Калила и Димна - Абдаллах аль-Мукаффа

Но крыса ответила издали: «Как часто тайная вражда облекается в одежды дружбы, и она сильнее, чем явная враждебность. Кто не остережется от тайной вражды, уподобится человеку, взобравшемуся на бивни бешеного слона и уснувшему там. Он проснется на земле, под ногами слона, и тот в ярости растопчет его. Друг зовется другом из-за той пользы, которую ты надеешься получить от него, как враг называется врагом потому, что ты опасаешься от него вреда и ущерба. Если разумный хочет, чтобы его враг был для него полезен, он старается сделать его своим другом, а если боится, что друг повредит ему, начинает враждовать с ним. Неужто ты не понимаешь этого? Звереныш повсюду следует за своей матерью, пока она дает ему молоко, а когда ее сосцы истощаются, он оставляет ее. Облако то собирается, то расходится, то проливается дождем, то проходит мимо, повинуясь воле ветра. Так и разумный меняет свое поведение сообразно обстоятельствам и избирает себе друзей согласно своим потребностям — одним он доверяется, с другими скрытен и холоден, выказывает то удовлетворение, то недовольство, все прощает или обижается на мелочи. Часто друзья охладевают и связь между ними слабеет, но они не вредят друг другу, потому что никогда не были врагами. Но если вражда существовала искони и передавалась из поколения в поколение, а дружба была вызвана лишь временными обстоятельствами, то она проходит, как только исчезают эти обстоятельства, и место ее занимает старая вражда, и все возвращается к прежнему положению, — ведь если нагреешь воду на огне и погасишь костер, вода остынет. У меня нет врага опаснее, чем ты, но случилось так, что нужда заставила нас примириться и стать друзьями, а теперь мы больше не нуждаемся друг в друге, и я боюсь, что у нас нет причин продолжать нашу дружбу. Негоже слабому приближаться к сильному противнику, страшно малому быть наперсником славного и великого. Непонятно мне, для чего я тебе понадобилась, и полагаю, что ты хотела бы съесть меня, у меня же нет никакого желания снова видеть тебя и общаться с тобой, ибо я не верю тебе. И я убедилась в том, что скорее спасется от беды слабый, что постоянно опасается сильного врага, чем сильный, кичащийся перед слабым и доверяющийся ему. Разумный примиряется с врагом, если принужден к этому, всячески старается заслужить его доверие, выказать свою любовь и, если это необходимо, делает вид, что откровенен с ним и ничего от него не скрывает, но как только появляется возможность быть подальше от него, спешит оставить. И убедилась я также в том, что доверчивый и легковерный часто совершает непоправимые ошибки.

Разумный верен обещаниям, которые дал врагу, и свято исполняет их, но никогда полностью ему не доверяется и не чувствует себя в безопасности рядом со своим прежним врагом, какую бы дружбу тот ему ни выказывал. Он знает, что лучше быть от сильного врага подальше. Я люблю тебя издали и желаю тебе мира и долгой жизни, хотя раньше желала противного. И тебе следует воздать за мою услугу только тем же, потому что нам не дано больше встретиться и жить рядом».

ГЛАВА О ЦАРЕВИЧЕ И ПТИЦЕ ФАНЗА[42]

И сказал царь Дабшалим философу Байдабе: «Я понял смысл твоей притчи о попавшем в беду, обратившемся за помощью к одному из врагов, окруживших его, который примирился и подружился с одним из них и благодаря этому избежал смертельной опасности и остался цел и невредим. А теперь расскажи мне о тех, что жаждут мести и в то же время опасаются друг друга». — «Я поведаю тебе такую притчу», — промолвил Байдаба и начал:

«Рассказывают, что жил некогда в Индии царь по имени Баридун и у него была птица фанза, которая вывела птенца в царском дворце. И сама птица, и ее птенец умели говорить, словно люди, и были необыкновенно разумны и красноречивы. Царь любил их и восхищался ими. Он повелел поместить их в покоях царицы и беречь их, и фанза со своим птенцом жила вместе с маленьким сыном царя, так как мальчик полюбил птенца, постоянно играл с ним и держал у себя на коленях. Каждый день птица фанза улетала за дальние горы и приносила диковинные плоды и душистые травы. Половину она отдавала птенцу, а другую половину — царскому сыну. Оба они ели эти чудесные плоды и быстро росли и крепли. Царь, заметив это, стал еще больше любить и почитать свою птицу.

