую смерть даже врагу не пожелаешь. К счастью у них была инструкция по выживанию, которую обнаружили в спасательном комплекте. Воду пить не разово, а порциями, пить маленькими глотками, задерживая во рту. Стараться избегать физических нагрузок, да и вообще любого движения, чтобы уменьшить потоотделение, больше спать, увлажнять одежду морской водой, погружать тело в воду. Ангелика бы с удовольствием поплавала в океане, впрочем, как и остальные, да только акул боялась. Никогда не знаешь, когда они появятся, эти тени в океане.

Ангелика часто сожалела, что обратила внимание на инструкцию по выживанию не сразу же после катастрофы, а только спустя три дня. Впрочем, сожалели многие. Все надеялись на спасателей. Не экономили ни еду, ни воду. А ведь в инструкции черным по белому было написано, что в первое время после катастрофы следует удержаться от употребления аварийных запасов еды и воды. Лучше первые дни поголодать, пожить на запасах организма, и только потом браться за аварийный запас.

Ангелика это вычитала, правда, не без помощи Эбигейл в инструкции, и с тех пор снова и снова возвращалась к ней и изложенным в ней рекомендациям. Жить по инструкции – это единственный правильный путь в условиях выживания. К сожалению, начинаешь понимать это только тогда, когда бывает уже слишком поздно. К счастью у них еще остались запасы еды и воды. Возможно, их им хватит, чтобы дотянуть до прихода спасателей. Иначе… Ангелика не хотела думать о том, что будет иначе, хотя и не могла об этом не думать. Мозг как будто наслаждался ее страданиями, снова и снова подбрасывал мысли о неминуемой смерти, о новых страданиях, которые им выпадут, когда закончится аварийный запас.

Со стороны донеслось тихое похрапывание Винченцо, сопение синьоры Полетте вперемешку с сопением и частыми всхрапами синьора Дорети и Стивена. Котенком возле Кирка свернулась Эбигейл. Кирк же, откинув одну руку в сторону, вторую положив на грудь, спал, чуть слышно посапывая. Лишь только там, на корме, где спал Алессандро, не раздавалось ни звука. Будто и не было там никого, никого кроме трупа бедной маленькой девочки.

Время было позднее. И, похоже, Ангелика была единственной, кто не спал. Но спешить ей было некуда. Куда спешить тому, чье будущее сокрыто пеленой неизвестности, овеяно облаками тревоги и исхлестано косыми дождями отчаяния? Самое время было забыть о будущем и сосредоточиться на настоящем. Не той безысходности положения, а той удивительной красоте, которую начинаешь замечать только тогда, когда по каким-то причинам выпадаешь из суматохи современной жизни и обретаешь то, что давно казалось утерянным, саму жизнь – ласковое касание прохладного ветерка, яркое сияние звезд в вышине, плеск волн за бортом и тишина, нисколько не гнетущая, спокойная, молчаливая, возвышенная.

Чуть ли не впервые со дня катастрофы Ангелика ощутила некую неведомую ей ранее легкость бытия, красоту мгновения, очарование жизни. Боль и страдания, ощущаемые ранее, теперь словно канули в Лету, растворились в тишине и великолепии ночи. Осталось лишь желание жить и наслаждаться жизнью, каждым мгновением, той красотой, что окружает тебя изо дня в день, но которую ты не замечаешь, приноравливая собственную жизнь тому сумасшедшему ритму, которому подчинена жизнь цивилизованного общества, общества одурманенного жаждой наживы – извращенной формы инстинкта выживания, присущего живому существу.

Ангелика еще долго лежала, ощущая телом легкое покачивание лодки на волнах, слушала ночные звуки, любовалась очарованием ночи, пока глаза ее не начали слипаться. Ангелика уже проваливалась в сон, когда услышала какие-то странные звуки, будто фыркал кто. Но, может, ей это только показалось? В такую тихую и ясную ночь, да посреди океана всякое может померещиться. Тем не менее, девушка была уверена, что что-то определенно слышала. Ангелика почувствовала, как по телу побежали мурашки. Она приподнялась на локте и взглянула на ровную, точно равнина поверхность спящего океана.

