ГЛАЗ ТИГРА (сборник боевой фантастики и приключений) - Уилбур Смит

На подготовку взрыва у меня ушло около получаса, и я с облегчением покинул место своего заточения в старом трюме и поднялся сквозь прозрачную воду с серебристой поверхности, протягивая за собой провод.

Чабби произвел взрыв, пока мы снимали с себя снаряжение. Шум был приглушен трюмом корабля, поэтому мы его почти не ощутили. Мы сразу ушли из омута и возвращались домой, воодушевленные перспективой провести день в полном безделье, ожидая, пока прилив очистит омут от мертвой рыбы.

После полудня мы с Шерри отправились на пикник к южной оконечности острова. Мы захватили с собой оплетенную двухлитровую бутыль португальского зеленого вина, а на закуску накопали полную корзину крупных песчаных ракушек, которые я обернул водорослями и снова закопал в песок. Я развел над ними открытый огонь. К тому времени, как мы почти покончили с вином, солнце уже садилось, а моллюски поспели к ужину. Вино, ужин и закат как-то смягчили Шерри Норт. Взгляд ее слегка затуманился, и она сама как будто оттаяла. Когда закат, наконец, потух, уступив место толстой желтой луне, благосклонной к влюбленным, мы босиком вернулись домой по влажному песку.

Все следующее утро мы с Чабби трудились, опуская с вельбота вниз необходимое оборудование и складывая его на пушечной палубе, перед тем, как пробираться дальше в трюм. Тяжелые заряды, которые я разместил у колодца, нанесли опустошение, которого я и опасался. Они вырвали настил палубы и разметали перегородки пассажирских кают, блокировав проход на четверть его длины.

Мы нашли неплохую опору для нашего подъемного блока, и пока Чабби устанавливал его, я один поплыл к ближайшей каюте и посветил фонариком сквозь разбитую перегородку. Интерьер, как и все вокруг, был покрыт густым ворсом морской растительности, но под ним можно было разглядеть очертания незамысловатой мебели.

Я протиснулся в проем и медленно двинулся через разбитую палубу, очарованный предметами, которые я нашел раскиданными или сваленными в каюте. Это были изделия из фарфора и фаянса, разбитая умывальная раковина и великолепная ночная ваза, украшенная розовым цветочным орнаментом, который проступал сквозь слой накопившегося осадка. Здесь также были баночки для косметики и склянки для духов, более мелкие предметы, которые я не мог опознать, а также бесформенные груды какого-то гнилья: одежды, занавесок, матрацев и постельного белья.

Взглянув на часы, я понял, что пора подниматься вверх, чтобы заменить баллоны с воздухом. Когда я повернулся, мое внимание привлек небольшой квадратный предмет, и я посветил на него фонариком, а затем очистил от толстого слоя гнили и грязи. Это была деревянная шкатулка, размером с транзисторный приемник, но ее крышка была великолепно инкрустирована перламутром и черепаховым панцирем. Я захватил ее с собой, прижав подмышкой. Чабби уже установил блоки и поджидал меня возле лестницы, ведущей на пушечную палубу. Когда мы вынырнули возле вельбота, я сначала отдал шкатулку Анджело, а затем сам вскарабкался на борт.

Пока Шерри разливала кофе, а Анджело прилаживал дыхательные клапаны к новым баллонам, я зажег сигару и рассмотрел шкатулку. Она была в плачевном состоянии, это было заметно с первого взгляда. Инкрустация прогнила и вывалилась из ячеек, розовое дерево набрякло и исказилось, а замок и петли были наполовину съедены ржавчиной.

Шерри присела возле меня на распорку и тоже принялась рассматривать находку. Она мгновенно опознала ее.

— Это дамская шкатулка с драгоценностями! — воскликнула она. — Открой ее, Харри, давай посмотрим, что там внутри.

Я просунул конец отвертки под замок, и от первого же легкого давления петли лопнули и крышка откинулась назад.

— Ой, Харри! — Шерри первая запустила туда руку и вернулась с толстой золотой цепью и тяжелым медальоном того же металла. — Это сейчас так модно, ты не поверишь!

Все принялись копаться в шкатулке. Анджело ухватил пару золотых серег с сапфирами, которые тут же оказались у него в ушах вместо его обыкновенных медных, а Чабби выбрал большущее ожерелье с гранатами, которое повесил себе на шею и сиял, будто девушка-подросток.

— Для моей миссис, — объяснил он.

Это были личные драгоценности дамы среднего класса, возможно, супруги какого-то чиновника. Они не представляли особой ценности, но были полны очарования, вследствие своего происхождения. Безусловно, мисс Норт досталась львиная их доля, но мне удалось ухватить для себя простое широкое обручальное кольцо.

— А это тебе зачем? — с вызовом спросила Шерри, не желая уступать ни единого предмета.

— Найду применение, — ответил я, многозначительно глядя на нее, что было абсолютно напрасно, так как она вернулась к разграблению шкатулки. Однако мне удалось спрятать кольцо в крошечном кармашке на молнии в сумке для инструментов. Чабби к этому времени был увешан блестящими побрякушками, как индийская невеста.

