Миры Роберта Хайнлайна. Книга 12 - Роберт Хайнлайн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вот как! А почему, если не секрет?
— Это долгая история. И довольно глупая. Одним словом, они мне просто надоели. Раньше я всегда был представителем на ежегодных встречах, но они стали слишком официальными и неинтересными — по крайней мере так мне казалось. И я отдалился от Семей. Период Междувластия я почти целиком прожил на Венере. Потом, после подписания Договора, я ненадолго вернулся на Землю. Впрочем, и тогда я прожил здесь не более двух лет. Не люблю засиживаться на одном месте.
Мэри восхищенно смотрела на него.
— О, расскажи мне о своих приключениях. Я ведь почти не бывала в космосе, только раз летала в Луна-Сити.
— Обязательно, — пообещал он. — Когда-нибудь… А пока я тешу себя надеждой, что ты все-таки поведаешь мне, как ты ухитряешься сохранять такую внешность. Ведь тебе, сестренка, никак не дашь твоих лет.
— Надеюсь. То есть, конечно, не дашь. А вот о том, как это делается, я почти ничего не знаю. Гормоны, симбиотика, манипуляции с железами и немного психотерапии — что-то в этом роде. Подобные меры приводят к задержке старения членов Семей, а внешние признаки можно удалить косметически. — Она помолчала. — Когда-то они считали, что напали на секрет бессмертия, на подлинный источник вечной молодости. Но это оказалось заблуждением. Старость просто откладывается… и укорачивается. За девяносто дней до конца — первое недвусмысленное предупреждение, а затем смерть от старости. — Она вздрогнула. — Конечно, многие не хотят дожидаться печального итога. Две недели на установление точного диагноза, а затем — эвтаназия.
— Вот дьявольщина! Ну нет, я с такой судьбой не смирюсь! Когда старуха с косой придет за мной, ей придется тащить меня силой, и я буду брыкаться и вырываться что есть мочи.
Мэри смущенно улыбнулась.
— Мне нравится, когда ты так говоришь, Лазарус. Я никогда не позволила бы себе вести такие разговоры с человеком младше меня. Но твой пример вселяет в меня оптимизм.
— Мэри, мы еще переживем многих из них, не волнуйся. Кстати, о собрании: я не в курсе дела, я ведь совсем недавно вернулся на Землю. Этот парень, Ральф Шульц, в самом деле знает, что говорит?
— Наверное, да. Его дед был выдающимся человеком, да и отец тоже.
— Я думал, ты знаешь самого Ральфа.
— Немного. Он один из моих внуков.
— Приятно слышать. Выглядит он намного старше тебя.
— Ральф решил, что ему больше всего приличествует внешность сорокалетнего, вот и все. Его отец был двадцать седьмым моим ребенком. Ральф должен быть — дай-ка я подсчитаю — о, по крайней мере на восемьдесят или девяносто лет моложе меня. Но, несмотря на это, он старше многих моих детей.
— Ты много сделала для Семей, Мэри.
— Они для меня тоже. Мне нравилось растить детей и полностью использовать все преимущества своих тридцати лет. Я имела все, что только могла бы пожелать. — Она вздрогнула. — Я знаю, почему я так боюсь, — я очень люблю жизнь!
— Постой! Я думал, что мой ободряющий пример и мальчишеское зубоскальство излечат тебя от подобного уныния.
— Ну… в чем-то ты мне, несомненно, помог…
— М-м-м… послушай, Мэри. А почему бы тебе не выйти замуж еще раз? И не завести новых сорванцов? Тогда у тебя не будет времени для страхов.
— Что!? Это в мои-то годы? Лазарус, да ты просто шутник!
— А что тут такого? Ты ведь моложе меня.
Она некоторое время изучающе смотрела на него.
— Лазарус, ты что, делаешь мне предложение? В таком случае попрошу выражаться яснее.
Он взволнованно вздохнул.
— Подожди, не нужно спешить. Я ведь говорил так, в общем. Я не гожусь для семейной жизни. В самом деле, всякий раз, когда я женюсь, жена буквально заболевает от отчаяния, потому что я вечно где-то скитаюсь. Нет, я совсем не то хотел сказать… Ну, я имею в виду, что ты очень хорошенькая и все такое… любой мужчина с радостью…
Тут Мэри подошла к нему и прикрыла ему губы своей ладонью. Лукаво улыбаясь, она сказала:
— Я совсем не хотела смущать тебя, кузен. Впрочем, может быть, и хотела — мужчины становятся такими забавными, когда подозревают, что их пытаются заманить в сети.
— Ну ладно, — хмуро буркнул он.
— Забудь об этом, дорогой. Лучше скажи мне, какой план они, по-твоему, изберут?
— На этой сходке?
— Да.
— Конечно же, никакой. Они не придут ни к какому решению. Мэри, комитет — это единственная известная форма жизни с сотней желудков и без малейшего намека на мозг. В конце концов кто-нибудь, у кого есть голова на плечах, заставит их принять его план. Правда, вот не могу сказать, каким он будет.
— А какой образ действий ты бы сам предпочел?
— Я? Никакой. Мэри, если мне за предыдущую пару веков и довелось твердо узнать что-то, то это следующее: ничто не вечно под луною. Войны и депрессии, пророки и общественные договоры — все проходит. Вся загвоздка в том, чтобы пережить их.
Она задумчиво кивнула.
— Ты, пожалуй, прав.
— Конечно, я прав. Только через сто лет начинаешь понимать, какая чудесная штука жизнь. — Лонг встал и потянулся. — А теперь юноша был бы не прочь чуток вздремнуть.
— Я тоже.
Квартира Мэри находилась на последнем этаже. При желании потолок можно было сделать прозрачным. Мэри отключила его непроницаемость, убрала освещение, и теперь они сидели в темноте, созерцая панораму звездного неба. От него их отделял лишь тонкий слой невидимого пластика. Потягиваясь, Лазарус поднял голову, и взгляд его задержался на любимом созвездии.
— Странно, — удивился он, — такое впечатление, что в созвездии Ориона появилась четвертая крупная звезда.
Мэри взглянула вверх.
— Это, наверное, звездолет Второй Экспедиции к Центавру. Посмотри, движется он или нет?
— Трудно сказать без приборов.
— Пожалуй, да, — согласилась она. — Правильно сделали, что построили его в космосе.
— А иначе его было и не создать. Он слишком велик для Земли. Мэри, я могу расположиться прямо здесь? Или у тебя приготовлена другая комната?
— Твоя комната — вторая слева. Позови меня, если что-нибудь понадобится. — Она приблизила к нему лицо и поцеловала в щеку. — Доброй ночи!
Лазарус направился в свою комнату.
На следующее утро Мэри Сперлинг проснулась в обычное время. Она встала, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Лазаруса. Скользнув в туалетную комнату, она стала приводить себя в порядок: приняла душ, растерлась, сделала массаж и выпила тонизирующую таблетку, чтобы скомпенсировать короткий отдых. Завтрак был умеренным — она не могла позволить себе излишеств. Взбодрившись и перекусив, Мэри занялась прослушиванием вчерашних вызовов, поступивших в ее отсутствие. Она прокрутила несколько малозначительных сообщений, даже не пытаясь в них вникнуть, как вдруг узнала голос Борка Вэннинга.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});