Рот Ангелики приоткрылся в изумлении, когда она увидела в свете луны несколько гладких горбатых спин. Киты! Ангелика никогда раньше не видела китов вживую, поэтому теперь чувствовала нечто сродни благоговению. Несколько фонтанов взмыли вверх, приведя Ангелику в неописуемый восторг. Гигантские животные и совсем рядом! В отличие от акул китов девушка не боялась, разве что чуть-чуть. Да и как можно бояться таких красавцев! К тому же, как говорят, умеющих петь. Разве поющее сердце способно причинить вред другому существу? Ангелика была уверена, что нет. Хотела бы она услышать песни китов. Но пришлось довольствоваться тем, что было – темными спинами и хвостами, сверкавшими серебром как на солнце при тусклом, призрачном лунном свете.

Ангелика все смотрела и смотрела на китов. Даже спать перехотелось. Наконец киты взмахнули широкими хвостами, будто на прощание, и исчезли в глубинах океана. Еще минуту-другую девушка высматривала китов, но те больше не появились.

Сонливость вернулась. Ангелика улеглась удобнее, укрылась одеялом и с улыбкой на губах провалилась в сон.

Глава 8

– И долго мы еще будем плавать по этому идиотскому океану? – проворчал Винченцо, вперив взгляд на часы на руке. – Двадцать седьмое августа. Мы уже неделю как качаемся на волнах, а где спасатели? Где!? Ни спасателей, ни клочка суши на горизонте. Даже кораблика обшарпанного. Ничего! – Винченцо развел руками. – Будто мы единственные на целой планете.

– Как в том фильме, – Эбигейл потянулась, подтянула ноги и села, затем бросила на борт одеяло, а сверху положила голову. – "2012" называется. Did you watch the movie "2012"?[118] – Эбигейл ткнула в бок, лежавшего рядом на животе Кирка.

– Yeah, fucking movie and fucking hot, – прохрипел Кирк, даже не поднимая головы. – I'm thirsty. Where these fucking lifeguards?[119]

– Что он сказал? – Винченцо кивнул на американца.

– Пить хочет. Спрашивает, где спасатели.

– И я о том же! – Винченцо сунул руку в трусы, почесал лобок, после схватил валявшуюся рядом тряпку, бывшую ранее рукавом рубашки, вытер лоб и посмотрел на тряпку. – Merda![120] У меня даже пота нет. Сухая, – Винченцо отбросил тряпку и завалился на спину.

– Нам ничего не остается, как ждать и надеяться, – сказала синьора Полетте, открыв глаза.

– Я это уже слышал тысяч пять раз, не меньше. Чертов океан! Чертова жара! Чертова лодка! Чертова жизнь!

– Не нравится, можешь прыгнуть за борт, – Эбигейл взглянула на Винченцо.

– Хрен тебе, – отозвался тот. – Будем сдыхать, так все вместе. Вдруг я за борт, а тут спасатели подоспеют.

– Мы скорее от жажды умрем, чем они явятся, – Ангелика окинула взглядом серебрившийся вокруг океан. – Так хочется поплавать.

– Иди, поплавай, – хриплый смешок вырвался из груди Винченцо. – Там тебя уже компания ждет.

– И почему только они не уплывают? – Ангелика проигнорировала предложение Винченцо. – Эти акулы уже два дня следуют за лодкой, будто собаки за хозяином.

– Скорее как гиены за издыхающей антилопой. Чувствуют, что нам недолго осталось, – Винченцо пошарил рукой под одеялом, нащупал пластиковый сосуд с остатками воды, поднес его ко рту, потом долго держал сосуд в наклонном состоянии надо ртом, горлышком вниз, думал, может, где капля задержалась. Наконец отбросил пустую емкость в сторону, едва не попав Кирку по голове и пробормотал: