Где восходят звезды (ЛП) - Коллектив авторов

— Что вы хотите? — снова спросил он тихим голосом, чтобы скрыть страх. Он смотрел на лежащего брата, тяжело сглотнул.

— Придурок, — воскликнул низкий мужчина. Он толкнул тело Кегана ботинком, затем неловко сунул пальцы в перчатке в глазное отверстие маски и вытер лоб.

Мое сердце колотилось так сильно, что могло вырваться из моего тела. Вот и все. Жестокий конец, которого я ожидала годами. Интересно, как нас убьют и быстро ли. Хотя я была до смерти напугана, я больше беспокоилась об Итане и Кегане, чем о себе. Я не была удивлена, что умру. Но они не должны были этого делать; их не следовало втягивать в безжалостный магнетизм моего шаблона, дополнительные трагедии к моей.

У меня в кармане был раскладной нож. Смогу ли я дотянуться до него? Что я могла сделать против двух мужчин с оружием?

— Кто из них — он? — спросил здоровяк.

Они перевели взгляд с Итана на Кегана и обратно. Их глаза были похожи на черные дыры в прорезях их масок.

— Даже не знаю, — ответил коротышка. — Засунь их в шкаф в спальне. Она узнает, когда сюда приедет.

«Она узнает», — эти мужчины работали на Перл. Все во мне перевернулось.

— А девчонка?

— И девчонку.

— Отпустите ее, — казал Итан. — Прошу, не вредите ей, — я сжалась от мольбы в его голосе, хотя знала, что он только пытался защитить меня. Я хотела отругать его за то, что он усомнился в моем фатализме.

Здоровяк вытащил серебряный скотч из пиджака и наклонился над Кеганом, соединил его запястья за спиной и крепко склеил. Закончив, он обмотал лодыжки Кегана изолентой. Затем он потащил Кегана по коридору, взяв за подмышки. Голова Кегана безвольно покачивалась на шее, левая сторона его лица опухла, став красновато-пурпурного цвета.

Итан дрожал, разъяренный и беспомощный.

— Держи руки на виду, — сказал невысокий мужчина.

Его сообщник вернулся. Перевязал скотчем меня и Итана. Мои запястья болезненно терлись, связанные. Когда здоровяк задел меня, я увидела проблески из прошлой жизни: наемный солдат, тюремный охранник, браконьер слонов. Я подавляю скуление. Страдания его не задевали.

— Вставайте, — приказал он.

Они отвели нас двоих в спальню Итана. В комнате было темно, а шторы — задернуты. Одежду и книги Итана выбросили из чулана, который опустел, только Кеган лежал на полу. Наши похитители втолкнули нас в чулан к нему.

— Садитесь, — приказал здоровяк. Мы послушались.

Они склеили нам лодыжки и отошли, глядя на нас сверху вниз. Позади них я видела очертания неубранной кровати Итана, его сумку, лежащую на полу, его стереосистему. Здоровяк закурил. Сигарета свисала с толстых потрескавшихся губ в отверстии лыжной маски. Он сверился с наручными часами.

Коротышка нервно облизнул губы.

— Кто же эти дети? Что кому-нибудь от них нужно?

— Откуда мне знать? — сказал здоровяк. — Может, папа разозлил мафию? Мне важно, что нам платят.

Итан попытался заговорить:

— Произошла ошибка, — сказал он. — Вы схватили не тех. Мы не пересекались с мафией. У нас нет врагов. Мы просто студенты. Я говорю вам, что мы — не те люди.

Мужчины не слушали его. Они закрыли чулан, оставив нас в темноте. Их шаги переместились и покинули комнату. В наступившей тишине я просила о звуках сирен, о том, чтобы полиция окружила дом и спасла нас. Возможно, кто-то из соседей позвонил в службу 911, но я не была оптимисткой. Дома здесь были расположены далеко друг от друга и заполнены студентами-съемщиками, а все они уехали на каникулы в День Благодарения. Никто не знал, что с нами происходило.

— Это все моя вина, — я подавляла слезы. — Итан, прости.

Он прильнул к стене.

— За что?

— Я должна была сказать тебе, но не думал… не представляла… — у меня сдавило горло; слова скрипели. Я рассказала ему о встрече с Перл, о согласии помочь ей найти того, кого она знала много веков назад. — Я привела ее к нам. К Кегану.

— К Кегану? — Итан напрягся. — Зачем кому-то причинять вред Кегану?

Его брат пошевелился на полу. Он тихо застонал.

