Венера - Бен Бова

- Не думай плохо о капитане,- сказал мне Нодон.- Это человек, хлебнувший горя в жизни.

«Из рук моего отца»,- молча добавил я про себя.

ПРОРЫВ

Мы опускались все ниже и ниже, медленно подходя к ночной стороне планеты. Согласно расчетам Фукса, мы должны были опуститься в высокогорье Земли Афродиты, где должен лежать «Гесперос». Оставалось лишь надеяться, что радары смогут его отыскать. Ведь там повсюду лежал металл - зеркало-отражатель для волн радара.

Я почувствовал, что неплохо бы принять душ после вахты. После работы с насосами я здорово взмок. Но времени не оставалось. Пришлось, наспех переменив комбинезон и бросив одежду в стиральную машину, бежать на мостик.

Фукс нахмурился, когда я пробегал мимо командного пульта, однако ничего не сказал. Да и что хорошего он мог сказать сыну Мартина Хамфриса?

Уже перед самой сдачей вахты пришел вызов из отсека теплообменника. Я поправил наушники и включил программу переводчика.

Капитан!.. Сэр, необходимо отключить центральный блок для ремонта,- говорил в этот момент техник. Компьютерный перевод «съел» все эмоции и тона, но мне казалось, что в подсознании я слышу взволнованный гортанный голос техника.

Я развернулся в винтовом кресле, так что лицо Фукса отразилось в одном из выключенных мониторов. Он хмурился.

- Простите, сэр, возникла необходимость отключить теплообменник, если мы хотим избежать аварии,- продолжал техник.

- Понял,- отозвался Фукс.- Приступайте.

- Может быть, позвать команду…

- Занимайтесь своим делом,- оборвал его Фукс.- Команда - это мое дело.

- Есть, сэр.

- Хамфрис! - позвал Фукс.- Подключите меня к интеркому корабля.

- Есть, сэр,- с живостью отозвался я.

- Это говорит капитан,- заговорил Фукс.- Нам придется несколько часов потерпеть жару, пока одна из секций главного теплообменника будет ремонтироваться.

Он задумался на несколько секунд, затем продолжал:

- Это все.

Как только связь с интеркомом оборвалась, он приказал:

- Хамфрис, дайте мне видеосвязь с доктором Дюшамп. Из ее каюты я не получил никакого ответа. Она оказалась в лазарете.

- Ты слышала мое предупреждение? - спросил Фукс у ее изображения на главном экране.

- Да, капитан,- кивнула она.- Я на своем рабочем месте, готова принять тех, у кого будут жалобы на тепловой удар.

- Хорошо,- отозвался он.- Только не позволяй никому покидать рабочего места, пока не свалится от теплового удара. Остальные жалобы рассматривать в устном виде. Поняла?

Губы Маргариты слегка искривились:

- Вы не хотите, чтобы я… как это слово? Цацкалась? Фукс хмыкнул.

- Итак, вы не хотите, капитан, чтобы я цацкалась с экипажем,- закончила Маргарита.- Чтобы я не сделала их неженками.

- Правильно,- подтвердил он.- Никаких послаблений.

- Есть, капитан.

Наверно, это сработало воображение, но мне показалось, что в ту же секунду на мостике стало жарче обыкновенного. Или это сработала моя анемия? Что-то давно не давала она о себе знать. Нет, первым симптомом анемии была не лихорадка, не жар, напомнил я себе. Скорее, озноб. И еще что? А, головокружение. Тоже неплохо. Подождем очередной встречи с Маргаритой.

Температура тем временем быстро росла.

Мы находились в десяти километрах над «уровнем моря» - абстрактной высотой, выбранной земными учеными для измерения всех прочих уровней на Венере: ее высот, плато и кратеров. Район Земли Афродиты располагался примерно в трех километрах от окружающих долин и низменностей. Однако пока никаких признаков катастрофы там не обнаруживалось.

Я уже вообразил предстоящую высадку на планету: какие-нибудь сверхжароустойчивые ящерицы вертятся под ногами (возможно, ядовитые!), прячась в раскаленный песок, где на глубине нескольких метров кипят подземные ключи.

Сущий бред, конечно. Ничего такого не могло быть на деле и даже не могло созреть в уме какого-нибудь тронувшегося ученого. Даже такому безумцу, как Фукс, не могло прийти в голову, что на планете, где плавится алюминий, можно увидеть след живого существа. Что же тянуло меня сюда? По идее, сейчас я бы должен находиться дома, в моем домике у тихого теплого моря, ходить по мягким травянистым холмам и дышать пьяняще-свежим весенним воздухом, даже не помышляя ни о каких опасностях.

А вместо этого я сидел в металлическом снаряде, находящемся в руках безумного и жестокого, как император Нерон, человека, возомнившего себя воплощением Немезиды, который сам себе выбрал участь - месть вместо спокойной жизни на Поясе астероидов.

