Инквизиция: Омнибус - Дэн Абнетт

— Сосредоточься, Малахит, или тебя унесет! Некротек уничтожен, сделка сорвана, а Дом Гло рассеян и побежден! Так почему Лок и Даззо ведут свой флот в глубину территории сарути?

— Что такое? — резко спросил он, поднимая руку в требовании тишины.

Действительно, становилось холоднее, солнца заслонили бегущие облака. Издалека доносилось едва слышимое заунывное погребальное пение.

— Так зачем они это делают? — сплюнул Вок.

Малахит посмотрел на нас как на идиотов:

— Пытаются исправить ущерб, который вы причинили их работе! Над высокородными и могущественными повелителями Гло стоят и другие повелители! Владыки, чей гнев непредставим! И за потерю Некротека предстоит отчитываться!

Я оглянулся на Вока.

— Ты говоришь о Детях Императора? — спросил я Малахита.

— О ком же еще! Гло не смогли бы проделать все это в одиночку, при всем своем могуществе и влиянии. Они заключили с этими монстрами договор о поддержке и защите, взамен пообещав поделиться с ними Некротеком. Теперь, когда книга потеряна, Дети Императора будут весьма недовольны.

— Так каким же образом они надеются избежать их недовольства и возместить ущерб? — спросил Вок, которого, так же как и меня, начинали беспокоить цвет неба и звуки, доносимые ветром.

— Заполучив еще один Некротек, — догадавшись, ответил я за Малахита.

Археоксенолог похлопал в ладоши и улыбнулся:

— Наконец-то умная мысль! А я уж было утратил всякую надежду. Отлично!

— Есть еще одна копия?! — запинаясь спросил Вок.

— Сарути ничего не стоило продать человеческую копию Некротека по той простой причине, что у них есть собственная, — сказал я, проклиная себя за то, что не понял столь очевидную вещь с самого начала.

— И снова в точку! Она действительно у них имеется! — Малахит ликующе улыбался, хотя теперь его не отпускал озноб, ему необходимо было срочно согреться. — Конечно, она написана в транскрипции ксеносов, составлена на их… можно было бы сказать «языке», но мне кажется, что больше подойдет слово «аромат». Однако содержащиеся в ней тайные знания те же самые. Даззо и его повелители заполучат Некротек, несмотря на вызванную тобой задержку.

Сверкнула молния, ветер стал поднимать вокруг нас стены пыли и ураганчики сланцевой крошки.

— Время вышло! — закричал мне Вок.

— Как точно сказано, — заметил Малахит. — А теперь выполняйте обещание. Я ответил на ваши вопросы. Или вы не люди слова?

— Мы не в силах спасти тебя от смерти, Малахит, — ответил ему Вок. — Но мерзость, с которой ты собирался связать свою жизнь, приближается, чтобы пожрать твою душу. Мы можем проявить милосердие и изгнать твой дух прежде, чем это случится.

Малахит усмехнулся, сланцевые частички отскакивали от его обнажившихся зубов.

— Будь ты проклят, Коммодус Вок. Будьте вы оба прокляты.

— Шевелись, Вок! — закричал я.

Малахит просто тянул время, рассказывая свою историю. Он чертовски хорошо знал, что мы не сможем предложить ему ничего, кроме быстрого конца. Но не это интересовало его. Ему хотелось отомстить. Такова была его цена за наш разговор. Он хотел удостовериться, что мы все еще будем там, когда придет конец, и умрем вместе с ним.

Песок пустыни позади него взорвался смерчем из камня и пыли. И словно гейзер, из-под земли ударила колонна крови, достигавшая дюжины километров в высоту и метров пятисот в ширину. Она вздымалась над нами, точно гигантское дерево, покрытое гнойной плотью, сухожилиями, мускулами, порванными органами и миллионами уставившихся на нас глаз.

Из полужидкого, бурлящего чудища высунулись похожие на ветви отростки из костей и связок, разодравшие Малахита на части.

Это была самая тотальная, самая гибельная судьба, которая на моих глазах когда-либо настигала человека. Но когда это случилось, археоксенолог продолжат триумфально улыбаться.

Глава двадцать вторая

В ПАСТИ ВАРНА

МАНДАТ НА ЗАЧИСТКУ

56-ИЗАР

Психометрически воссозданные воспоминания об окраинном мире и археологических раскопках на нем раскололись, словно отражение в разбитом зеркале. Но возвышающаяся над нами монструозная башня осталась, резко вырисовываясь на фоне смертельной мглы и готовясь обрушить нас в бездну страданий.

