Странный приятель. Таинственный Амулет - Егор Чекрыгин

Готор рассказал, хотя и постарался скрыть свои сомнения и печали.

– Я попробую поговорить об этом, – заявила Одивия несколько даже покровительственным тоном. – Когда буду обменивать товары. Но даже не знаю, послушают ли они меня, ведь был четкий уговор, что на плато мы не суемся…

А уже на следующий день лагерь снова почтил своим визитом Маздаак, явно прознавший про прибытие каравана. Но на сей раз жрец третьей ступени был отнюдь не главным лицом, он сопровождал некоего старца, при виде которого местные крестьяне начали валиться на колени и биться лбами о камни, изображая почтительные поклоны.

– Жрец пятой ступени Наардаак! – величественным и в то же время переполненным почтения тоном, будто бы представляет какого-то бога, произнес Маздаак. – Возрадуйтесь! Он лично соблаговолил говорить с вами!

– Радуюсь! – с очень серьезным лицом заявил Готор. – Рад приветствовать вас у нас в гостях, жрец пятой ступени Наардаак.

– Скорее это вы в гостях у нас, – усмехнувшись, впрочем, вполне по-доброму, откликнулся старец, посмотрев на Готора и его друзей взглядом истинного мудреца. – Ибо земля, на которой вы стоите, всегда принадлежала храму. Да она и есть храм! Итак, зачем ты пришел и что ищешь в этих краях?

Готор рассказал версию, изложенную им чуть ранее падишаху Аэрооэо.

– Эти люди… Два брата, сильно непохожих друг на друга… Один – огромный свирепый воин, а второй – пройдоха и плут. Да, они были тут! Подняться на плато они так и не осмелились, но смогли ограбить рудник, находившийся когда-то на месте того поселка, который вы уже посетили.

Наардаак сказал это так, будто бы самолично встречал легендарных Лга’нхи и Манаун’дака, и встреча эта произошла буквально на днях.

– У вас есть какие-нибудь записи? – не удержавшись, влез в разговор почтеннейший Йоорг. – Могу ли я снять с них копии или хотя бы просто взглянуть?

– Если тебя и правда интересуют подобные истории давно позабытых времен, – равнодушно пожал плечами Наардаак, – я, возможно, смогу что-нибудь сделать для тебя, поскольку вижу, что твоим сердцем и правда движет жажда знаний. Хотя такие знания не более чем шелуха, лишь закрывающая истину! Но даже изучая шелуху, можно приблизиться к подлинному знанию!

– Однако вы, уважаемый жрец Наардаак, – осторожно заметил Готор, – тоже помните о Лга’нхи и Манаун’даке, несмотря на то что это всего лишь шелуха!

– Это не более чем история моего рода, – рассмеялся жрец. – Один из моих предков был убит Манаун’даком, а другой из-за того происшествия надолго возглавил общину и храм. Память об этом передают из уст в уста на протяжении многих тысяч лет. Но, когда поживешь с мое и поймешь то, что понял я, все эти истории начинают казаться не более важными, чем пыль, которую поднимает ветер на своем пути. Взлетело облачко, опало, а ветер продолжает свой путь, и ему нет никакого дела до того, как перемешались пылинки от его дуновения. Но ведь тебя, чужеземец, интересует вовсе не это? – проницательно заметил старик. – Если ты хочешь, чтобы мы с тобой продолжили беседу, тебе лучше начать говорить правду.

– Да, – кивнул Готор, заметно волнуясь. – На самом деле я хотел бы посетить и осмотреть этот ваш храм. Мне кажется, что там я закончу свои поиски, которые веду уже несколько лет.

– И что же ты ищешь? – поинтересовался старик, глядя на Готора с любопытством, которое, наверное, более пристало бы мальчишке, нежели солидному старцу.

– Вещь, которую называют Амулет! – выдохнул Готор с заметным усилием. Он сейчас был похож на игрока в кости, который поставил на кон все свое состояние. – Думаю, вы понимаете, о чем я говорю, иначе бессмысленно объяснять.

– Хм… – Жрец продолжительное время сверлил Готора взглядом. – Давно уже никто не приходил к нам в поисках Амулета. Мы начали думать, что в мире про него все забыли, но, оказывается, еще кое-кто помнит. Расскажи подробно, почему ты решил искать его здесь?

Готор поведал все о своих поисках загадочного Амулета, ничего не скрывая и даже не пытаясь утаить.

– А потом мы прочитали надписи, выгравированные на эфесе шпаги моего друга, – закончил он. – И там упоминалось, что это оружие находится под покровительством Амулета. Я прочел эти значки именно так, поскольку раньше видел схожие символы в записях, точно касающихся Амулета.