Однажды, когда фанза улетела по своему обыкновению в горы, чтобы собирать плоды и травы, царевич взял ее птенца на колени, и тот нагадил ему на платье. Мальчик, рассердившись, схватил его и ударил оземь, так что птенец тут же умер. Тут прилетела птица фанза и, увидев свое дитя бездыханным, громко закричала в несказанном горе: «Позор царям, что не ведают ни верности, ни дружбы! Горе легковерному, которому послано тяжкое испытание — быть другом царя, не признающего ничего святого и заветного, проявляющего лицемерную благосклонность лишь к тому, у кого желает отобрать его богатство или воспользоваться его мудростью и знаниями! Такие цари выказывают лицемерную дружбу и почтение, а когда получат то, что им нужно, то нет уж ни любви, ни братства, ни благодеяния, ни прощения, ни признательности! В них нет ничего, кроме лицемерия и пороков, они считают свои великие грехи ничтожными, но жестоко карают за малый проступок, если ты станешь перечить их желаниям. К таким принадлежит и этот царь, неверный и неблагодарный, изменник, предавший своего друга!»

Потом птица фанза, вне себя от горя, налетела на царевича и, вцепившись ему в лицо когтями, вырвала глаз и, вылетев в окно, села на крышу дворца.

Когда царю рассказали, что случилось, горю его не было пределов и он решил отомстить птице, изуродовавшей его сына. Встав под тем местом, где сидела фанза, он крикнул: «Спустись ко мне, я обещаю, что не сделаю тебе ничего дурного!» Но птица сказала: «О царь, изменнику не избежать наказания за свою измену, и если даже возмездие не будет немедленным, то оно неотвратимо и постигнет его потомков и потомков их потомков. Твой сын предательски убил мое дитя, и возмездие было скорым».

Царь ответил птице: «Клянусь жизнью, мы убили твоего сына, а ты нам отомстила, нам больше не надо мстить друг другу, возвращайся к нам и живи с нами как прежде в радости и покое». Но фанза крикнула с крыши: «Я больше никогда не вернусь к вам, ибо разумные и прозорливые предостерегают от сближения с тем, кому отомстили, считая, что они квиты. Пусть же мягкость, любезность и почтительность не обманывают тебя, ибо ненависть не исчезла, и ты должен еще больше остерегаться и опасаться вражеской злобы. Нет убежища от ненавистника надежнее, чем страх перед ним, и если хочешь остаться невредим — держись от него подальше. Недаром говорится: «Разумный считает родителей друзьями, братьев — товарищами, жен — спутницами, сыновей — продолжением рода, дочерей — бременем, родичей — врагами, а себя — одиноким странником в этом мире». И я — одинокая, не имеющая никого на чужбине, преследуемая и гонимая, получила от тебя в награду тяжкую ношу горя, которую со мной никто не разделит. Я улетаю, а ты оставайся с миром».

Царь возразил: «Дело обстояло бы так, как ты говоришь, если бы ты ни с того ни с сего набросилась на моего сына, но ведь твой поступок был вызван горем и жаждой мести. Но если мы были виноваты, то в чем твой грех и твоя вина и что мешает тебе верить мне как прежде? Вернись к нам, никто не сделает тебе ничего дурного!» — «Ненависть оставляет в сердцах незаживающие болезненные раны, — ответила фанза, — а язык не всегда раскрывает то, что таится в душе, и сердцем своим я лучше постигаю то, что творится с твоим сердцем, даже если твой язык обманчив. Мы оба поняли, что не доверяем друг другу, ибо сердце — свидетель более верный, чем язык».

Царь промолвил: «Разве ты не знаешь, что многие люди питают друг к другу ненависть и злобу, но те, которые обладают разумом, стремятся убить ненависть, а не давать ей все новую пищу». — «Да, ты прав, — согласилась фанза. — Однако всякий, находящийся в здравом рассудке, не может представить себе, чтобы тот, кому отомстили, забыл свою ненависть к мстителю и помышлял о чем-нибудь ином, кроме мести. Разумный должен опасаться всяких хитростей, обмана и коварства и помнить, что если враг не может одолеть силой, он заманивает мягкостью и притворной дружбой, как дикого слона заманивают в неволю с помощью слона ручного».

«Благородный и рассудительный не оставляет своего друга, — возразил царь. — Он не бросит того, кто был ему вместо брата, не предаст забвению любовь и заботу, даже если боится, что заплатит за привязанность своей жизнью. Мы видим примеры подлинной верности у животных, что стоят ниже нас. Скоморохи, которые учат собак выделывать разные забавные штуки, часто режут их и едят, если у них нет иной пищи. Другие собаки, прирученные скоморохами, видят это, но не оставляют своих хозяев и не перестают любить их, потому что те заботятся о них».