Гладиатор - Филипп Ванденберг

— Ради Юпитера, что творят эти люди с лицом бога солнца? — спросил Вителлий.

— Ну, ты же знаешь, — усмехнулся Эвмар, — что Нерон велел придать богу солнца свои собственные черты. Веспасиана это раздражает. Он предпочел бы, чтобы бог походил на него.

Теперь усмехнулись уже оба собеседника.

Уже издалека слышны были стук молотков тысяч каменотесов, скрип подъемных устройств и грубые команды надсмотрщиков. Казавшаяся нескончаемой цепочка телег со впряженными в них быками с рассвета и до самой ночи доставляла из Тибура добывавшийся там дорогостоящий известняк-травертин. Кирпич и туф везли из Кампании, мрамор из Луни. Вителлий охотно финансировал бы этот проект, но на сей раз конкуренты опередили его.

Пройдя мимо истекающих потом, изнуренных рабов, толкавших установленный на катках огромный каменный блок, Эвмар и Вителлий добрались до примыкавшей к школе гладиаторов стороне стройки. Отсюда открывался великолепный обзор. Семь концентрических колец свай образовывали опору овального здания. В изумление Вителлия повергла, однако, сама арена, состоявшая из двух уходящих вглубь этажей.

— Как ты видишь, здание стоит на открытом месте, — объяснил Эвмар, — но ведь где-то же должны располагаться клетки для диких зверей, комнаты для гладиаторов и всяческие склады. Так вот, я поместил их под ареной. В этом, в общем-то, нет ничего особенного. Конструкция усложнилась из-за того, что император потребовал сделать арену такой, чтобы на ней можно было разыгрывать и морские сражения. Мне пришлось установить на нижнем этаже мраморный бассейн длиной в семьдесят девять и шириной в сорок шесть метров.

— Ты гений, Эвмар! — воскликнул полный изумления Вителлий.

— Погоди, — шутливо проговорил зодчий, — если львы случайно утонут еще до начала схватки, ты отзовешься обо мне совсем по-иному.

— И на скольких же зрителей рассчитан амфитеатр? — поинтересовался Вителлий.

— Как повелел император, их число должно быть больше, чем в театре Марцелла, и меньше, чем в Большом цирке. По моим расчетам, здесь будет помещаться примерно пятьдесят тысяч зрителей. Вон там, — Эвмар показал на юго-восток, — будет находиться императорская ложа с двумя прилегающими помещениями и отдельным выходом. Напротив ложи для почетных гостей. Каждый ярус будет выходить наружу восьмьюдесятью арками, между которыми разместятся восемьдесят полуколонн. Внизу — дорических, выше — ионических, а на самом верху — коринфских. Между этими колоннами будут устанавливаться статуи победителей игр.

— Настоящее произведение искусства! — восторженно произнес Вителлий. — Какую же радость должен испытывать человек, сражаясь и побеждая в таком цирке!

— Ты больше не будешь сражаться? — осторожно поинтересовался Эвмар, тут же почтительно добавив: — У тебя ведь нет в этом необходимости!

Вителлий почувствовал раздражение.

— Ты хочешь сказать, что я в этом больше не нуждаюсь? Ты ведь именно это имел в виду?

Эвмар молчал.

— Поверь мне, — продолжал Вителлий, — я еще буду сражаться. Я хочу выступить в построенном тобой цирке, чтобы моя статуя стояла в одной из этих арок и чтобы через тысячу лет люди, останавливаясь перед нею, вспоминали гладиатора Вителлия — если к тому времени Рим еще будет существовать.

— Когда погибнет Рим, погибнет и весь мир, — сказал Эвмар. — Но мир этот выдержал немало бурь и землетрясений, пережил Ганнибала и Калигулу, так что никуда он не денется за то время, пока будет стоять этот цирк.

Вителлий присел на большую каменную глыбу, глядя, как рабы при помощи рычагов, катков и канатов передвигают огромный известняковый блок. Надсмотрщики, хлопая бичами, во весь голос выкрикивали команды. Заметив, с каким интересом наблюдает за ними его спутник, Эвмар проговорил:

— Не жалей их. Они привычны к такой работе. Земля на их родине пустынна и неплодородна, вырастить что-то на ней можно лишь ценой огромных усилий. Других таких, как они, рабов мы не знаем. Тысячу лет назад их предки воздвигли для египетских фараонов чудо света, которым мы восхищаемся и по сей день. Сейчас они воздвигают новое чудо света для Рима!