– Шпага? – удивился старец. – Если это та самая шпага, о которой я думаю, твоему приятелю лучше не доставать ее перед нашими воинами. Она для них – что-то вроде святыни. Хотя, конечно, все это глупости и суета, но они весьма огорчатся, что оружие не у них, и даже могут попытаться забрать его силой. Однако…

Старик замолк и словно бы ушел в себя и сидел так, наверное, не менее получаса, о чем-то напряженно размышляя.

– Это довольно странно, – наконец сделал он вывод. – Слишком много совпадений, и, возможно, они говорят о том, что Амулет сам призывает тебя к себе. Кто ты, чужеземец? Почему тебе так важно найти Амулет?

– Я думаю, он может открыть мне дорогу домой, – выдохнул Готор. – Открыть дорогу в иной мир.

– А-а-а… – Дедок будто бы даже расслабился. – Так ты один из них? Тех, кто приходит неведомыми путями, повинуясь зову Амулета? Тогда, возможно, он и правда захочет увидеть тебя, но… Во всяком случае, это решать не мне! И никому из людей. Это может решить только сам Амулет. Завтра поутру ты можешь подняться на ту скалу и попытаться пройти через мостик. Если тебе это удастся, то ты войдешь в храм, а если нет, то даже я тут бессилен.

– Я хочу сопровождать Готора, – вдруг произнес молчавший всю беседу Ренки, упрямо набычившись и глядя на старика с вызовом.

– И я, – дрожащим голосом сказала Одивия. – Я тоже должна попробовать…

– Тобою руководит дружба, – заметил старик, пристально посмотрев на Ренки. – И страх потери. А тобою, девица, – скорее упрямство, нежели любовь или какие-нибудь иные чувства. Я не стану запрещать вам попробовать. Но те, кто пытался перейти мостик и не смог, изгоняются из нашей долины! Даже люди, родившиеся тут, не могут остаться, коли храм не принимает их. Если Амулет вас не пустит, вам придется немедленно уйти. Готовы ли вы к этому? Ну, тогда завтра на рассвете вы узнаете свою судьбу!

Как оказалось, до рассвета еще надо было дожить.

Нет, не то чтобы друзьям угрожала какая-то опасность. Но с приходом ночи вместо благословенного забытья сна всеми троими овладело жуткое беспокойство и тревога.

Днем еще было куда ни шло. Заботы по разгрузке каравана и подготовке продуктов к подъему на плато, а затем доставка обратно груза золотой редьки и погрузка на лодки, что также оказалось делом совсем непростым, ибо требовалось соблюсти множество условий, дабы драгоценные корнеплоды не пострадали от сырости и не попортились. Все это занимало довольно много времени и оттягивало на себя внимание до самого вечера, позволяя не думать о предстоящем рано утром испытании. Но вот когда наступила ночь…

Казалось бы, прекрасно умеющий контролировать свои эмоции Готор не смог не то что заснуть, но даже и усидеть на одном месте хотя бы пять минут. Постоянно вскакивал и то отправлялся проверять караулы, то вдруг ему срочно надо было посмотреть свои записи, то написать письма Риишлее, королю, герцогу Моорееко и даже Ваасе Седьмому с подробной инструкцией о том, как правильно регистрировать сделанные на раскопках находки. Потом он прямо посреди ночи заявил, что сегодня слишком душно и ему срочно необходимо пойти искупаться, причем в одиночестве, подхватил свой мушкет и утопал по направлению к реке. Говорил Готор столь решительно, что Ренки не стал навязывать ему свою компанию. Однако когда друг ушел, разбудил Гаарза и велел ему осторожно проследить, чтобы с их приятелем ничего не случилось.

Ему самому тоже сегодня не спалось. Такого с ним не было даже перед самыми серьезными сражениями. А ведь казалось бы: все, что угрожает ему сейчас, – это быть отвергнутым чем-то непонятным и абсолютно, по большому счету, ему ненужным, после чего отправиться назад, вести блестящую жизнь придворного, чиновника-феодала, управляющего собственными землями, или вернуться на суровую, но полную приключений стезю военного. Если припомнить историю и немного посчитать, у него еще вполне есть шанс стать самым молодым генералом в армии Тооредаана.

Опять же в Западной Мооскаа его ждет невеста. Может быть, не самая яркая из известных ему особ женского пола, но вполне милая. До того милая, что Ренки даже немного тревожился при мысли о том, что делать, оставшись с ней наедине, ибо его опыт по большей части ограничивался общением либо с женщинами откровенно продажными, либо с развратными дворцовыми кокетками, а тут… Да, еще ведь есть и Одивия Ваксай!

Ренки как-то задумчиво посмотрел в сторону другого костра и заметил там знакомую фигуру девушки, которая, видимо, тоже не могла заснуть этой ночью. Это заставило его встать и пойти туда, преисполнившись решимости для серьезного разговора.