Экзамен для гуманоидов - Вячеслав Шалыгин

Возникшая на узком шоссе пробка из многих тысяч полузатопленных автомобилей почти не двигалась. Периодически то там, то здесь из более высоких по посадке или расположению катушки зажигания машин выскакивали раздраженные мужчины и без лишних разговоров буквально выносили заглохшие экипажи в кювет. Водители и пассажиры выброшенных автомобилей бешено сопротивлялись, но, получив отпор, скисали и сбивались в рыдающие кучки у обочины, умоляя взять их с собой. Некоторые из проезжающих, уверенные в могуществе своих машин, соглашались взять детей. Взрослых не брал никто. По разделительному газону, то и дело пробуксовывая всеми колесами, пытались пробраться внедорожники, но, поскольку настоящими, не стилизованными покорителями глухомани являлись лишь немногие из них, затор на середине дороги получился еще серьезнее, чем справа и слева от нее.

По параллельной шоссе железнодорожной ветке со скоростью пешехода шли переполненные поезда. И пассажирские и товарные вагоны были забиты людьми. На сетчатых платформах для перевозки автомобилей в неописуемом беспорядке красовались груды домашней утвари. В хвосте каждого из бесконечных составов располагались цистерны и несколько платформ с военной техникой. Дрожащие, в насквозь промокших шинелях и бушлатах часовые испуганно сжимали автоматы, покрикивая в адрес пытающихся влезть на платформу беженцев. На грозных воинов никто не обращал внимания, и очертания зачехленной техники постепенно скрывались под мокрыми седалищами безбилетников.

Справа от дороги, над затопленными дачами и огородами, борясь с течением, тарахтели моторные лодки, наиболее удачное средство передвижения в сложившейся обстановке. Видимо, повышенной ценностью этого вида транспорта объяснялись и выстрелы. Они довольно часто раздавались из-за кустов, отделяющих водные просторы от шоссе.

Я направил машину между двумя грузовиками и со скрежетом протиснулся вперед. Ободрав оба борта, я выиграл у остальных участников дорожной нервотрепки четыре корпуса. Вряд ли этот трюк был столь необходим в такой безумной пробке, но небольшое моральное удовлетворение он мне принес. Движение в сотый раз замерло, и я отвел взгляд от непрерывно мелькающих за лобовым стеклом щеток, после чего потер уставшие глаза и, зевнув, включил передатчик. Подошло время связи с «Призраком».

– Слушаю, – сразу отозвался Макс. – Ты где, командор?

– В пробке, – я усмехнулся. – Все бегут…

– Правильно, между прочим, делают. Что ты выяснил?

– Если честно – ничего. Я не знаю, почему наша уважаемая Юля решила, что ключ ко всему лежит именно здесь. Обычный тонущий город.

– Ничего себе «обычный». Это же не пароход, а группа строений на твердой почве в самом центре материка. Ему тонуть не полагается.

– Ты забыл, что здесь не равнина даже, а низменность…

– Какая разница? Отсюда до любого уровня моря год ходьбы… Однако главное не в этом. Раз Хозяйка сказала начинать поиск отсюда, значит, так тому и быть.

– Очень я не люблю такие вот интуитивные расследования. Обычно они кончаются или скандалом, или гибелью группы.

– В этот раз будет скандал, я думаю.

– С Хозяевами особо не поскандалишь…

– Что у тебя за настроение, академик? – в голосе Макса промелькнуло недоумение.

– Наверное, дождь навеял…

– Дело в прошедших без тебя земных годах, верно? Есть этакое чувство легкого недоумения? Что вот вроде бы все должно было рухнуть, или что на площадях следует стоять памятникам тебе любимому, а оглядываешься – жизнь бьет ключом, и о ране в ее сердце, что возникла в результате твоего отлета, не помнит абсолютно никто, так хорошо она зарубцевалась?

– Может быть, – я задумался. – Хотя больших сожалений я не испытываю. Здесь для меня не оставалось ничего ценного уже тогда, когда я улетал… впервые. А теперь-то…

– И все-таки это твой дом, – закончил за меня кибер. – Я понимаю.

Боковым зрением я уловил какое-то движение справа от машины и, больше ничего не ответив, накрыл ладонью рукоятку лежащего на пассажирском сиденье пистолета. Трое пешеходов энергично пробирались между парящими капотами застывших впереди автомобилей против «течения». То ли по тому, как бесцеремонно они сворачивали торчащие на их пути зеркала, то ли по целеустремленным лицам, я уверенно определил, что приближается опасность, и приближается она именно ко мне.

– Включаю обзор, – сказал я в микрофон передатчика, нажал кнопку включения наружной телекамеры и снял свой новый импульсный пистолет с предохранителя.

