Реликтовая популяция. Книга 2 - Виктор Васильевич Ананишнов

Присмет вопросительно посмотрел на назначенного им командира полукрина, ожидая от него подтверждения сказанному.

– О! – воскликнул Тупер и расцвёл в улыбке, словно наконец-то вспомнил самое важное. – Там торн был!

– Кто? Торн?.. Вьючный?

– Нет, самый настоящий торн!.. Он наших столько побил… – Тупер даже понизил голос от уважения к тому, кто побил столько тескомовцев. – Этот торн светился. Наши на него набросились, а он их как колбасу в пищевых пакетах на кусочки… Здоровый… Не меньше полутора берметов. Всех на три головы выше… И в чалме такой большой… Он!..

– Н-да, – озадачился Присмет.

Настоящий торн – это примета сильная. Да ещё много выше его. Впечатляет, но… Он покачал головой: таких размеров торн точно показался Туперу с перепугу.

– Молодец, что вспомнил о торне, – похвалил Присмет тескомовца, не собираясь при этом упоминать о торне в правдивом слове, и об этом сказал вслух, пояснив: – Один торн общей картины не меняет. Теперь вспомни, как погиб Пороп?

– Он так и не пришёл? – спросил Тупер.

Ожидалось, что к утру, кто-нибудь ещё из оставшихся в живых придёт в Сох.

– Нет. Ты же сказал…

Тупер облизнул губы.

– Я его не видел убитым. Рунтен видел. И как убили его, не знаю. Саадина говорит, что командир и мечом не успел замахнуться, как его кинжалом из темноты поразили.

– Да, всё получилось так неожиданно, – рассеянно заметил Присмет. – Когда подлечитесь, сходите на место боя и… надо всех похоронить.

– Мы обязательно сходим. Пусть нам местные помогут.

– Я поговорю с кугуром.

– Мы их принесём сюда…

– Н-ну-у, хорошо. Вернёмся к отчету. В правдивом слове укажем так: преследуя, значит, нарвались на большую смешанную банду, состоящую из людей и выродков, люди преобладали в количестве. Командир полукрина Пороп и так далее… Не забудь узнать его полное имя. Пороп, значит, был атакован сразу со всех сторон бандитами. Убив нескольких из них, Пороп был убит сам предательским ударом кинжала из темноты… Хм… Предательским… Может быть, неожиданным, так мы о неожиданном уже говорили, и нападение, и большая банда… Ладно, пока сойдёт. А дальше моё правдивое слово такое. Команду над полукрином принял на себя Тупер… Ну, да, Тупер Тип Топикс. Правильно я назвал твой нэм?.. Хорошо. Тупер и так далее, перегруппировав силы, организовал оборону и дал настоящий бой бандитам, нанеся им ощутимые потери. Но на каждого бойца Тескома приходилось не менее… скажем, пятерых бандитов. В результате можно ожидать, что после такой встрёпки банда распадётся, однако полукрин также понёс большие потери, в живых осталось только шестеро…

– Саадина может умереть.

– Когда умрёт, тогда и будем об этом говорить… Так как тебе моё правдивое слово?

Тупер моргнул и окаменел.

Для него в правдивом слове Присмета единственно понятным моментом было упоминание о нём самом. Всё остальное… Кто знает наверняка, как там всё было? Сам он находился в третьей группе и, когда их старший повёл группу на шум схватки, он в темноте практически ничего не видел, тем более что перед глазами в далеком и каком-то странном серебристом, как ему показалось, свете плясали смутные тени кустов, деревьев, тескомовцев и многочисленных, как утверждает теперь шейн, бандитов.

Впрочем, бандитов он всё-таки, возможно, видел, если, конечно, ему не почудилось их присутствие. Зато он их слышал, это точно. Кто-то мяукнул и тескомовец, шедший от него слева; вдруг захрапел и упал, поражённый насмерть. Чуть позже наступила его очередь. Eмy удалось лишь заметить мелькнувшую тень маленького существа, которая на мгновение остановилась рядом с ним, потом его руку и грудь обожгла боль, и он уже ничего не видел и не слышал, пока его не привели в чувство те, кто уцелел в этой бойне.

Так что возглавлять полукрин, организовывать оборону и поразить столько бандитов, что у оставшихся не хватит сил даже объединиться в новую банду, он не мог, как бы это не хотелось Присмету и ему самому.

– Эй, Тупер? – громыхнула Гора Мяса. – Ты что, заснул? Как тебе моё правдивое слово?

– В-вполне, – выдавил из себя тескомовец.

Да и что он мог ответить? Не скажешь же шейну, поставившего тебя нежданно-негаданно в командиры полукрина, что всё его, так называемое правдивое слово – глупость и неправда от начала до конца.

Не скажешь…

– Никогда ничего глупее не читал, – Жуперр с брезгливой миной отбросил от себя листок с правдивым словом Присмета о ночном событии близ Соха. На его жёстком лице вслед сказанному промелькнула презрительная улыбка, заставившая Присмета выпрямиться, и тут же умерла. Жуперр движения собеседника, словно не заметил. – Жаль, конечно, потерять ни за что целый полукрин, – проговорил он дальше без особой печали по погибшим, – но нет плохого без хорошего, Присмет…

Жуперр замолчал, прикрыл глаза и поиграл тощими желваками под сухими щеками.

Ещё две праузы назад, узнав неприятную новость об избиении тескомовцев неизвестно кем под Сохом, он готовился устроить этой, как тут проболтался думерт Тлуман, Горе Мяса (надо же такое придумать прозвище), небольшой допрос с пристрастием, а потом, обвинив бывшего фундаренца во всех мыслимых и немыслимых прегрешениях, – кто его, Жуперра, сейчас упрекнёт в совершенном? – помочь Присмету расстаться не только с идиотской игрой по поимке какого-то мальца, но и с жизнью. В конце концов, смерть полутора десятка тескомовцев на его совести, пусть за это и расплатится. Оставалось лишь придумать, кому это доверить и как выполнить без потерь для себя расплату с виновником позора воинов Тескома. Созревала идея несчастного случая как с полукрином, так и с Присметом.

Так бы оно и случилось, и не сидели бы они сейчас друг против друга, и не приходилось бы вводить эту бездарную личность в курс тайны, рядом с которой тот, как оказалось, ходит вот уже несколько дней. Можно было бы с ним ничем таким не делиться, а привести в исполнение предыдущий план, но, к сожалению, менять сейчас Присмета на кого-то другого – терять время.

…Двумя праузами раньше по каналу связи, служившему для переговоров с членами Агоры, пришёл вызов на его имя.

Агору – негласных руководителей Тескома – Жуперр недолюбливал, но не явно, а в душе, на уровне бессознательного чувства противодействия некой силе, постоянно довлеющей над всеми его делами и устремлениями, а по большому счету – над его волей.

Никто, даже региональные руководители, подобные Жуперру, практически никого из членов Агоры не знал. Лишь, может быть, порой различали их голоса, получая с помощью специальной системы передачи сообщений. Эти сообщения, ненавязчивые как будто, на первый взгляд, пожелания или рекомендации о проведении той или иной незапланированной операции, внутреннего ведения дел в батлане или на территории, им контролируемой, или личного характера для получателя сообщений, выполнение которых, тем не менее, было строго обязательным.

Строптивые, кто и