Я почувствовал, как Вок хлестнул ментальным выплеском по твари, но по осмысленности его поступок был сродни действиям человека, пытающегося сдуть смерч.

— Назад! — завопил я, но мне самому мой голос показался пропадающим и далеким.

Я увидел, как Вок проваливается в бездну, пытаясь дотянуться до меня. Я прокричал его имя и поймал за руку. Он заорал что-то в ответ, но мне не удалось его расслышать.

Вместо ответа я услышал вопли, крики и грохот огнестрельного оружия.

Я был распластан на холодном мозаичном полу часовни, с ног до головы покрытый кровью, слизью и ошметками какой-то органики. Мое дыхание было сбито, и никак не удавалось усмирить бешено бьющееся сердце. Вокруг стоял отчетливый и оглушительный шум.

Я откатился в сторону.

Паника опустошала часовню. Священники и послушники, помощники и слуги с воплями разбегались, опрокидывая скамьи. Лорд Роркен с побледневшим лицом вскочил на ноги. Его верные телохранители, скрывающиеся под масками святых апостолов, описывали восьмерки обоюдоострыми мечами.

Я увидел Вока, лежащего неподалеку без сознания. Так же как и меня, его покрывала нечеловеческая кровь и вязкий сок Имматериума.

Мне никак не удавалось обрести равновесие, рассудок притупился. Я откашлялся кровью. Стало ясно, что я — проклят. Проклят варпом, опустошен им и осквернен. Слишком близко и слишком долго мы соприкасались с ним.

С жуткими воплями валились астропаты. Многие из них были уже мертвы, а остальные либо бились в конвульсиях, либо истекали кровью. Двое прямо на моих глазах одновременно взорвались, лопнули, словно переполненные кровью пузыри. Между ними сверкали дуги разрядов энергии варпа, выжигая мозги, плавя кости и кипятя жидкие ткани.

Труп Малахита исчез. На постаменте, где он лежал, теперь сидел извивающийся, визжащий ужас, состоящий из дыма и гниющих костей. Астропаты дождались, пока мы с Воком сбежим, и только тогда разорвали связь. Но какая-то тварь сумела вылезти вслед за нами.

Точных собственных очертаний у монстра не было, но в то же время существовал намек на множество других. Так тень на стене или облако в небесах могут напоминать одновременно несколько разных предметов. Под плащом, сотканным из дыма, засиял свет звезд и сверкнули зубы.

Первый из телохранителей Роркена уже оказался рядом с чудовищем и ударил его мечом. Бритвенно-острый клинок, с выгравированными на нем благословениями и святыми символами, беспрепятственно прошел сквозь тонкий, эфирный дым.

В ответ существо взмахнуло оружием, состоящим из длинного, острого когтя, присоединенного, словно лезвие косы, к костяной рукояти, и рассекло пополам и человека, и святой меч.

Я принялся шарить в поисках оружия… любого, черт возьми, но оружия.

Раздался грохот канонады.

Три Десантника Караула Смерти наступали на исчадие варпа, стреляя из тяжелых болтеров. Их черные силовые доспехи покрывала псионическая изморозь. Было слышно, как Кианвольф выкрикивает проклятия порождению тьмы и тактические команды своим боевым братьям.

Болтеры, украшенные гербом их Ордена, продолжали грохотать в унисон до тех пор, пока их неустанный огонь не опрокинул тварь варпа, превратив ее в размазанный, визжащий ком черноты и костлявых отростков. Существо упало с постамента на не успевших прийти в себя астропатов, раздирая на куски и живых, и мертвых.

Брат-капитан Кианвольф выбежал вперед, быстрее, чем, на мой взгляд, было возможно для человека в столь тяжелой броне. Отбросив в сторону опустевший болтер, он выхватил цепной меч и полоснул им по корчащейся массе, отбрасывая тварь к исповедальным кабинкам, распавшимся от удара, подобно карточным домикам.

Лорд Роркен прошел мимо меня, сжимая церемониальный серебряный огнемет, который выхватил у одного из своих помощников. Следом за ним бежал служка, с трудом удерживая инкрустированный золотом бак с горючим и пытаясь шагать в ногу со своим повелителем.

Над канонадой возвысился распевный голос Роркена:

— Дух пагубного Имматериума, изгоняю тебя именем Императора Человечества, да будут обильны его благословения, да хранит он меня от страха перед тенью варпа…

Священное пламя омыло порождение варпа. Лорд Роркен распевал ритуальные слова изгнания на пределе своих голосовых связок.

Эндор помог мне подняться на ноги, и мы присоединили свои голоса к речитативу.

Часовню затрясло. Казалось, что завибрировало все судно.