Не дойдя до машины несколько шагов, пешеходы почти синхронно распахнули серые дождевики и достали укороченные автоматы. Рикошетя от бронированного стекла, взвизгнули пули, и я увидел, как из разбитого окна соседней машины навстречу дождю брызнула кровь. Не защищенные броней, как я, соседи падали на сиденья, спасаясь от обстрела, а бестолковые террористы продолжали поливать свинцом мой непробиваемый «внедорожник».

Сначала я хотел дождаться, когда нападающие остановятся, чтобы перезарядить оружие, или, расстреляв магазины, попытаются скрыться, но, увидев, как окружающие автомобили превращаются в дуршлаги, решил действовать. Слегка подбросив пистолет в левой руке, я открыл окно и двумя выстрелами уложил двух бандитов в воду между мокрыми колесами все еще неподвижных машин. Третьему я прострелил обе кисти. «Многоканальная» подготовка наконец-то снова пригодилась. Дверцу открыть было невозможно, мешали несчастные соседи, поэтому пришлось подтянуться и вылезти на крышу стоящего рядом изувеченного автомобильчика через окно. Подстреленный террорист, прижимая кровоточащие руки к животу, пытался уйти по капотам, но поскользнулся и рухнул между машинами. Я пробрался к нему, подняв по пути горячий автомат, и, легко выудив злодея из-под нависшего бампера, потащил его к своей машине. Раненый тихо поскуливал и, запинаясь, то и дело падал на колени. Рывком забросив довольно легкого бандита на пассажирское сиденье, я забрался внутрь автомобиля сам.

Пока я переводил дыхание, машины снова двинулись. Все, кроме соседней слева, водитель в ней был, очевидно, тяжело ранен. Под колесами прохрустели стреляные гильзы, и через пару минут мы с моим новым попутчиком были уже в сотне метров от места перестрелки.

– Вы меня убьете? – сквозь слезы спросил террорист, пытаясь закутать руки в полы дождевика.

– Нет, если прекратишь марать салон, – спокойно ответил я, вынимая из специальной ниши аптечку. – Перевяжи…

– Я не могу, – парень наконец решился взглянуть на покалеченные кисти, отняв их от живота.

По паре пальцев на каждой руке все же двигалось. Я приставил к виску бандита пистолет и все так же спокойно произнес:

– Выбора у тебя нет…

Парень побледнел и, роняя крупные слезы, лихорадочно начал распаковывать непослушными кровоточащими руками бинты. Кое-как замотав наиболее пострадавшую правую руку, он впился в край бинта зубами и проделал то же с левой.

– Теперь, рассказывай, – приказал я, не отнимая пистолет от головы террориста.

– Я не знаю заказчика, наш шеф сказал только номер вашей машины и дал каждому по фотографии… А заказчика мы никогда не знаем, может быть, шеф знает, но мы не…

– Где фото? – прервал я сбивчивые причитания стрелка.

– Здесь, здесь, – парень показал на внутренний карман плаща.

Вынув из дождевика потертый бумажник, я достал его небогатое содержимое; несколько купюр и две очень качественные фотографии: фас и профиль.

– И давно вам меня «заказали»?

– Да, вот только… но там, в горах… Вы должны были появиться в Нагорном четырнадцатого, у вас же в аэропорту встреча какая-то… Вот у касс мы и хотели… ну…

– Понятно, хотели по плану, а тут подвернулся случай все сделать досрочно, – я кивнул, хотя ничего особенно понятного в услышанном не находил. – Макс, ты что скажешь?

– Сунь картинки в сканер, – в голосе кибера отражалась интенсивная работа мысли, почти скрип мозгов. – Какой занятный интерьер…

Я вынул картинки из сканера бортового компьютера снова и внимательно всмотрелся в фон, на котором был сфотографирован. Фас запечатлели на фоне шатра Хозяина Планетарной Разведки, а вот профиль на фото окружал интерьер бара… на «Призраке».

– Нас подставили? – осторожно спросил Макс, появляясь на дисплее моего бортового компьютера.

– Правильнее сказать – разменяли, – переводя взгляд на зрачок передающей изображение на «Призрак» камеры, ответил я, – как в шахматах…

– На кого?

– Вот это давай и постараемся выяснить, раз уж прилетели…

– А задание?

– Что «а задание»? В том его прелесть и заключается, что враг ловится на «живца», на нас то есть. От мудрой игры ситуация отлична тем, что нас будут разменивать всю партию. Неизвестный требовал меня – Хозяин пошел ему навстречу, принимая таким образом брошенный вызов и делая первый ход. Е2—Е4. Злодей ответил прощупыванием нашей боеготовности, пытаясь меня съесть. Теперь я заинтересован в поимке гада кровно, в прямом смысле этого слова. Он пытается навязать нам свою игру, и отказаться мы пока не можем. Придется лететь в Нагорный. А Хозяину мы скажем все, что о нем думаем, немного позже.