Полюби во мне тьму (СИ) - Абалова Татьяна Геннадьевна "taty ana"

-      Давай и туда сходим.

-      Кразимион! Сын! - со стороны центрального входа спешил мужчина, седые виски которого и на удивление похожие нос и нижняя челюсть, украшенная глубокой ямочкой, ясно указывали на то, что к демонам присоединился отец недавнего арестанта.

Крепкие объятия и крепкий же подзатыльник вернули Кразимиона в семью.

-      Мать столы накрыла, гостей собрала, а ты... - упрекал глава рода Стратусов нерадивого сына, уводя его из горячего цеха. - Не искупался, не переоделся. От тебя до тошноты пахнет людьми и... снегом.

Пир, затянувшийся на неделю, не смог отвлечь Кразимиона от мыслей о Лючии. Связанный клятвой, данной матери, что хоть немного, но побудет ее сыном, Краз маялся, мило скалился гостям, участвовал в кровавых боях, доказывая родне, что не утратил звания лучшего из лучших, но не переставал гадать, куда после смерти могла деться ведьма.

Ну не в Заоблачное Царство же!

Такая идея могла прийти в голову только умалишенному, уверял себя Кразимион, но тут же впадал в сомнения: «А непорочность? Не это ли мерило благостных помыслов и соответствующего вознаграждения?»

Но дом, построенный на жалких доводах, моментально разрушался, стоило вспомнить шепот девственницы: «Возьми меня».

«Ага, порок в ней все-таки был! Не лучше ли вернуться во владения Пикселлиона и вновь прошерстить их. Наверняка где-то закралась ошибка: или в дате смерти, или в имени!»

Глава пограничного поста, присутствующий на торжестве и пьяно кричащий, что «только у Порога вся истина, а в остальном мире царствует ложь», нечаянно подсказал идею: наведаться туда, где разошлись пути крылатого отряда, и познать истину.

Пограничный пункт встретил безмолвием. У Порога не наблюдалось ни грешников, ни праведников. Пустая чашка весов звенела от налетающего шквалом ветра, несущегося с Той Стороны, где в свои права вступала осень. Хлопья легкого пепла скрипели под ногами и пачкали первые ступени хрустальной лестницы, с высоты которой слышались нестройные голоса ангелов, разучивающих новую восхваляющую песнь.

-      Есть кто живой? - крикнул Краз. Из низкого здания, что казалось еще более кряжистым по сравнению с весами, исполином замершими в центре площади, появился демон в форме. Подойдя ближе и разглядев на Кразимионе новый ремень, нахмурился: ему такого никогда не носить, как и не подняться выше главы пограничного поста.

-      Какого черта? - задранный подбородок и метнувшаяся между рогами зеленая искра (этот цвет выражения гнева был присущ пограничникам), характеризовали демона как гоношистого малого, способного нарваться на неприятности.

-      Неси книги по распределению усопших, - Кразимион сложил руки за спиной, и эта спокойная поза подействовала на пограничника сильнее, чем если бы Высший демон выставил перед его носом кулак.

Изучив принесенные бумаги, Краз окончательно убедился, что Лючия на Обратную Сторону не поступала, как не была направлена и в Заоблачное Царство.

-      В сумятице, что творилась в тот день, не всех успели записать, - пограничник усилием воли оторвал взгляд от золотой пряжки Кразимионова ремня. - Можно было бы напрячь мозги и вспомнить, но...

Демон многозначительно замолчал, вновь переведя взгляд на дорогой ремень.

-      Ты уж напряги мозги, братец, постарайся, - ласково произнес Кразимион, хватаясь цепкими пальцами за кадык пограничника. - Считаю до трех, иначе вспоминать тебе будет нечем. Раз...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

-      Была одна дева, - просипел служивый. - Истинное имя назвать отказалась.

-      Куда ее направили?

-      Никуда. Сердце на весах замерло на середине. Ни вверх, ни вниз. Пока думали, что с ней делать, она к вратам сбежала. А там как раз низший демон бесноваться начал. Крики, огонь, дым...

Кразимион отпустил шею пограничника. Тот покашлял, высморкался в рукав.

-      Привидением ваша дева стала. Так и записали в книге учета «Безымянная». Сами можете у ангелов посмотреть.

Пограничник, вышедший на зов из белокаменного строения, острыми ажурными башенками стремящегося ввысь, подтвердил слова демона.

Свиток учета привидений мелко дрожал в руках Кразимиона, когда палец дошел до строки с датой и временем превращения безымянной девы восемнадцати-двадцати лет в привидение.

Кразимион беспомощно оглянулся на огненные врата.

-      Милорд, родненький, - донеслось оттуда.

Глава 34. Ложь и истина

- Дуня? – голос Кразимиона сорвался. Он совсем забыл о верной подруге! А она так и осталась болтаться за Порогом, потому как врата по какой-то странной причине не пропускали через себя беспамятное привидение.

Испытывая острый стыд, демон невольно поискал глазами Анхеля, умеющего управлять его чувствами. Потом принюхался: никакой мяты. В нос бил приторный аромат верескового меда, исходящий от белокрылого пограничника, стоящего рядом с ним.

- Милорд! – вновь жалобно позвала Дуня и, выплыв из-за столпа, протянула к демону руки. Налетевший вдруг ветер качнул чашу весов, принудив ее отозваться долгим металлическим звоном, сбил рога пограничника на бок и с силой толкнул призрачную женщину в грудь, задрав подол ее балахона чуть ли не на голову. Ойкнув, Дуня попыталась предотвратить незапланированный полет, но скользкие от сажи врата не оставили ей ни единого шанса. – Мило-о-о-орд! – донеслось откуда-то с неба.

Потерять последнюю ниточку, связывающую его с прошлым? Ну нет…

Взмах мощных крыльев Кразимиона поднял в воздух пепел, кинул его в лицо недовольному ангелу, ударил волной воздуха в спину демону, торопливо поправляющему рога, понес серые хлопья вверх по хрустальной лестнице, заставив хор ангелов закашляться.

- Дуня-я-я-я!

Кразимион поймал привидение у самой кромки леса. Подхватил, прижал к себе и лишь потом опустился на землю.

Дуня плакала, уткнувшись в широкую грудь демона, стучала по ней кулачком и требовала извинительного поцелуя.

Он гладил ее непослушные вихры, терпел удары и всяческими способами уходил от назначенного привидением способа примирения.

- Целуйте! – требовала Дуня, поднимая заплаканное лицо. – Иначе никогда не узнаете, что я выведала!

В качестве доказательства помахала перед носом книжицей, исписанной углем.

- После, – пообещал Кразимион. – Иначе  ты все забудешь.

- Пусть забуду! Целуйте! – Дуня схватилась за скрипучие ремни и встала на цыпочки. – Читать-то я точно не разучусь!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Или ты рассказываешь все здесь и сейчас, или я найду, кому почитать твои писульки, – демон ласково, по одному, отцепил от ремней призрачные пальцы. –  В подземелье полно грешников, которые охотно окажут такую услугу.

Кразимион блефовал. Он прекрасно знал, что стоит ему взять с собой книжку, сделанную из бумаги Той Стороны, как врата тут же превратят ее в пепел. Но Дуня на удочку попалась: вспомнив, как много ненужного для слуха милорда там понаписано, напор поубавила.