Средневековая история. Граф и его графиня - Галина Гончарова

Лидия была неглупа. И видела отчетливо.

И жалость в глазах женщин, и брезгливое равнодушие в глазах мужчин… она никому тут не нравилась. До нее никому не было дела.

Вот и тронный зал. Герольд. Объявление титулов… Лидия слушала равнодушно.

Цепляли ее – взгляды.

Как ни тверди, что тебе наплевать. Как ни уверяй себя, что ты умнее и сильнее. Как ни подпитывай свою гордость…

А ведь все равно тебя это цепляет. Тебе неприятно. Это как песок – и гранит. Одну песчинку не заметишь. Но когда их десятки, сотни, тысячи – и гранит принимает новую форму. Лидия вздернула подбородок. Но… чему это поможет?

Тусклые волосы, старомодная прическа и платье, грубоватые туфли, холодные манеры… Альдонай, помоги! Пусть все это закончится!

Но куда там…

Лидия выдержала всю процедуру до конца. И Эдоарда, который дружелюбно улыбался, но смотрел с состраданием. И Рика, который поцеловал ей руку, а она смотрела на злорадные ухмылки придворных дам.

Ты можешь быть трижды принцессой, но спать он будет с другими. Ты все равно дурнушка. А если еще и умная… это ужасно.

Глупая может не осознавать происходящего. Умная же…

Лидия прилагала все усилия, чтобы ничего не показать. И ей удалось это – во дворце. А вот в посольстве ее прорвало. Она бросилась на кровать в своих покоях, послала к Мальдонае всех служанок – и наревелась всласть.

Обидно, унизительно, противно!

А когда Рик выберет не ее, они будут злорадствовать! О нет, в лицо ей никто ничего не скажет! Но в глазах будет читаться «даже титул принцессы такой страшилке не поможет»! Это скажут за глаза, и не раз. И не два.

И сколько ни говори, что Рик тебе не нужен – кто ж поверит? Даже если это трижды правда?

Тошно, Альдонай, как же мне тошно.

Тошно было и Лилиан Иртон. Бегать от мужа?

Вот уж чего ей не хотелось. Надоело себя в своем доме чувствовать засланным казачком. Но сегодня, по счастью, Джес был во дворце. Его величество отзывал его почаще на работу.

Надо бы им с Джесом поговорить откровенно, надо. Но Лиля тянула и боялась.

Потом ведь не отыграешь назад.

Лиля механически выполняла обычную работу, занималась с Мирандой, с детьми, с мастерами, проверяла подмастерьев… но сегодня ей было особенно тошно. И она знала – почему.

Лонс Авельс.

Что-то давило, мучило, ложилось тяжестью на сердце…

Что-то было не так.

Анелию она видела и не могла поверить, что эта избалованная жучка поменяет диадему принцессы на простенькое платье жены лэйра. А что тогда?

Ловушка?

Надо бы не пускать Лонса?

Но – как?

Можно оберегать ребенка. А взрослый мужик – как?

Все, что могла Лиля – это дать ему в спутники вирман и попросить Эрика. А что еще сделаешь? Не на цепь же сажать Лонса?

Альдонай, помоги ему…

– Мам, ты нервничаешь?

Миранда. Подошла тихонько, погладила по лицу – Лиля как раз сидела в кресле, и ребенок мог дотянуться.

– Переживаю, малышка.

– Из-за чего? Потому что папа вернулся?

– И это тоже. А еще… из-за тебя.

– Почему? – синие глазенки были удивленными.

– Потому что к тебе посватался принц Амир.

– Амир? Ко мне?

– Ну да. Он предложил, что ты будешь его невестой, а потом, лет в пятнадцать выйдешь замуж. Или чуть позже, лет в семнадцать…

Мири задумалась.

– И я уеду в Ханганат?

– Боюсь, что да. Ты сможешь приезжать сюда, но ненадолго.

– А ты со мной поедешь?

Лиля взъерошила девочке волосы.

– Малышка, в этом возрасте я уже буду тебе не нужна. Я буду вязать тебе пинетки и чепчики для детей и передавать их с оказией. Ну и приезжать иногда…

– Мне без тебя будет плохо.

– Мне тоже.

– Мам, а нельзя никак отвертеться?

Лиля вздохнула.

– Только один выход.

– Какой?

– Согласиться сейчас, чтобы тебя не выдали замуж за кого-то другого. А потом посмотрим, когда ты повзрослеешь. Амир умный юноша, если ты влюбишься в другого, он тебя отпустит.

– Ты думаешь?

– Король заинтересован в этом браке.

Миранда совсем не по-детски вздохнула.

– Тогда спорить нельзя. Мама, я боюсь…

– Чего, маленькая?

Миранда забралась женщине на колени, прижалась покрепче…

– Что у меня будет так же, как у тебя. Вы же с папой друг друга не любите…

– Почему ты так решила?

– Ма-ам…

Голос был почти страдальческим. Ну да. Взрослый ребенок, в это время дети рано взрослеют.

– Ладно. Ты права. Но у тебя так не будет.

– Правда?

– Да. Я твоего папу до свадьбы и не видела ни разу. А у тебя так не будет, обещаю.

Мири прижалась к матери.

– Честное графинское?

– Честное графинское…

– Мам, а давай в нарды сыграем?

– Давай, – согласилась Лиля. Ей было удивительно тоскливо. Почему бы и не нарды? Пока нет известий от Лонса…

Лонс Авельс был счастлив. Он скакал за любимой женщиной.

Анелия сегодня будет с ним.

Его жена, его девочка, его любимая…

Она его не бросила, не предала, не разлюбила. Их разлучили обстоятельства, но теперь они будут вместе. Это же замечательно!

Они будут жить, рожать детей, стариться вместе… и лет через десять-пятнадцать все будет вспоминаться с улыбкой…

Анелия, Анелюшка, любимая… как же я соскучился!

И как он благодарен Лилиан Иртон! Если бы не она… никогда бы ничего не было. И его бы уже не было. А теперь все будет хорошо. Они будут счастливы. А будет у них ребенок, девочка – они обязательно назовут ее Лилиан. В честь их спасительницы.

Два викинга из команды Эрика скакали рядом.

Вот и посольство Уэльстера. Старые ворота. Задние, грязные, для золотарей…

– Я пойду один, – Лонс спешился, бросил поводья одному из вирман.

Тот пожал плечами.

– Иди. Мы вас здесь подождем.

И Лонс медленно пошел к воротам. М-да.

Грязно, воняет, стоят несколько бочек золотарей… ничего, ему только Анелию дождаться. А запах… на него можно не обращать внимания. Это неважно. Совершенно неважно.

Он еще услышал свист стрелы. И даже успел ощутить боль, когда та пробила грудь. Всхлипнул, упал на колени, с удивлением глядя на оперение, торчащее из груди. А потом увидел лицо Анелии.

Она улыбалась и ждала его. Боль куда-то исчезла – и Лонс побежал по лугу, сбивая, как в детстве головки ромашек.

Вирмане оказались невольными жертвами.

Люди Альтреса Лорта ждали в засаде как бы не с полудня. Они предполагали, что Лонс может явиться за принцессой не один. Чего уж там – кто бы приехал в одиночку на его месте?

Поэтому…

Лонс не знал, что три стрелы свистнули почти одновременно. И шестеро людей спустились с деревьев.