Избранные места из Священной истории Ветхого и Нового Завета с назидательными размышлениями - Филарет Дроздов

Подивимся могуществу Господа и ревности Святого Павла в споспешествовании предна­чертаниям Его милосердия. Но не будем огра­ничиваться одним только простым удивлением. Будем подражать его примеру, чтобы некогда быть достойными разделять с ним его награды. К сему призывает нас и сам он: подвиг добрый я совершил, - говорит он, - поприще кончил, веру сохранил. А теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия в оный день; и не токмо мне, но и всем возлюбившим явление Его (Тим. 4, 7.8.). Не бу­дем останавливаться на одном созерцании это­го величественного мужества, этого пламени святой верности, которые даровали Святому Павлу столь высокие преимущества. Не забу­дем, что Павел был такой же человек, как и мы, подверженный всем немощам нашего естества, и превратности жизни покажутся нам так­же лёгкими и удобопереносимыми, как и ему; ибо подобно ему, будучи укрепляемы никогда не оскудевающею для нас благодатию Иисуса Христа, мы будем способны к перенению всего. Когда блаженный Апостол, который в своём вы­соком «восхищении», возвышаясь над силами человеческой природы, мог проникнуть в самое небо, превыше пространств, обитаемых небес­ными ликами, увещевает нас уподобляться Ии­сусу Христу, представляя в пример самого себя, то более всего старается доказать, что сие уподо­бление достигается преимущественно жизнию, приносящею благо и пользу для всех, и присово­купляет: ходите в любви (Еф. 5, 2). Вот добро­детель, которая более всех приближает человека к Божеству; прочие добродетели, как бы ни ве­лико было их сияние, уступают ей; все они со­ставляют личное достоинство человека; таковы, например: трезвость, воздержание, презрение благ мирских, умеренность и удаление от гнева. Цель любви более возвышена; любовь есть не­что общее Богу и человеку: это великая заповедь Господа. Так Павел, усовершившийся в испол­нении каждой из добродетелей, преимуществен­но возвышается над другим живым пламенем своей любви; она его воспламеняет, проникает; она составляет, так сказать, его существо. Отец не любит с большею нежностью своих детей, чем Павел всех людей. Он был «всем вся», дабы всех приобрести Иисусу Христу (1Кор. 9). Всё готов он был принесть в жертву для спасения душ, даже и самого себя. Он видит в любви ис­полнение закона, союз совершенства, источник всех благ, начало и предел всех добродетелей. Любовь соделала его тем, что он есть, и нам нет более нужды говорить о мертвых, им воскре­шённых, о прокажённых, исцелённых им. Бог не потребует у тебя чудес: имей любовь Павло­ву, по крайней мере, старайся приобресть её.

Ты желаешь, чтобы Бог так же призвал тебя, как Павла? Он и делает это; Он и говорит тебе - в той мере, как твоё сердце способно внимать' Ему, а если в тебе нет сего внимания, то тщетно Его глас стал бы раздаваться с высоты небес: ты останешься также глух и непокорен. Итак, пла­менно молись, чтобы Он отверз тебе слух твоего разумения и припади к стопам Его, взывая так: «Господи! Что повелишь мне делать?» И Его Божественный Дух научит тебя всему и Сам, и чрез другого Ананию, который через Св. Таин­ство примирит тебя с Церковию Божиею, где ты найдешь мир и блаженство временное и вечное.

Св. Пётр воскрешает Тавифу

(Деян. гл. 9)

Павел обратился ко Христу: «Церкви по всей Иудее, Галилее и Самарии были в покое, назидаясь и ходя в страхе Господнем; и при утешении от Святаго Духа умножались. Случилось, что Пётр, обходя всех, пришёл и к живущим в Лидде святым. Там нашёл он некоторого человека, именем Энея, который во­семь уже лет лежал на постели в расслаблении. Пётр сказал ему: Эней! Исцеляет тебя Иисус Христос; встань и перестели постелю свою: и он тотчас встал. И видели его все живущие в Лиде и в Сароне, и обратились ко Господу».

«В Иоппии находилась некоторая учени­ца, именем Тавифа, коей имя значит Серну, она делала много добрых дел и подавала много милостыни. Случилось в те дни, что она зане­могла и умерла. Её омыли и положили в горни­це. А как Лида от Иоппии была недалеко; то уче­ники, слышав, что Пётр там находился, посла­ли к нему двоих просить, чтобы он не замедлил придти к ним. Пётр, встав, пошел с ними; и когда он прибыл, ввели его в горницу, и все вдовицы со слезами пришли к нему и показывали рубашки и платье, какие делала Серна, живя с ними. Пётр выслал всех вон, и, став на колена, помолился; потом, обратись к телу, сказал: «Тавифа! Встань». И она открыла глаза свои, и, увидев Петра, села. Он, подав ей руку, поднял её; и, призвав святых и вдовиц, представил им её живую. Сие сделалось известно по всей Иоппии, и многие уверовали в Господа. И он пробыл немалое время в Иоппии, у некоторого Симона кожевника».

НАЗИДАТЕЛЬНЫЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ

Видя верховного апостола посещающим лич­но всех верующих, мы научаемся той любви, которая, подобно великому Наставнику его, снисходит преимущественно туда, где более бедности, имеющей нужду в помощи, где более слабости, требующей ободрения, где более стра­даний, для которых нужно исцеление. Чем бо­лее кто-нибудь имеет значения и власти в Церк­ви, тем достойнее его быть всем для всех, чтобы приобресть все сердца Иисусу Христу. Пастырь Церкви принадлежит не себе, а своему стаду, и мало пользы, если он ограничивается одною созерцательною бдительностью и теоретическою ревностью, если он не обладает деятельною и по­стоянною заботливостью, которая беспрестан­но обнаруживается более в действиях, нежели в словах, которая учится познавать своих па­сомых и обнимать их своею любовью, которая открывает им свободный доступ к себе, чтобы и они могли любить и познавать своего пасты­ря. Как жалок тот пастырь, к которому никто не смеет приближаться, которого никто не сме­ет просить о заступлении! Как далёк он от Иису­са Христа, сокрывшего сияние Своего величия и Божества Своего, чтобы открыть к Себе путь всем несчастным и угнетённым скорбями!

Тавифа есть образец для подражания жен­щине христианке, и особенно вдове, верной Господу. Смерть должна застать её богатою не обилием благ, приобретённых ею, но множе­ством дел милосердия, ею совершённых. Хри­стианин сохраняет только те свои сокровища, после своей смерти, кои он предпослал на небо руками бедных. Смерть Тавифы была пред­метом всеобщего сожаления и слёз. Какая похвала для Христианина - слёзы бедных после его смерти! Как красноречивы они, чтобы пре­клонить Божие милосердие! Какую пользу при­носят многим богачам слёзы их служителей?... Невозможно было просить чуда более трога­тельным и сильным образом; никогда упова­ние на милость Божию не имело более твёрдых оснований, потому что дело шло о том, чтобы возвратить матерь бедным, имевшим в ней нуж­ду, утвердить веру прежних учеников и приоб- ресть новых Иисусу Христу.

Действия Апостола при воскресении Тавифы служат примером того, как должно поступать при обращении грешника от смерти греховной к жизни благодатной. Сперва должно молить­ся за него; потом с кротостию беседовать с ним и подкреплять его в его слабости, наконец, должно ввести его в общение с людьми доброде­тельными и искренно благочестивыми.

Богу угодно являть могущество Своих вер­ных служителей и изливать на нас видимые дары Своей милости чрез их посредство, чтобы почтить их высокую добродетель и утвердить для нас обязанность того почитания, которое мы должны воздавать Святым. Чтобы ни гово­рили еретики, Бог утверждает ту честь, кото­рую мы воздаём Святым, и молитвы, которые мы воссылаем им, по тому самому, что внима­ем им. Уполномочивает ли Он чудесами суеве­рие и делается ли таким образом .покровителем действий, оскорбительных для прав Его боже­ства? Нет. Церковь представляет нам святых, как наших заступников на небе; будем вникать в дух её и не престанем умолять их о ходатай­стве за нас пред Богом.

Одно чудо воскресения Тавифы обратило ты­сячи душ ко Христу; а между тем столько види­мых и невидимых чудес, совершенных во всех веках, не сильны победить неверие мнимых мудрецов нашего времени! В них мы встреча­ем величайшее злоупотребление даров Боже­ственных. В настоящее время, когда с одной стороны люди имеют столько средств научить­ся и просветиться при сиянии истины, с другой, когда встречают столько соблазнов и заблуж­дений, как скоро вера перестаёт быть их путе­водителем, они заходят в лабиринт, в котором чем идёшь дальше вперёд, тем более заблужда­ешься. Безрассудство и ослепление возрастают на каждом шагу, так что кажется, будь-то с по­терею веры люди теряют и самый разум, так смешны и нелепы те мнения, которых они слу­жат отголоском и жалкими жертвами.

Человек, который воскрешал мертвых, мог бы избрать своим жилищем другое место, а не дом ремесленника; но Пётр не страшится уни­зить своего служения смирением и скромно­стью. Он не думает собрать дань признательно­сти и похвал за дело, которое он приписывает одному Богу. Дом кожевника он предпочитает всем другим, чтобы быть свободнее при отправ­лении своего служения, чтобы своим примером научить служителей Иисуса Христа иметь одно­го Бога своею целью, не заботясь о низших вы­годах мирских, чтобы отнять, наконец, у бога­тых всякий повод к превозношению, а в бедных жалкую привычку - стыдиться того состояния, в котором поставило их Провидение.