Секретная просьба (Повести и рассказы) - Сергей Алексеев

Вышел Расул из аула к реке. Видит, сидит на скале у реки непокорный небесный житель.

Бросился мальчик к скале.

— Эй! — закричал богатырской птице.

Глянул орёл на Расула.

Объясняет Расул орлу про землю, про мир, про товарища Ленина. Просит: лети побыстрее в горы — к деду, Абдулкеримом, мол, деда звать, расскажи ему важную новость.

Переступил орёл с лапы на лапу, кивнул головой, расправил могучие крылья.

— Не напугай! — кричит Расул. — Передай ему слово в слово.

Взмыл орёл в поднебесье.

Прошло три дня, и вот спустился в долину старый Абдулкерим.

Глянул Расул на деда: в бурке тот новой, в черкеске новой, улыбается внуку дед.

Ясно Расулу: выполнил просьбу его орёл. Бросился мальчик к деду:

— Это я ведь орла послал!

— Ты?

— Я, я, — не умолкает Расул. — Рассказал он про землю?

— Рассказал.

— А про мир?

— И про мир.

— А про товарища Ленина?

— И про товарища Ленина.

— Это всё я, — торжествует Расул. — Правда, орёл хороший?

— Правда, — ответил дед. — Хороший. И конь у него хороший.

Доволен Расул ответом. Однако подумал: «При чём же здесь конь? Эх, подпутал что-то старый Абдулкерим».

— Настоящий орёл, — повторил старик, даже грудь свою старую выпятил, подмигнул по-мальчишечьи внуку: — Красный орёл.

Вовсе сбился с толку теперь Расул.

— Красный орёл? Разве бывают красные?

— Бывают, — ответил дед.

Сокрушался потом Расул, как же он тогда у реки сам того не заметил. Может, солнце не так светило.

Стояла весна в Дагестане. Разносили джигиты великую весть.

Мальчик Янка, мальчик Петрусь — два неразлучных друга. Ростом схожи, носами схожи. Даже лицами чем-то похожи. Разница только в том: у Янки штаны с помочами, Петрусь подпоясан верёвочкой.

Живут они где-то в белорусском глухом Полесье, среди непролазных болот и топей.

Крутились Петрусь и Янка у болотистой малой речки. Любят ребята спокойную речку. Если по речке плыть, можно добраться до Припяти. Припять впадает в Днепр. А Днепр — в далёкое Чёрное море.

В глухой деревеньке великая новость: пришла к ним в Полесье Советская власть.

Вот рассказать бы про эту власть тем, кто живёт на Припяти, тем, кто живёт на Днепре, тем, кто живёт на Чёрном далёком море.

Решили друзья отправиться в дальний путь. Соорудили поспешно плот, собрали еду на дорогу, оттолкнулись шестами от берега.

Плывут они речкой своей болотной. Петляет, как зайца след, среди камышей и осоки речка. Тянется низкий и топкий берег. Плывут на брёвнах Петрусь и Янка, великую весть везут.

Повстречалась в пути деревня. Большая-большая. Не их деревеньке лесной чета. Сбегают к речке избы ровнёхоньким рядом. Глянешь издали словно не избы, а гуси идут к воде.

У речки толпятся гурьбой мальчишки. Видят мальчишек Петрусь и Янка, к берегу правят плот. Причалили. Ступили на землю.

Окружили пришельцев ребята: мол, откуда и что за народ?

Стоят, торжествуют Петрусь и Янка. Сверхсерьёзный у каждого вид.

— У нас, — важно сказал Петрусь, — Советская стала власть.

— Уже неделю, — добавил Янка.

И тут же оба про власть рассказывать. Про то, какая хорошая эта власть.

Рассмеялись мальчишки:

— Эка расхвастались! Подумаешь — только неделю. У нас две недели Советская власть!

Смутились, конечно, Петрусь и Янка. Да что же делать, поплыли дальше. Речка всё шире, шире и шире. Вот уже Припять, смотри, видна. Плывут мальчишки по спокойной ленивой Припяти, видят — стоит деревня. Десяток, не больше, изб. Заторопились приятели к берегу. Вот где новость они расскажут.

И здесь встречают друзей мальчишки. Вышли на берег Петрусь и Янка.

— А у нас Советская власть, — важно сказал Петрусь.

— Уже неделю, — добавил Янка.

Рассмеялись мальчишки:

— Подумаешь! У нас уже месяц Советская власть.

Переглянулись Петрусь и Янка. Упрямы Петрусь и Янка: снова поплыли дальше. Кончились земли родной Белоруссии, Украины земля пошла.

Потирают ребята руки. Вот мальчишки куда заплыли. Пусть завидуют на Украине тому, что свершилось у них в Белоруссии. Вот где ребята про всё расскажут.

Смотрят Петрусь и Янка — лодка плывёт навстречу. Два мальчика вёслами дружно гребут.

Поравнялись лодка и плот.

— Кто вы такие? — из лодки кричат ребята.

