Наперстянка - Грейс Аделин

– Расти, – уговаривала Сигна хрупкий куст можжевельника. – Расти, глупышка. – Минуту она не отрывала взгляда от ветвей. Две. На третьей она застонала и откинулась на одеяло, мечтая завернуться в него, как в кокон, и предаться хандре прямо в саду.

Эмити приподнялась на локтях.

– Ты драматизируешь прямо как твоя мать.

– Да что ты? Ты когда-нибудь видела, как мама пыталась вернуть мертвых к жизни?

Эмити поджала губы в форме сердечка, накручивая локон на палец.

– Этого я сказать не могу.

– Тогда я не хочу ничего слышать. – Сигна вцепилась пальцами в одеяло, только чтобы не запустить их в волосы. – Должно быть, я что-то упускаю. Прежде чем использовать способности жнеца, нужно создать определенные условия. Возможно, существуют условия и для сил Жизни. – Или, возможно, она просто слишком боялась боли, потому что каждый раз, когда начинала верить, что вот-вот их пробудит, вся сжималась в ожидании страшных мук.

– А как ты использовала их прежде? – спросила Эмити, ее тело то исчезало, то появлялось вновь, когда дул легкий ветер. – Было ли что-то общее во всех случаях?

Это была хорошая мысль, и Сигна ухватилась за нее, перебирая воспоминания. Оба раза, когда она использовала силы, было жарко. Изнуряющий, обжигающий жар, словно она попала в печь.

Сигна сразу встала. Она подобрала одеяло и сунула его под мышку, прикидывая, как близко можно подойти к очагу и не расплавиться. Сейчас стоило пробовать что угодно.

– У тебя появилась идея? – Эмити вскочила на ноги и оказалась так близко, что Сигна могла бы занервничать, будь это кто-то другой. Но за последние несколько дней Эмити стала ее любимой компанией. И хотя Сигна старалась держаться подальше и напоминала себе, как неразумно сближаться с духом, Фоксглав казался совсем пустым без веселой болтовни Эмити.

– Именно. Следуй за мной. – Сигна отломила две веточки от можжевелового куста и поспешила в Фоксглав, с облегчением обнаружив, что служанка уже занялась очагом, а Гандри свернулся калачиком возле него. Сигна оглянулась, прежде чем сесть и придвинуться так близко к языкам пламени, что они едва не лизали носки ее ботинок. Эмити держалась позади, поднявшись на несколько сантиметров выше обычного, чтобы обеспечить себе лучший обзор. Сигна наклонилась и вздрогнула, когда тепло поглотило последние капли холода, пронизывавшего ее насквозь. Обхватив двумя руками одну из сломанных веток, она закрыла глаза и сосредоточилась на ней всем своим существом.

– Расти. – За последние два дня она повторяла это слово так часто, что оно звучало почти как заклинание. – Расти, расти, расти, расти…

– Я слегка сбита с толку… Ты пытаешься ее сжечь?

– Я пытаюсь сжечь себя, условно говоря. – Сигне пришлось сдержать раздражение, ослабив хватку, чтобы не сломать веточку пополам. – Неужели тебе нечем заняться, кроме как смотреть на мои страдания? При таком раскладе я пробуду здесь всю ночь.

Сигна не имела в виду ничего обидного, но уголки губ Эмити все равно опустились.

– Нет, – прошептала она срывающимся голосом. – Мне больше нечем заняться.

Сигна тут же пожалела о том, что вообще открыла рот. Учитывая, что духи существовали на чрезмерных эмоциях, ей следовало подумать о том, что не стоит расстраивать призрака. Эмити была одинока так же долго, как и она сама. Конечно, дух жаждал общества, а что еще ей оставалось делать?

Когда глаза Эмити наполнились кровавыми слезами, Сигна отложила можжевеловую ветку в сторону и заговорила таким же мягким и умиротворяющим голосом, как Ангел смерти.

– Я не это имела в виду. Я рада твоему обществу, Эмити, правда.

Эмити только всхлипнула, избегая ее взгляда.