— Ну, Чабби, сейчас перед тобой не устояла бы даже Лиз Тейлор, — сказал я ему, и он принял комплимент полным грации кивком головы.

Мне было трудно вновь заинтересовать его подводными поисками, но как только он снова оказался на пассажирской палубе, то трудился среди останков судна, как титан.

Мы расчищали проход, убирая перегородки и балки при помощи блока и наших совместных усилий, затем перетаскивали их на пушечную палубу и складывали в дальнем углу темной галереи. Когда достигли колодца, ведущего в передний отсек трюма, наш запас воздуха почти полностью иссяк. Толстая обшивка была проломана взрывом, и в отверстия можно было разглядеть только сплошную массу. Я решил, что это был слежавшийся под собственной тяжестью и давлением воды груз.

Однако, правильность своей догадки я смог подтвердить лишь на следующий день. Мы, наконец, пробрались в грузовой отсек, но я и представить себе не мог, какой геркулесов труд нам предстоит.

Содержимое отсека за столетие насквозь пропиталось водой. Девяносто процентов ящиков сгнили и рухнули, а все остальное смешалось в единую темную гнилую массу. В этой сплошной куче морского компоста металлические предметы, контейнеры из более крепкого и прочного материала, и другие большие и маленькие предметы блестели, как монетки на счастье в рождественском пудинге. Нам предстояло их выкопать.

Тут мы столкнулись с еще одной проблемой. При малейшем прикосновении к этой массе гнилья, вода моментально наполнялась вихрем взбудораженных темных частиц, через которые не проникал даже луч фонаря, и мы погружались в облако мрака. Мы были вынуждены работать наощупь. К нашему огорчению, дело двигалось медленно. Когда мы натыкались на что-то твердое в этом прахе, нам приходилось вытаскивать находку, исхитряясь миновать узкий проход, на пушечную палубу и там пытаться установить, что найдено. Иногда нам приходилось взламывать то, что когда-то было ящиком и исследовать содержимое. Если находка не представляла особой ценности и интереса, мы складывали ее в глубине пушечной палубы, чтобы не захламлять свободное пространство.

К концу первого рабочего дня мы обнаружили лишь один предмет, который, по нашему мнению, следовало бы поднять. Это был крепкий ящик из твердого дерева, обитый кожей, с медными углами. Он был размером с большой сундук.

Он был настолько тяжел, что вдвоем с Чабби мы были не в силах его поднять. Один только вес вселял надежду. Я полагал, что внутри его вполне могла оказаться часть золотого трона. Хотя ящик вовсе не походил на творение рук простого деревенского полицейского плотника и его сыновей в середине девятнадцатого века. Его вполне могли перековать перед отправкой из Бомбея.

Если в нем действительно находилась часть трона, ото существенно облегчало нашу задачу. Мы бы теперь знали, какого вида контейнеры нам искать. Используя блок, мы перетащили ящик на пушечную палубу и там укутали его нейлоновой грузовой сетью, чтобы он не развалился и не открылся при подъеме. В петли по периметру сети мы прикрепили брезентовые надувные мехи, наполнив их воздухом наших аквалангов.

Мы поднялись с ящиком, контролируя скорость подъема при помощи брезентовых мехов, и вынырнули рядом с вельботом. Анджело протянул нам с полдюжины нейлоновых петель, в которых мы закрепили ящик, перед тем, как вскарабкаться на борт.

Тяжесть ящика, однако, перевесила все наши усилия поднять его через борт, вельбот угрожающе накренился, когда мы втроем пытались затащить находку в лодку. Нам пришлось опустить мачту и использовать ее как лебедку. Только тогда наших совместных усилий оказалось достаточно, и ящик, раскачиваясь, опустился на дно вельбота. Из всех его швов бежала вода. Как только ящик оказался на борту, Чабби пробрался назад к моторам и мы двинулись черед проход. Сразу следом за нами надвигался прилив.

Ящик оказался слишком увесистым, а наше любопытство непреодолимым, чтобы донести груз до пещеры. Мы вскрыли его прямо на берегу, взломав крышку парой ломиков. Хитроумный замок крышки был из латуни, и его не разъела даже соленая морская вода. Он стойко сопротивлялся нашим усилиям, но, наконец, оторвавшись вместе с куском дерева, крышка откинулась назад, а проржавевшие петли скрипнули от удара. Меня мгновенно постигло разочарование. С первого взгляда было ясно, что это не тигровый трон. И только когда Шерри подняла один из блестящих дисков и с любопытством перевернула его, я начал подозревать, что нам за труды послано крупное вознаграждение. У нее в руках было блюдо для закуски, и моей первой мыслью было, что это чистое золото. Однако, когда я достал из ячейки в искусно сработанном футляре такое же, и перевернул, чтобы взглянуть на пробу, я понял, что оно серебряное с позолотой.