Глаз Дракона - Сергей Костин

Леший старательно почесал свои поросячьи ушки.

– А мы-то гадали, кому это понадобилось зверье хоронить.

Я не знал, хорошо это или плохо – хоронить зверей, и, дождавшись, пока старик-леший почешет второе ухо, поинтересовался.

– Дедуль, не желаешь ли откушать от нашего стола?

– Мне твоя еда может поперек горла встать, -леший задумчиво почесался спиной о дерево. -Пойдем-ка ко мне в гости, а?

– В гости? С превеликим удовольствием, -согласился я.

Леший развернулся и заковылял в лес. Пройдя несколько шагов, он обернулся и увидел меня, стоящим на том же месте.

– Ты чего, странничек, столбом стоишь? Эти лесные жители думают, что все люди, без исключения, дураки.

– А ты, дедуль, ничего не забыл?

– А чего забывать-то, странничек?

– Ты человека в гости приглашаешь, – напомнил я.

– Ну и что? – я готов был поклясться, что в глазах лешего блеснула зеленая искорка. Он, наверняка, давно понял, о чем идет речь, но ломался специально.

– Ну, как хочешь, – развел я руками и пошел обратно к костру.

– Эй, странничек, ладно, подожди.

Леший подковылял поближе и нехотя сказал:

– Чтоб моя зелень пропала, если тебя обидят в моем доме.

– Вот так-то, дедуль, а то знаем мы вашего брата, заведешь в дом и пиши пропало, – я затолкал вещи по местам, а сам внимательно наблюдал за стариком.

– Все-то ты знаешь, – проворчал тот, но никаких признаков агрессивности не выказал. Все было чисто, и ему можно было вполне доверять. Ровно настолько, насколько можно доверять лешему.

– Ну что, теперь пошли, странничек?

– Пошли, дедушко.

Так называемый «дедушко» знаком подозвал к себе Джека и, как только тот подошел, взгромоздился на него самым наглым образом. В принципе, это вполне нормальное явление, едущий верхом на варакуде леший, болтающий при этом ногами. Животные леса и племя животных представляют одно целое. Леший для леса – хозяин. Даже больше, чем хозяин. Знает все о каждом, и о каждом позаботится. И звери отвечают ему тем же.

Я никогда не думал о леших, русалках, домовых как о нелюдях. Они стояли намного выше прочей нечистой силы, являясь как бы отдельным классом в иерархии населения планеты. Русалки были нормальными бабами, только с хвостами. Домовые, так те вообще безвредный народец, маленький и скрытный. Мне доводилось встретиться с одним домовым, и я был весьма удивлен, что он оказался малюсеньким таким человечком, с лохматыми патлами, в портках, к тому же отчаянно шмыгавшим грязным носом. Но этот народец постоянно исчезает по причине своей лености и домоседства. А лешие? Лешие были просто лесными жителями. Они души леса. Вот и все.

Мы остановились, и леший спрыгнул с Джека.

– Ну-ка, странничек, закрой глаза! – потребовал хозяин.

Я улыбнулся, но выполнил требование. Сейчас леший начнет расставлять деревья, чтобы открыть проход в свое жилище.

– Пройди-ка вперед, – снова потребовал он. Я сделал три шага и уперся НОСОМ В ДЕРЕВО.

– Все, странничек, можешь заходить. Я открыл глаза и осмотрелся. Место, в котором я сейчас находился, ничуть не было похоже на то, где мы остановились. Прямо передо мной в стволе дерева темнело дупло, размером разве что как раз для лешего.

– Ты, странничек, пригнись и пролезь, а там попросторней будет.

Я с сомнением посмотрел на дерево, но вовремя вспомнил о том, что лешие способны и не на такие штучки. Осторожно, пристально вглядываясь в темноту, я переступил порог.

– Не боись, не расшибешься, – сказал старик, а чтобы было убедительнее, толкнул меня в спину.

Я сделал еще два или три шага и ввалился в комнату. Ничего примечательного, если не считать высоченных потолков, множества дверей и прекрасной обстановки в стиле, как ни странно, древнерусских сказок.

– Ну как, хороши хоромы?

Спрашивать меня не стоило, потому что мое лицо говорило обо всем лучше, нежели я сам. Старик это понял и теперь самодовольно перебирал пальцами у себя на животе.

– А где ж хозяйка? – поинтересовался я, так как никогда не видел леших женского пола.

– А вот и хозяйка.

Из комнаты выплыла зелененькая старушка. Если бы не цвет ее лица и некоторая заостренность ушей, то можно было смело назвать ее бабушкой и поцеловать в щеку. Увидев гостей, она засуетилась, ехидно посматривая на меня. Я догадывался, какие мысли бродят у нее в голове.

– Что ж ты, старый, не сказал, что гости у нас.

– Да нет, старая, – парировал леший. – Я ему обещание дал. Уж больно хороший человек попался.

– Вот и хорошо, – ничуть не расстроилась старуха. – А то все одно и то же, хоть поговорить будет с кем.

Я понимал, о чем недоговаривает лешачиха. Поработал бы сначала на них неизвестно сколько времени, а потом блуждал бы по лесу, пока звери не съели или не подобрали бы случайные люди.

Не слишком любили лешие человека. Да и за что нас любить?

Но сейчас я был за себя спокоен. Не сдержать слова, означало бы навлечь позор не только на того, кто слово не сдержал, но и на все зеленое племя. А позор для лешего хуже белых ушей.

Лешачиха пошла хозяйничать, а старик пригласил меня за стол, который, как и все в том доме, был сделан из дерева.

– Ты пошто, странничек, животное свое до такого состояния довел, да и сам худой, как моя жизнь.

Меня просто умиляла такая забота. Бьюсь об заклад, если бы я был здоровый и толстый то не миновать мне лесоповала.

– Из-за моря мы приплыли. Долго плыли, вот и исхудали.

– Ну ничего, что из-за моря. Варакуда в лесах быстро вес нагуляет.

Из соседних комнат послышался шум, и к нам ввалилась целая стайка маленьких леших, которые отличались от папы бородой меньших размеров. Пятеро пацанов, отчаянно колотя друг друга, торопливо расселись за столом и стали тщательно изучать мое лицо. Старуха тем временем принесла целую груду посуды и вывалила всю охапку на стол. Сразу же за столом воз никла веселая возня за право иметь большую посуду, причем папаша ничем не отличался от своего потомства.

Когда все закончилось, я выбрал плошку себе и заметил, что на столе осталась еще пара приборов. Логично было заключить, что одна тарелка – для хозяйки, а вторая – для отсутствующего члена семьи.

Как только я подумал об этом, послышались легкие шаги. Я посмотрел на винтовую лестницу. Сначала показались ноги. Они спускались необычайно долго, потом вслед за ними показалась короткая матерчатая юбка, плотно облегавшая все это богатство. И, наконец, спустилась обладательница ног. Молодая дочка лешего.

Большие зеленые глаза то и дело закрывались мохнатыми зелеными ресницами. Правильные очертания лица, зачесанные назад зеленые волосы, кристально белые зубы, выглядывающие из-под чуть вздернутой верхней губы, – все говорило о том, что семья этого лешего имеет весьма большие шансы на продление своего рода.