– Кто еще ждал двадцать лет, чтобы убедиться, что я в безопасности? – продолжала Сигна, стараясь не думать о том, как усердно старается успокоить духа, с которым поклялась не сближаться. – Я правда ценю твое ожидание. Но что бы ты сделала, если бы я никогда не приехала? – И что ты будешь делать теперь, когда я здесь? Этот вопрос Сигна не решилась задать вслух. Несмотря на то что Сигна привыкла полагаться на компанию духа, двадцать лет – это долгий срок. Конечно, Эмити должно было быть любопытно, что будет дальше.

– Я никогда не думала, что у меня будет возможность поговорить с тобой. – Эмити присела рядом с Сигной у края камина. – Я планировала уйти, как только увижу, что ты устроилась… Хотя я осталась не только ради тебя. Я надеялась, что остальные к этому времени уже вырвутся из клетки своего цикла. – Эмити подняла глаза на лестницу, ведущую в бальный зал.

Сигна проследила за ее взглядом.

– Ты дорожишь той девушкой, да? Бриар?

– Больше, чем можно описать словами. – Улыбка Эмити напомнила Сигне веточку, которую она держала кончиками пальцев, такую же хрупкую. – Но она все еще не знает об этом. Я не могу уйти без нее.

Сигна не сомневалась, что, будь она на месте Эмити, тоже бродила бы по коридорам целую вечность, прежде чем добровольно шагнуть за завесу. Какой пыткой это было – в то время как Бриар понятия не имела, что происходит за пределами ее петли, Эмити дни напролет осознавала каждое мгновение. У Сигны сжалось сердце при мысли об этом, и хотя она понимала, как неразумно впутываться в подобное дело, но невольно вспомнила Генри.

Сигна уже открыла рот, чтобы дать обещание, которое едва ли сможет сдержать, но тут смертельный холод окутал гостиную, приглушив пламя.

Его присутствие было не похоже на то, к чему она привыкла. В нем не чувствовалось приглашения потанцевать или насладиться обществом друг друга. Это был холод тела, погребенного на глубине двух метров, – холод Смерти, который она испытывала лишь однажды, в ту ночь, когда он пытался похитить Блайт.

Сигна не могла его видеть, но всем своим существом понимала, что происходит что-то ужасное.

– В чем дело? – Вопрос застрял у нее в горле, потому что она уже знала ответ. Еще до того, как Гандри, скуля, прижался к ее ноге, а глаза Эмити стали пустыми и безжизненными, Сигна все поняла.

– Элайджу признали виновным в убийстве лорда Джулиуса Уэйкфилда. – Голос Эмити звенел, как церковный колокол, слова ощущались ударами, от которых она пошатывалась. – Через две недели его повесят. – Дух устремил взгляд туда, где холод Ангела смерти просачивался в землю. Пол стал скользким от инея.

С самого дня отъезда в Фоксглав Сигна знала, что это случится. И все же она цеплялась за последнюю новость, как за спасательный круг, – две недели. Возможно, она пока не овладела силами Жизни, но у нее все еще оставались две недели.

Нужно только все просчитать.

Сигна едва не упустила записку, спрятанную за ошейником Гандри, пока пес не начал царапать пергамент когтями. Она осторожно вытащила ее. Записка была написана не обычным изящным почерком Ангела смерти, а быстро нацарапанными буквами.

Блайт следит за Уэйкфилдами.

Эверетт уже несколько месяцев ухаживает за Шарлоттой, но лорд Уэйкфилд не одобрял их помолвку.

Элиза заболела. Я провел возле нее ночь, но не увидел,чтобы кто-нибудь ей вредил.

Байрон не выходит из кабинета.

После оглашения приговора он заперся там и плакал.

Было облегчением, что Ангел смерти написал такое короткое и точное письмо, потому что каждый факт был ударом под дых. На пергаменте осталась последняя строчка, более четкая и ясная.

Я люблю тебя, Пташка. Мы спасем его.

Несомненно. У них нет другого выхода. К сожалению, они больше не могли действовать в одиночку Сигна понимала, что без этого не обойтись. И поскольку выбора не оставалось, она сказала Ангелу смерти:

– Найди Рока судьбы и приведи его ко мне.

Глава 34

Никогда еще в Фоксглав не было так светло, как в присутствии Рока судьбы.