Экзотеррика. Квантовый скачок - Василий Головачёв

плотности энергии излучения и материи. Ещё жарко, человек давно поджарился бы…

Темнота… рассвет… россыпь искр вокруг… что это?

Ага, прошло триста тысяч лет, из ядер начали образовываться атомы лёгких элементов. Тёмная эпоха Мироздания закончилась, оно стало прозрачным для фотонов света. О скоплениях приходится только мечтать.

Пятнадцать миллионов лет, температура – триста градусов. Скоро можно будет находиться в космосе как у себя дома. По идее Всеволода Шапиро, именно с этого момента начали образовываться первые звёзды и галактики, а также полости между ними – войды. А в них – первые живые думающие сущности: До-Разум. Проверим…

Один миллиард лет… редкая световая паутина со всех сторон… галактики только-только начали соединяться в нити будущей сетчато-волокнистой структуры… но где же следы деятельности До-Разума? Неужели учёные ошиблись и никаких разумников не существовало?..

Сделаем небольшой шажок в будущее… три миллиарда лет от момента Большого Бума… но что это? Вспышка света где-то неблизко… Ага, первая сверхновая! Мироздание продолжает расширяться, хотя уже по инерции. Новое ускорение начнётся только через последующих три миллиарда лет. А намёков на До-Разум по-прежнему нет…

Внезапно тело Копуна прошила необычная вибрация. Он попытался нейтрализовать воздействие усилившихся вакуумных осцилляций и услышал раскатистый шёпот, сотрясший все структуры Вестника:

– Что тебе нужно, Колючий? Зачем ты беспокоишь нас?

Разумеется, источник шёпота говорил не на языке людей Земли, складываясь в «слова» из вибраций квантовых полей, но смысл сказанного был понятен.

– Колючий? – удивился Копун, одновременно успокаивая спутницу. – Почему?

– Ты пронзаешь наши структуры.

– Кто вы?

– Мы те, кого ты называешь До-Разумом.

– Значит, мой друг был прав – вы существовали!

– Мы есть. Отвечай точнее, мы живём несравнимо быстрее.

Копун невольно охнул.

– Войдики! Вы – предки войдиков! Но простите, буду конкретен. Через миллиарды лет… это единицы измерения длительности…

– Нам они известны.

– Мы попали в ловушку чёрной дыры…

– Мы прочитали всю вашу информацию, не повторяйтесь. Чего ты хочешь?

– Вернуться.

Молчание собеседника длилось невероятно долго для обмена мыслями – сотую долю секунды. Вообще весь этот «разговор» длился всего пару миллиардных долей секунды, поэтому сотая доля в сравнении с миллиардной была что земная секунда по сравнению с пятнадцатью часами.

Собеседник заговорил другим «голосом», и Копун понял, что его сменили.

– Это не наша проблема. Но ты колешься, разрушаешь наше единение, и мы вынуждены…

Тьма оборвала «голос».

«Подождите! – хотел крикнуть Копун. – Нам нужно вернуться в определённый момент времени и в определённое место!»

Но было уже поздно. Неведомые представители первого Разума выбросили нарушителя их сферы жизни вон…

Мрак… падение или взлёт – не разберёшь…

Ощущение движения пропало, но Копун по-прежнему ничего не видел. Ни одной искры света.

«Дианая…»

«Я здесь», – послышался тихий мыслеголос моллюскора.

«Что ты видишь?»

«Ничего».

«Попробуем прояснить ситуацию».

Копун «пошевелился» и влетел в море пламени, ударившее по всем нервным узлам тела, особенно по спектральным анализаторам, «по глазам», как сказал бы человек!

Раздался вскрик Дианаи:

«А-а-а! Я горю! Помоги!»

Копун судорожно натянул на моллюскора своё превратившееся в полевой кокон тело.

«Потерпи, милая! Это займёт краткий миг!»

Развернулся вычислитель ситуации.

