Убийцы Мидаса - Питер Аспе

– А масляный обогреватель был включен на самый низкий режим. Хотя в доме у Скаглионе, как ты, наверное, заметила, было довольно холодно, – продолжал гнуть свою линию Ван-Ин.

– Я ничего не понимаю, Питер. Хватит ходить вокруг да около. Пожалуйста, переходи уже к сути. Ты меня просто убиваешь.

Ван-Ин состроил гримасу, которой позавидовал бы любой профессиональный клоун.

– Нам повезло, – сказал он. – Скаглионе как раз собирался выйти из дому. Он снял тапки, надел уличную обувь и выключил все электроприборы. Но наш приход расстроил его планы.

Ханнелоре, нахмурившись, смотрела на Ван-Ина. Она все еще не могла понять, к чему он клонит.

– Рядом с дымоходом стояли домашние тапочки, – объяснил комиссар.

– И что из этого?

– Энзо Скаглионе воспитывала мать. Она научила его ходить дома в тапках, а уличную обувь оставлять у порога.

– Питер Ван-Ин, ты всегда придираешься к каким-то мелким деталям, и мне от этого…

– Неуютно?

– Но пойми и ты меня, – сказала Ханнелоре, – ты считаешь, что человек собирается совершить преступление на основании того, что он не переобулся в домашние тапочки. На мой взгляд, это…

– Гениально? – улыбнувшись, предположил Ван-Ин.

– Перестань. Я имела в виду совсем не это.

В эту минуту Ханнелоре выглядела очень соблазнительно. Ван-Ин уже собирался запустить руку ей под блузку, когда запищала рация. В очередной раз комиссар проклял это чудо техники.

– Привет, Питер, – раздался по рации голос Версавела.

– Привет, Гвидо.

– Надеюсь, я не помешал?

– Он не помешал нам, Ханне? – с усмешкой спросил Ван-Ин свою возлюбленную.

– Прости, если помешал вам, Питер, но у меня очень важные новости, – виновато проговорил Версавел.

– Я слушаю. Говори. И ради бога, Версавел, хватит извиняться.

– Сегодня вечером Крус прислал мне по факсу фото некоего Николаи. Этого человека сфотографировал постовой. Николаи вел себя подозрительно и шел в сторону башни Белфорт. Говорят, что Николаи известный вор.

– И Крус прислал нам его фото только сегодня вечером? – тяжело вздохнув, уточнил Ван-Ин.

– Мы сообщили об этом полиции Гента. Они проникли в квартиру Николаи и обнаружили там подробную схему Белфорта.

– О Гельмут Христос Спаситель!

Ван-Ин тщетно пытался успокоиться и собраться с мыслями. Если сейчас он поднимет тревогу и ничего страшного не произойдет, то он попадет в глупое положение. Сначала он должен узнать, что замышляет Скаглионе.

– Этот Николаи вообще довольно подозрительный тип. Он профессиональный альпинист и, по словам соседей, часто тренируется в скалолазании на своем доме.

– Значит, когда в квартиру Николаи вломились полицейские, его там не было? – уточнил Ван-Ин.

– Ты совершенно прав, Питер. Я подумал, что тебе стоит об этом знать.

– Большое спасибо, Гвидо, что сообщил эту новость. Как только у меня будет больше информации, я сразу же позвоню дежурному офицеру. Пока, Гвидо!

– Спокойной ночи. И передай привет Ханнелоре, – отозвался Версавел.

Ханнелоре взяла у Ван-Ина из рук рацию.

– До свидания, Гвидо, – сказала она.

В пятнадцать минут второго ночи Энзо Скаглионе выехал со своей фермы. Под колесами его машины хрустел гравий, пока он ехал по дорожке, окружающей его дом. Через пару минут Энзо выбрался на главную автомагистраль. На шее у Скаглионе была золотая цепочка, которую мать подарила ему на день рождения, когда ему исполнилось двадцать один год. На пассажирском сиденье лежал пульт – самый обыкновенный пульт, который используется для управления моделями самолетов. Такой можно купить практически в любом магазине. Но Энзо изменил его частоту. Теперь диапазон пульта был рассчитан на полмили. А частота была настроена на детонаторы, которые за два часа до этого установил Николаи.

Глава 23

Ночь была теплой и безлунной, как и рассчитывал Николаи. Время от времени он посматривал на башню, чернеющую в темноте. Каждые двадцать минут две патрульные полицейские машины объезжали улицы, чтобы проверить, все ли в порядке. Николаи уже выучил наизусть их маршрут: Рыночная площадь, Бург-сквер, Блайнд-Эзел-стрит, Диверский канал, Нью-стрит, Олд-Бург-стрит. Постоянное патрулирование района полицейскими машинами нисколько не беспокоило Николаи. Ведь полицейские проверяли улицы и дома, а на башню не обращали никакого внимания.