— Янка.

— Петрусь.

— А вы кто такие?

— Марко.

— Пилипко.

— Куда вы, откуда?

— Из Белоруссии на Украину. А вы?

— С Украины к вам в Белоруссию.

Довольны встречей Петрусь и Янка. Только раскрыли рты, про Советскую власть рассказать хотели, как вдруг:

— А у нас Советская власть! — закричали Пилипко и Марко. И сразу про власть докладывать.

Обомлели Петрусь и Янка. Смотрит Петрусь на Янку. На Петруся глазеет Янка. А Пилипко и Марко снова про Украину, про новую власть и жизнь.

— Мы с Украины не просто так, — не утихают Пилипко и Марко. — В Белоруссию весть мы везём великую.

Вот это да! Вот так дела! Вот ведь встреча в пути какая!

Маленький Тайво родился в лесах Карелии.

Сосны здесь подпирают небо. Если глянуть на их верхушки, привязывай шапку к ушам верёвкой, шапка слетит с головы. Вот какие высокие сосны.

Озёр здесь тысячи. Даже десятки тысяч. Если глянуть в любое из этих озёр, можно землю насквозь увидеть. Потому что озёра здесь очень глубокие, и чиста, как слеза, в этих озёрах вода.

Лес и озёра — богатство Карелии.

Маленький Тайво — сын лесоруба. В том месте, где Тайво живёт, все лесорубы. Владеет здесь лесом богатый барон. Барон хоть и немец, а лесом владеет русским.

Трудно живётся в лесах лесорубам. Этот проклятый барон обдирает рабочих, как заяц липку.

Не раз поднимались против барона люди. Но это только плохим кончалось. Приходили на помощь барону жандармы. Увозили с собой непокорных. Увезли однажды они и отца у Тайво.

Осиротел у мальчика дом. Мать угрюмая стала, угрюмая. Сестрёнка Хильда и так плакса, теперь же с нею сладу и вовсе нет.

Утешает Тайво сестрёнку. Старается маме в делах помочь. Только не очень большая от мальчика польза. Маленький Тайво. Даже ведро с водой для него непосильная ноша. Да и Хильда при виде брата, как ни бьётся с девчонкой Тайво, ещё больше ревёт и хнычет.

Другое дело, если бы снова вернулся домой отец. Целыми днями Тайво об этом думает.

Кто же поможет мальчику? Есть ли такие силы?

Просит Тайво у солнца:

— Солнце, солнце, сделай так, чтобы папка домой вернулся.

Бегает Тайво к лесному озеру.

Просит мальчик у озера:

— Озеро, озеро, сделай так, чтобы папка домой вернулся.

Обращается мальчик к ветру, к высоким карельским соснам:

— Помогите, волшебные силы!

И вдруг вернулся домой отец.

Смотрит Тайво — дверь в их избу широко раскрыта. Толпятся у дома соседи. Стоит на пороге отец. Рассказывает что-то людям. Долетают до Тайво слова: «Революция», «Советская власть», «Мир всем народам», «Товарищ Ленин»…

— Папка! — бросился Тайво к отцу. — Папка!

Обнял сына отец. Прижал к себе крепко-крепко.

Долго в этот вечер не мог заснуть Тайво. Лежал, всё о силах волшебных думал. Вот что озадачило мальчика. Вместе с отцом вернулся и их сосед, вечно угрюмый Антти. Его тоже арестовали жандармы. Почему же вернулся Антти?

Об Антти мальчик совсем не просил. Конечно, рад Тайво, что Антти тоже домой вернулся. Просто Тайво забыл попросить об Антти.

«Волшебные силы добрые-добрые. Сами догадались они, наверно», засыпая, подумал Тайво.

Гурген не умеет играть на скрипке, зато он имеет скрипку. Сурен умеет играть на скрипке, но он не имеет скрипки.

Живут они в городе Ереване, рядом с армянским крутым нагорьем. У Гургена отец — армянский богач. У Сурена папа — каменотёс. Строит папа Сурена для богатых дома из камня, а сам в глинобитной ютится лачуге. Тот дом, в котором живёт Гурген, тоже построил отец Сурена.

Проходят прохожие, смотрят на дом.

— Вот ведь прекрасный дом! Это богач Вартанян (то есть отец Гургена) прекрасный построил дом.

А дом ведь строил отец Сурена.

Мать у Сурена портниха. Золотые руки у мамы Сурена. Шьёт для богатых она наряды, а сама в каких-то тряпицах ходит. Мама Сурена и для мамы Гургена нарядные платья шьёт.

Идёт по улице мама Гургена. Смотрит народ на её наряды:

— Вот какие прекрасные платья жена Вартаняна шьёт!

А шьёт-то наряды мама Сурена.

Пригласил Гурген Сурена однажды к себе домой, разрешил поиграть на скрипке.

Проходят люди, слышат — играет скрипка.

— У этого богача Вартаняна очень талантливый мальчик, — рассуждают прохожие.