Среда: бозонный конденсат, температура десять в шестнадцатой, плотность: три на десять в тридцать третьей…

Боже мой, что это такое?! Они вернулись в момент Большого взрыва?! Но нет же, протяжённость прыжка – больше десяти в степени… невозможно посчитать! Триллионы триллионов триллионов лет! Он в будущем! Что произошло?! Неужели они попали внутрь чёрной дыры?! Но если это далёкое будущее, где не должно уже было остаться ни одной чёрной дыры, потому что их эпоха ушла вслед за эпохой распада любых типов звёзд, в том числе нейтронных, то что есть на самом деле?!

Дианая закричала…

И пришло озарение!

Они оказались в будущем, но совсем не в том будущем, о котором рассуждали учёные и философы, считая, что Вселенная будет расширяться вечно. Этот вариант Мироздания, в который занесло искинов, испытывал фиолетовое смещение! Сжатие всего материального континуума в сингулярное состояние!

«Что?!» – прилетел вопрос Дианаи, соединённой с Вестником пуповиной ментальной связи.

Он повторил догадку.

«Не понимаю! – жалобно отозвалась спутница. – Объясни ещё раз!»

Пришла спасительная на первый взгляд идея раскрыть всю свою память, чтобы моллюскор вник в происходящее и перестал мешать своими жалобами. Копун даже начал процесс, ослабляя защитные поля и готовясь разблокировать «зеркальный» кокон, всё ещё сопротивляющийся растущему давлению.

И в этот момент Дианая «вскрикнула» так, что Вестник «протрезвел»:

«Меня… режут… на части! Я… умираю…»

Он и сам ощущал всплеск внешнего воздействия, напоминающий удар кинжалом в шею, точнее, не кинжалом – топором, словно голова Копуна лежала на плахе, и по шее рубанул ледяным лезвием невидимый палач!

Время остановилось… почти… скорость мышления Вестника увеличилась на три порядка, давая ему время на обработку поступающей информации, на оценку угрозы и на ответные действия. Создатели «машины Судного дня», кем и являлся Вестник, позаботились о её сохранении даже в смертельно опасной ситуации, снабдив искусственный интеллект хитроумной программой голографического «размножения». Интерфейс Копуна в течение триллионной доли секунды разделился на «отдельные блоки» и стал недоступен внешнему управлению. Вернее, доступен стал лишь один из фрагментов интерфейса, содержащий мало значимую информацию о технологиях дизайна. Пока «палач» разбирался в программах, опуская «топор», Копун смог создать алгоритм освобождения и осознать своё положение.

Пару «обнявшихся» искинов никуда не заносило, ни в прошлое, к моменту инфляционного расширения Вселенной, ни в будущее, ко времени сжатия той же Вселенной в сверхплотный узел сингулярности! Все эти ощущения были инициированы мозгом Тьмира с помощью консолидатора мысли – чёрной дыры, куда путешественников едва не впихнули моране, слуги и защитники Тьмира. Если бы не моллюскор (перед «глазами» Копуна невольно соткалась фигурка Дианаи), мозг Тьмира перепрограммировал бы Вестника, превратив его в своего серва, и до конца существования искин (оба – и моллюскор тоже) служил бы своему господину.

Дальнейшее было, как говорится, делом техники.

Копун нашёл уязвимость в расчётах «чёрного консолидатора», обошёл силовые потоки, закольцевав их с помощью сброса неважных программ, как это делали моряки, сбрасывая с корабля все лишние грузы, чтобы корабль не утонул, и пара вырвалась на свободу, избавившись от «абордажных крючьев» – гравитонных щупалец чёрной дыры.

Белый космос окружил их.

До горизонта чёрной дыры было рукой подать, но Копун уже не боялся свалиться в бездну, из которой не было выхода. Сила моллюскора поддерживала его, и энергии хватило бы на всё: и на бегство, и на схватку с моранским флотом. Он собрался было удалиться «с достоинством», как подобает бойцу, выигравшему сражение, в данном случае – попытку Тьмира запрограммировать Вестника, но его