Холодные сердца - Антон Чиж

Дарья заставила себя выдавить имя, в конце концов, это не тайна.

– Иван…

– Вы имеете в виду инженера Жаркова?

С этим она согласилась.

– Незадолго перед исчезновением у вашей подруги случилось что-то важное?

Даже и не знаешь, что на такое ответить. Дарья дергала рукавчик, не замечая треска материи.

– Аня была такой радостной, – наконец сказала она. – Только мы ведь подруги были не близкие. Вы бы с Катериной Ивановной лучше поговорили.

– Может быть, спросить Настю Порхову?

– И она тоже…

– Тогда без вас точно не обойтись, – сказал Ванзаров и взял ее руку. – Даша, от вашей помощи зависит успех расследования. Необходимо, чтобы вы пригласили Настю к себе, она ведь ходит к вам на примерки? Отлично. Пригласите ее на завтра. Мне надо с ней встретиться. Иной возможности нет. Вы мне поможете?

Какая девушка откажется после таких слов? Уж точно не Дарья. Огонек разгорелся сильнее. Топлива ему подбросили немало. Ванзаров поблагодарил так искренно, что даже поцеловал ручку.

Его прикосновение прожгло от макушки до живота. Дарья задышала часто и тяжело. Эти роскошные усы имели над ней почти безграничную власть. Как бы глупостей не наделать. Она ведь не устоит, помани – и готово.

Ванзаров понял, что поцелуй был лишним. Он принялся подробно и скучно обговаривать детали. Во сколько придет, где спрячется в комнате и что надо сказать Порховой. Детали всегда наводят скуку на девушек, но сейчас это подействовало как успокоительное. Дарья отвлеклась и обещала выполнить все в точности.

– У меня еще одна просьба к вам, но спросить совестно, – сказал Ванзаров.

Дарья потребовала, чтоб он спрашивал все, что ему будет угодно.

– У вас имеется манекен с головой?

– Как же не быть. Модистке без манекена никак нельзя, на вешалке платье не обшить, стежок не так пойдет… Ой, да зачем вам это.

– Одолжите мне один из ваших манекенов буквально на денек.

У Дарьи имелся только один. На нем – недошитое платье. Но это такие пустяки… Она тут же сняла платье, бросив в коробку, обмотала манекен последним рулоном бумаги, что у нее остался, и тщательно завязала бечевкой. Пусть видит, какая она ловкая, на все руки.

Манекен был выдан с наставлением пользоваться, сколько будет угодно. Ей не к спеху. Подхватив куль под мышку, Ванзаров благодарно поклонился.

– Вы не представляете, Дарья, как много значит для меня ваша помощь.

Слова эти звучали победным маршам в ее ушках.

– Такие пустяки, – ответила Дарья, пылая от счастья. – Ну, идите, вам пора. А завтра не опаздывайте. Настя всегда вовремя приходит.

Ванзаров еще раз отвесил поклон и закрыл за собой дверь. А Дарья еще долго не могла взяться за иголку. Так много самых разных чувств боролось в ней, что было не до шитья. Когда же очнулась от девичьих грез, накинула платок и побежала к дому Порхова. О «бабнике» и «бесстыжей роже» она даже не вспомнила.

Все ее мысли занимали роскошные усы.

От грозного победителя Англии не осталось ничего. В угол диванчика вжалось дрожащее, сморщенное существо. Веки плотно сжаты, как от яркого света. Руки стиснуты коленками, будто стеснялся их показывать. Портупею и ремень с кобурой у него забрали. Мундир висел мешком, расстегнутый ворот открывал бледное тело.

Войдя в участок, Ванзаров бросил манекен у порога и подошел к чиновникам, окружавшим пристава.

– Вы чем тут заняты? – спросил он.

– А вот, извольте посмотреть, – сказал архивариус и ткнул в небритую щеку перьевую ручку. Пристав вздрогнул, издав тонкий и протяжный звук. – Не правда ли, забавно?

– Или вот так, – письмоводитель пощекотал пером ноздри. Пристав замотал головой, словно муху отгонял, и снова издал странный звук. – До чего смешно! Ой, не могу!

Чиновники заулыбались, надеясь на удовольствие столичного господина.

– Вы ему на голову воду вылили? – спросил Ванзаров.

– Компот-с! – хихикнул архивариус.

– Пусть освежится, – добавил письмоводитель, и они дружно заулыбались.

– Господа, вы к причастию ходите?

Чиновники переглянулись. Что-то не развеселился столичный гость.

– А как же-с. Нам по службе полагается. У нас и справки о том имеются, – ответил архивариус.

– Значит, считаете себя христианами, к причастию ходите, справку имеете, а над своим братом измываетесь? Как же так, господа?

– Довольно он над нами куражился! – пробурчал письмоводитель. – Все нервы вымотал. Житья от него не было. Вот пусть и расплачивается…

И чиновник потянулся за перышком. Но до пристава не добрался. Ванзаров вырвал перо и до хруста сжал в кулаке.