Итан попытался придвинуться к нему ближе.

— Эй, это я. Ты в порядке?

Кеган поднял голову, понял, что был связан, и встревожился.

— Выпустите нас отсюда! — закричал он, пиная дверь. — ВЫПУСТИТЕ НАС!

Дверь туалета открылась. Над нами стоял силуэт. Еще до того, как зажглась маленькая настольная лампа, я поняла, кто это был, и, по-видимому, Кеган тоже. Он прижался к стене, на лбу у него выступил пот.

— Ты, — его голос был хриплым.

Бездонный взгляд Перл скользнул по мне, затем по Итану и остановился на Кегане.

— Здравствуйте, генерал Чжан, — ее голос был мягким, почти полным любви. — Мы снова встретились.

Здоровяк рядом с ней буркнул:

— Ты обещала нам много денег…

— Закончите работу, — коротко ответила она, — и вам заплатят, как мы договорились.

Мужчины ушли. Мы остались одни в комнате с Перл.

— Я понятия не имею, кто вы и чего хотите от меня, — сказал Кеган. Хотя он был напуган, его голос был на удивление силен. — Но отпустите моего брата и его девушку. Если нужен я, просто отпусти их.

— Ах, — вздохнула Перл. — Значит, во вселенной все-таки есть справедливость. Я тоже умоляла сохранить мою семью. Умоляла сохранить их жизни. Затем я умоляла о быстрой смерти. Но ты ни того, ни другого не предоставил, — ее лицо было безжалостной бледной маской. Ее голос стал медленным, задумчивым. — Красный мясник, военачальник Императора, которого больше всего боялись. Ты был полон решимости сделать пример из Долины Трех Врат, такой ужасающий, что никакая другая префектура никогда больше не станет думать о восстании.

— Мы не знаем, о чем вы говорите, леди, — сказал Итан. — Вы чокнутая.

— Я? — Перл посмотрела на меня.

Я вздрогнула. Как я раньше не замечала ее холодную жестокость?

— Так нельзя. Вы не можете наказывать его за то, что случилось с вами сотни лет назад. Он ничего из этого не помнит. Он даже не тот человек.

— Да? Как ты, из всех людей, можешь так говорить? — она отвернулась от меня и прошла к Кегану. — Это молодое красивое воплощение льстит тебе, генерал. Но я вижу тебя. Внутри ты все еще тот монстр, который лошадями разорвал моего мужа и его братьев на части, а их мясо скормил собакам. Ты приказал сбросить моих детей со стен. И ты зажег костры, которые горели пять дней и ночей, пока от города ничего не осталось, — она плавно опустилась на корточки перед ним, ее длинное белое пальто облегало ее. — Никто не выжил. Никто, кроме меня.

В комнате стало холодно от ее прошептанных слов.

— Не стоило делать врагом Вечную. Я поклялась Небесам, Чжуронгу, богу огня и мести, что я выслежу тебя; что заставлю тебя заплатить своей жизнью за то, что ты отнял у меня.

Кеган замотал головой.

— Я не… я бы не…

Перл встала. Дверь открылась, и вошел здоровяк с шестицилиндровым баком. Он нетерпеливо постучал им о стену, и тот издал глухой звук. Вот тогда я уловила запах из коридора. Керосин.

Ужас охватил меня. Я дрожала в его хватке, как марионетка.

Кеган был не лучше. В его глазах, широко раскрытых, я видела, что он знал, что такое уже случалось. Сколько раз? Сколько жизней Перл мстила?

— Пожалуйста, — взмолился он, — пожалуйста, отпустите их.

Перл указала на меня.

— Выведите ее на улицу, — здоровяк поднял меня и забросил на плечо, как мешок с картошкой. Я не могла сопротивляться. Я ничего не могла сделать. Лишь начала рыдать.

Итан разозлился. Он метался в своих оковах.

— Что ты задумала? ЧТО ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ С НЕЙ ДЕЛАТЬ? Ты не можешь нас так бросить! — он пытался встать на пути мужчины, но громила переступил через него. Перед моими глазами все расплывалось, покачивалось вверх ногами, пока меня уносили из комнаты.

— До свидания, генерал, — сказала Перл. — Мы скоро встретимся.

Мужчина вынес меня на улицу и бросил на дорожку. Вой Итана прервался, Перл вышла за мужчинами и захлопнула за собой дверь. Я с трудом встала на колени, по щекам текли слезы. У Перл в руке был пистолет. Она прижала его к моему лбу.