Николаи подумал, что, должно быть, полицейские смертельно устали от этой рутины и повторяющегося из ночи в ночь маршрута. Он стоял за колонной у ворот Про Патриа на Картуцеринна-стрит и наблюдал за проезжающей мимо патрульной машиной. Он снял кеды, в которых всегда ходил, и обулся в альпинистские ботинки. Веревка была обмотана вокруг плеч и груди Николаи. Сверху он надел спортивный костюм, который надежно скрывал веревку от посторонних глаз. Как только патрульная машина скрылась из виду, Николаи включил секундомер и прикрепил взрывчатку к внутренней стороне своего рюкзака. Тихо и незаметно, словно кошка, Николаи пересек улицу и устроился в тени Белфорта, у самого основания башни. Стоя совсем рядом с водосточной трубой, он быстрым взглядом окинул улицу. Она была темна и пустынна. Ни в одном из окон окрестных домов не горел свет.

Внутренний квадратный дворик Белфорта со всех сторон был окружен стенами. Башня, возвышающаяся над городом, на востоке граничила с Вул-стрит, на западе – с Олд-Бург-стрит, на юге – с Халле-стрит, а на севере – с Рыночной площадью.

Николаи выбрал южную сторону башни. Во-первых, Халле-стрит, на которую выходила южная сторона башни Белфорт, была самой пустынной. Во-вторых, улица эта была узкой и ограничивала обзор башни.

Николаи подошел к водосточной трубе и по ней залез на крышу залов. Это заняло у него меньше минуты. Он лег на живот и некоторое время напряженно вслушивался в тишину. Потом пополз по просмоленной и покрытой шифером крыше. Выступ надежно скрывал его от посторонних глаз. В своих альпинистских ботинках он мог двигаться совершенно бесшумно. «А теперь настало время для настоящего восхождения», – подумал он. Растерев в ладонях магниевый порошок и закрепив веревку за выступ при помощи якорной пластины, Николаи начал восхождение. Стена между ним и угловой башенкой была довольно грубо высечена. И потому меньше чем через пять минут Николаи достиг первого парапета, спрятался за балюстрадой и достал свой инвентарь. Он бросил взгляд в сторону Рыночной площади. На дорогах почти не было машин. Наверное, пуританские транспортные службы Брюгге, увидев это, подумали бы, что им снится счастливый сон. Все окна были темными, словно слепые глаза Полифема. На улице стояла полная тишина. Он посмотрел на часы. Через одиннадцать минут патрульная машина покажется на Халле-стрит.

Николаи осторожно продвигался к восточной части башни. За балюстрадой его никто не смог бы увидеть. Он должен был добраться до основания башенки, которая находилась на втором уровне. Там ему уже невозможно был укрыться, но, карабкаясь на башню этим путем, он экономил несколько драгоценных минут.

Николаи добрался туда всего лишь за три минуты. Теперь от непрошеных свидетелей его скрывала балюстрада с четырьмя круглыми арками. Это было очень кстати, скоро должен был показаться полицейский патруль. Целых десять минут он сидел за балюстрадой у западной стороны башни с видом праздного туриста. Время было дорого, но он все же переждал. И только потом снова начал свое восхождение к северо-западной башенке. Ему нужно было забраться на невероятную высоту. Сначала Николаи помогали различные выступы и неровности на стене. Но последние несколько футов были особенно сложными. Стена была отвесной и очень ровной. Теперь ухватиться было не за что и приходилось рассчитывать только на собственные силы. Николаи принялся ощупывать стену. Любая, даже крошечная неровность могла спасти положение, ведь Николаи был опытным скалолазом. От земли Николаи отделяло примерно двести футов. Пальцы его болели от пронизывающего холода. Николаи прекратил ощупывать стену и принялся тереть руки одна о другую, чтобы хоть немного согреться. Он перевел дух и продолжил восхождение. Наконец он нашел небольшой зазор, зацепился за него пальцем и подтянулся. Его согнутые ноги лихорадочно искали в стене хоть какой-нибудь выступ. Спасительная стенная скоба находилась на расстоянии шести футов от Николаи. Теперь его голова была на уровне находящегося в углублении пальца. Николаи понимал, что сможет оставаться в этом положении не больше минуты. Если его ногам удастся найти хоть какую-то опору, он сможет подтянуться и достать до стенной скобы.

Он лихорадочно искал выступ, на который можно было бы встать. Несмотря на пронизывающий холод, на лбу Николаи выступили капли пота, он обшаривал стену левой ногой в поисках выступа. Секундомер неумолимо отсчитывал утекающие секунды. «Эта гордая башня не сдастся без боя», – подумал Николаи. Но он все еще не утратил решимости победить ее. Руки его свела судорога, и он решил спуститься немного вниз, к последнему выступу, и отдохнуть. Через две минуты он снова оказался у балюстрады.