При этих словах перед мысленным взором гладиатора возникли уходящие ввысь трибуны с мраморными сиденьями, заполненные празднично одетыми людьми. Он услышал многоголосое «Вителлий! Вителлий!» и увидел перед собой вооруженного трезубцем противника. Привычными движениями уклоняясь от атак, Вителлий сам перешел в наступление. Набросив сеть на голову соперника, он ударил его трезубцем. Противник упал, и теперь уже в руках у Вителлия был меч, которым он заколол следующего соперника, а затем, уже ударом кулака в подбородок, отправил на песок еще одного. Пронизывающая боль вернула его к действительности. Он понял, что колотит кулаками по камню. «Я буду еще сражаться! Буду еще сражаться!»

Они жестоко конкурировали между собой, но, когда речь шла о том, чтобы объединиться против главного соперника, действовали согласованно и дружно, как братья. Они выбрали для своей встречи портовую таверну рядом с маяком в Остии, поскольку были убеждены, что здесь их никто не знает. Крепкое фалернское вино развязало им языки, и они обсуждали, как лучше свести счеты с этим новичком в их профессии, с этим Вителлием.

— Если мы не управимся с ним, — сказал Педаний, второй после Вителлия банкир и ростовщик Рима, — этот гладиатор перехватит у нас все сделки, связанные с торговым флотом. Так что нам останется только кредитовать всякий сброд на том берегу Тибра.

Валерий, пожилой мужчина с маленькими хитрыми глазками, поднял указательный палец кверху.

— Большие дела складываются из маленьких сделок. Нужно одинаково заботиться о своевременной выплате процентов и требовать полного погашения долга, идет речь о тысяче или о миллионе сестерциев. И скажу вам, что если мы на этот раз уйдем с пустыми руками, то…

— Мы будем финансировать этот проект, как и строительство цирка, — перебил его третий банкир. — Каждый из нас всю жизнь занимается своим делом, так капитулируем ли мы перед каким-то гладиатором? Быть может, его состояние больше, чем у нас троих, вместе взятых, но у Вителлия лишь одна голова, а у нас их три.

— Хорошо сказано, Метилий!

Педаний с такой силой ударил по столу кулаком, что вино выплеснулось из кубков. Портовая шлюха, притаившаяся в уголке, сочла это подходящим моментом для того, чтобы предложить свои любовные услуги. За два асса она готова была заняться этим и под столом. Трое мужчин с руганью отогнали ее.

— Оставь нас в покое, — рассмеялся ей вслед Педаний, — у нас есть дела поважнее. — Обернувшись к своим собеседникам, он продолжил: — Времена сейчас трудные, и нам это только на руку. У императора нет денег, и держится он в основном на займах. Нужда уже заставила его удвоить взимаемую с провинций дань, что рано или поздно приведет к восстаниям. В последнее время он даже торговлей занялся: оптом скупает в провинциях посуду и ткани, а потом со стопроцентной надбавкой продает их на римском розничном рынке. Продаются государственные должности, а многие, обвиненные в тягчайших преступлениях, ходят на свободе, сумев купить себе оправдание.

— Благодари богов за то, что все идет именно так, а не иначе, — заметил пожилой Валерий. — Тиберий собрал в своей сокровищнице почти три миллиарда сестерциев, не прибегая при этом к услугам банкиров. Нет, Веспасиан подходит нам гораздо больше. Веспасиан гоняется за деньгами, как божественный Цезарь гонялся за девками. Недавно в театре Марцелла актер, выступавший в маске императора, спросил у прокураторов, во что обойдутся его похороны. «В десять миллионов сестерциев», — ответили они. И тогда он воскликнул: «Давайте сто тысяч, а труп мой потом можете бросить в Тибр!»

Все трое от удовольствия захлопали по коленям.

— Мы должны, — уже серьезно проговорил Метилий, — вывести из игры этого гладиатора. Сейчас финансирование всех крупнейших государственных проектов достается Вителлию. Важнейшим чиновникам он дает взятки в размере их двойного жалованья и, к тому же, всегда предлагает займы на чуточку более выгодных, чем у нас, условиях. Разумеется, мы остаемся в проигрыше. Обойти его нам удалось лишь однажды — когда решался вопрос о строительстве нового цирка. Если мы хотим принять участие в таком крупном предприятии, как строительство нового торгового флота, мы должны дать большие взятки и предложить более низкую процентную ставку, чем Вителлий. Для этого необходимо знать имена тех, кому гладиатор регулярно золотит руку.

Валерий глубоко вздохнул.

— Это прямой и, вероятно, единственный путь к успеху. Я не вижу, однако, возможности получить такой список имен. А платить двойное содержание всем чиновникам Рима нам, безусловно, не по силам.