Что ж, два сапога пара. Я был ему под стать. Тоже - безумец. Потому что вдруг я осознал со всей отчетливой ясностью, что сам себе выбрал этот путь.

«И приведет он к смерти»,- вдруг понял я. По крайней мере, кому-то из нас - мне или Фуксу придется умереть. Впервые в жизни я принял решение, что я не буду тем, на кого упадет такой выбор. Я больше не буду жалким пассивным Коротышкой. Я не позволю никому оборвать нить моей жалкой жизни, будь то отец или кто другой. Я не позволю этого сделать ни моим слабостям, ни моим болезням. Я должен выжить во что бы то ни стало. И я поклялся себе в этом.

Что было легко сделать в мечтах, оказывалось довольно трудно претворить в реальность.

Но я решил отныне каждым шагом своим доказывать свою жизнеспособность, чтобы сделать себя достойным любви и доверия, как Алекс.

Внезапно мигнула желтая лампочка входящего сообщения. Она мигала настойчиво под моим главным экраном. Я простучал по клавиатуре, и экран озарился надписью:

«Входящее сообщение с „Третьена"».

Развернувшись в кресле, я позвал:

- Капитан, у нас тут…

- Вижу,- сказал он.- Перевести на главный экран, но без условий ответа. Понятно?

- Понятно, сэр.

На экран выплыл один из техников «Третьена». Лицо у нее было озабоченное, я бы даже сказал, встревоженное.

- «Третьей» передает «Люциферу». Наши сенсоры обнаружили сейсмическую активность пока непонятного происхождения. Вполне возможно, это - извержение вулкана. Будьте осторожны.

Вулкан? Я тут же вспомнил профессора Гринбаума и Микки, а также их теорию насчет разлома поверхности Венеры.

Лицо техника на экране сменилось радарным изображением западной оконечности Афродиты. Мерцающая алая точка отмечала источник сейсмической активности.

- Это почти в тысяче километров отсюда,- проворчал Фукс.- Никаких проблем.

- Может быть, это…- попытался заговорить я.

- Скорость прежняя, курс прежний,- приказал Фукс, не обратив на меня внимания и отключая дисплей.

- Ответить «Третьену», что мы приняли его сообщение, сэр? - спросил я.

- Нет. Никаких контактов.

- Сэр,- сделал я еще одну попытку,- эта активность может свидетельствовать о крупном тектоническом сдвиге, смещении пластов.

Он хмуро посмотрел в мою сторону.

- В таком случае нам тем более нужно как можно скорее выйти к «Фосфоросу», не так ли?

НОЧНАЯ СТОРОНА

На Земле ночи обычно прохладнее, чем дни. Нетрудно догадаться почему: ночью Земля не нагревается Солнцем. На Венере нет разницы, есть ли Солнце над головой или нет его там. Замкнутая в облаках атмосфера переносит жару с места на место. Вихри ротации носят ее по всей планете, от одного полюса к другому. Так что совершенно все равно, где Юг, а где Север - пингвинам в такой атмосфере ничего не светит, впрочем, как и страусам.

Потея и чертыхаясь, мы пробирались в самый ад, к верховьям Земли Афродиты. Теплообменник уже подключили, но проклятая жара, казалось, не хотела отпускать корабль. Вот только форточки нельзя было открыть, чтобы проветрить. Температура за бортом зашкаливала за двести, а потом уже и за все триста по Цельсию.

И все же мы по-прежнему шли в тумане. Жизнь моя стала монотонной рутиной вахт на мостике, вахт за насосами, после которых оставалось несколько часов на еду, туалет, сон. Нодона и в самом деле перевели на мостик, но Фукс не освободил меня от дежурств за пультом связи. Я по-прежнему нес двойную вахту.

Постепенно я стал чувствовать первые признаки подкрадывающейся слабости, моей старинной немочи, которая со мною неразлучна. Нашла она меня и на этот раз, в насосных трюмах. Легкое головокружение всякий раз появлялось, стоило мне слишком резко повернуть голову. Коварная дрожь в ногах всякий раз наводила меня на мысль, что они могут подкоситься помимо моей воли, в самый неподходящий момент. Об ознобе, сопровождающем анемию, я уже мечтал, как о подарке судьбы.

Я изо всех сил сопротивлялся симптомам болезни. «Думай о деле»,- твердил я себе. Но даже умом в делах нельзя отвратить того, что красных кровяных телец мало, как снега весной. А от одной мысли об этом думать уже ни о чем не хотелось. Маргарита была также не на шутку озабочена, поскольку Фукс явно не без ее настояния велел мне пройти медицинское обследование.

- Эритроциты падают,- с тревогой констатировала она.- Тебе надо срочно делать новое переливание.