С улыбкой хищника - Игорь Середенко

— Не понимаю, — немного раздраженно, сказал Черемных. — Он реагирует, вроде понимает, что от него хотят, но … словно кто-то вынул его сознание, оставив лишь тело с природными реакциями. И еще, появилась сонливость. Он ночью спал?

— Вроде, спал, но не берусь утверждать.

— Я дал успокоительное, пусть поспит.

— У него назначена встреча с министрами, потом с иностранным послом. Я ума не приложу, что делать. Я уже говорил с премьер-министром.

— И что он посоветовал? — спросил Черемных.

— Общественность ждет его выступления, но нужно сделать так, чтобы никто не знал причины его отсутствия. Президента нельзя показывать в таком виде.

— Понимаю.

— Вот почему важно, чтобы вы помогли ему прийти в себя, выйти из этого полукоматозного состояния.

— Боюсь, что я сейчас ничем не могу помочь, — ответил Черемных, потом подумал немного и продолжил. — Я сделаю все, что смогу, но вам надо что-то придумать, чем-то объяснить его отсутствие. Нельзя говорить, что президент болен, начнут расспрашивать. Еще неизвестно, чем это кончится.

— Да, это на руку нашим врагам. Пока президент болен, государство слабеет. Но мы уже придумали. Премьер-министр подсказал. Надо на время болезни пустить слух, что президент не появляется на людях из-за того, что ждет от супруги ребенка. Другой вариант — президент уехал на отдых на какие-нибудь острова. Пускай ищут. А пока все будут думать, ему станет лучше, он выйдет на работу и страсти улягутся.

— Да, пожалуй, — согласился Черемных. — Сейчас любой слух хорош, лишь бы не было известно о его странной болезни.

— А может он просто переутомился?

— Возможно, но в любом случае, ему сейчас нужен покой, так что пусть он пробудет здесь, в своей резиденции под моим контролем, с недельку.

Наступила тишина, во время которой каждый думал о своем, потом Черемных спросил:

— Послушай, Алексей, ты занимаешься безопасностью президента, твои люди встречали что-то необычное? Я слышал, что кто-то пытался проникнуть в покои президента.

— Этот случай разрешился. Лейтенант Сивцов напал на сержанта, который охранял апартаменты.

— Напал? — удивился Черемных.

— Да, он утверждает, что не помнит нападения. Сержанту тяжело досталось, сотрясение мозга. Когда он пришел в себя, то подтвердил факт нападения.

— Странно, вам не кажется?

— Я вел допрос Сивцова.

— И что?

— Он ничего не помнит.

— А что-то пропало в доме?

— Пожалуй, ничего, — ответил Громов. — Горничная, которая убирает в доме, не досчиталась одной расчески. Все ценные предметы на месте. Если Сивцов и заходил в дом, то ничего не вынес.

— Зачем же он напал на сержанта? Может, был нетрезвый?

— Может, хотя на Сивцова это не похоже. В ту ночь он был в баре, намеревался ехать домой в город. Это пятнадцать километров отсюда. Это все, что он помнит. Жена утверждает, что домой он не возвращался. Он работает у нас несколько лет, подобных случаев у него не было. Пил, да, но не на работе.

— А вы проверяли количество алкоголя у него в крови? — спросил Черемных.

— Нет, не до того было. Да он выглядел трезвым.

— За ночь хмель мог выветриться.

— Но ведь это не первый случай странного поведения сотрудников, — сказал Громов.

— Вы имеете в виду секретаря?

— Да, Колесниченко, он напал на водителя такси. Как он в больнице? У него ведь перелом руки.

— Теперь уже шейки бедра и тяжелое сотрясение мозга, — ответил Черемных. — Я лично навещал его в госпитале, а четыре дня тому назад произошел странный случай с ним.

— Я весь во внимании.

— На дежурстве была тогда молодая врач. Она сделала обход и отправилась в ординаторскую. Больной Колесниченко не вызвал у нее никаких опасений. На тот момент у него была переломана рука, ушиб ноги проходил.

— В коридоре раздались крики, гам, беготня. Кто-то из санитаров выбежал на улицу. Ему повезло, что он выпал со второго этажа, а не с четвертого. Врач оказала помощь, слава богу, жив. Но как он оказался на улице? Кто его выбросил, или сам по неосторожности вылетел? Сейчас Колесниченко приходит в себя, но …

— Вы можете рассказать поподробнее? — спросил Громов, явно заинтересовавшийся случаем.

— Да, могу. Я беседовал с врачом и нянечкой. Последняя в то время мыла пол. Она утверждает, что больной сам открыл окно и выпрыгнул наружу.

— Хотел покончить с собой? Но зачем?

— Вот и я так подумал. Странно это. Я навестил больного, — сказал Черемных, вспоминая. — К тому времени он начал приходить в себя. Ему уже сделали операцию, восстановили шейку бедра, еще было пару шейных дисков смещено. В общем, он почти весь забинтован. Только его лицо …

— Что его лицо?

— Он чем-то или кем-то напуган. Я попробовал с ним поговорить. Но мне не удалось. Его одолевают какие-то страхи, опасения, он видит кругом опасность, каких-то чудовищ. Ему дали успокоительное, теперь он находится под контролем санитара, чтобы еще с собой чего-то не учудил. — Вы не находите, что эти три случая как-то связаны?

— Не три, а четыре, — поправил Громов.

— Вы имеете в виду покойного Бориса Ивановича? — спросил Черемных, и тут же добавил. — Да, пожалуй, четыре. Вам не кажется, что они взаимосвязаны? Может, это дело рук какой-то организации, а не случайность.

— Да, это не случайность. Вот поэтому ваше мнение сейчас для меня очень важно. Я полагаю, что целью всех этих происшествий, является президент.

— Нужно усилить охрану, — предложил Черемных.

— Это уже сделано. Но все не так просто, — продолжал Громов. — Ни в одном из четырех случаев никто не видел врагов или их действий. Все происходит так, словно происходит само по себе, случайно.

— Нет, нет, это не случай. Я уверен, что за этим кто-то стоит, — сказал Черемных. — Может, это какой-то новый вид оружия, бесконтактного, понимаете.

— Вряд ли, такого не существует. Я бы знал о нем. Проводят в разных странах эксперименты над психотропным, биологическим оружием, двадцать пятый кадр и тому подобное. Можно человеку внушить поведение, сбить с толку, обмануть, но поверить в болезнь, убить, это немыслимо совершить. По крайней мере, должен быть какой-то контакт с жертвой. А у нас тут куча охраны, и это все опытные люди, прошедшие отбор, а камеры никого ведь не видели. Нет, нет, здесь что-то другое, — он замолчал на некоторое время, обдумывая, затем добавил. — Очень трудно воевать с невидимым противником.

Спустя пять дней Громов еще раз встретился с Черемных. Встреча была вызвана тем, что состояние президента значительно улучшилось. «Он готов был идти в бой, от прежнего тяжелого состояния не осталось и следа, — заявил Черемных».