– Вон!

Было это сказано с таким отменным спокойствием, что чиновников пробрал страх. Чего доброго, устроит расправу. Этим, из столицы, все можно. Лучше убраться от греха подальше. Архивариус подтолкнул письмоводителя, и оба выбежали из участка. И очень вовремя. Ванзаров еле сдерживался, чтобы не устроить расправу, размазав чиновничьи душонки по паркету.

Он сел на диванчик и обнял пристава.

– Ничего, Сергей Николаевич, все будет хорошо. Сейчас в лазарет поедете, там вам помогут. Держитесь, вы же в полиции служите. Настоящий герой. Я горжусь, что вместе с вами дело раскрывал.

Пристав приник головой к его плечу и хотел что-то сказать, но с губ, сжатых судорогой, сорвался тихий стон. Только по щеке прочертилась мокрая полоска.

– Вы молодец. Все будет хорошо. Только держитесь…

– Родион Георгиевич!

Голос шел из-за стола. Впопыхах Ванзаров упустил, что в кресле развалилось чье-то тело. Тело принадлежало Фёклу Антоновичу. Предводитель походил на раскисшую бабу. Снежную, разумеется.

Положив Недельского и подоткнув ему под голову диванную подушку, Ванзаров подошел.

– Как же допустили подобное! – сказал он, опираясь кулаком о край стола. – Он вам как собака служил, а занемог, так вы его этим гиенам отдали? Не совестно? Немедленно прикажите отправить его в лазарет.

– Ах, о чем вы? Я ничего не понимаю!

Предводитель смотрел растерянно и жалко.

– За что мне такое наказание? – застонал он. – Пожары эти, убийства, утопление, штыки, кишки вывернутые, еще вы вчера такое представление устроили… Что мне делать, Родион Георгиевич? Яду выпить или в заливе утопиться?

– Для начала взять себя в руки, – ответил Ванзаров и сел на стул. – Вы городская власть и не имеете права раскисать.

– Но ведь кругом такое творится! – всхлипнул Фёкл Антонович. – Это конец! Мне конец… И вы ничего не можете… И Лебедев ваш ничем не поможет…

– Скоро все кончится. Полагаю, завтра или послезавтра возьму убийцу.

Предводитель оживился, протер глаза и уселся, как воспитанный человек.

– Неужели? Этому можно верить? Кто же это?

– Пока сказать не могу. Хотите знать, чьей рукой написаны записки Джека Невидимки? Ну, как думаете?

– Да откуда же мне… Вы же столько записей просмотрели.

– Инженер Жарков их писал.

– То есть как? – Фёкл Антонович подумал, что его разыгрывают. – Вы ничего не путаете? У него же в кармане… Как же он мог сам…

– Все очень просто, – ответил Ванзаров. – Записки эти были приготовлены еще в ноябре, но тогда им не нашлось применения. В кармане Жаркова записка нашлась потому, что он сам ее туда и положил.

– Вам, конечно, виднее… Но как же он мог вторую в участке оставить?

– Действительно, в это время он уже лежал в прозекторской, – согласился Ванзаров. – А вы как думаете?

– Что я могу тут подумать!

– Тогда ее подложил кто-то другой. Другое интересно: почему записки не нашлось на теле Усольцева.

– Не мучьте! – взмолился Фёкл Антонович. – Не тяните жилы!

– Потому что их было всего две. Одна для дела, другая про запас.

– Для какого дела?

– Чтобы запутать убийство Анны Анюковой, более известной, как Анька-модистка, вашей любовницы.

Предводитель совершил невероятный поступок: каким-то образом ему удалось выпрыгнуть из-за стола, не свалив кресло. Он попятился и замахал руками так, будто перед ним появилось привидение.

– Что так занервничали? – спросил Ванзаров.

– Это… Это… Как… Откуда вы… – язык не слушался Фёкла Антоновича.

– Я же не сказал, что вы ее убили. Она была вашей любовницей. Это не преступление. Во всяком случае, перед законом. С супругой сами разберетесь.

– Но это было года два назад!

– После вас у Анны много ухажеров сменилось. Вам-то что волноваться?

Фёкл Антонович после такой встряски совсем занемог. Схватившись за сердце, только с правой стороны, отодвинул кресло и тяжело в него опустился.

– Ужасно… Если известно вам, то и еще кто может узнать…

– Что поделать, за любовь надо платить, – сказал Ванзаров и добавил: – Кстати, я всего лишь сделал предположение. Логичное, но предположение. Вы запросто могли бы сказать, что ничего не было. Сами себя выдали. Надо следить за нервами. Подлечитесь у Асмуса, что ли…

Предводитель понял, что его обвели вокруг пальца. Хоть свидетелей не было.

– Я надеюсь… – начал он.