Голос бездны - Андрей Ветер

– То есть?

– Когда вы, Тимофей Григорьевич, поговорили с ним в больнице и лицо-то ему разбили с досады…

– А ты бы расцеловал его на моём месте? – прервал Чемодан, нервно вскинув свою квадратную голову и выпятив и без того несуразную челюсть.

– Так вот вы ушли, а он всё рассказал мне.

– Вот шлепало! – тяжело задышал Чемодан и налил по новой порции. – И что же ты? Ты знал, что он по уши в говне и не побоялся прийти к нему? Молоток. Я думал, ты просто огурчик цивильный, фраерок модный, а ты, оказывается, солдат!

– Скорее, охотник, – произнёс Сергей, глядя куда-то вдаль. Там, в той дали, возвышались синие горы, искрился снег на их вершинах, плыли по небу могучие птицы, густо зеленели ели и сосны на горных склонах. Там, вдали, жила душа вольного Лиса.

– Охотник? – переспросил Чемодан. – На кого же?

– Сейчас охочусь на Когтя, – медленно сказал Сергей.

– На кого? На Когтя? Чем же он тебе насолил?

– Я, собственно, за тем и шёл к Гоше, Тимофей Григорьевич, – Сергей покрутил стакан в руках, ощущая головокружительный бег опьянения. – Я узнал про него кое-что существенное и решил, что Гоше это может сыграть на руку, учитывая последние события.

– Что имеешь в виду?

– История долгая, но в двух словах она заключается вот в чём: Когтев заживо похоронил свою жену.

– Бред, я присутствовал там, она была мертва, – нахмурился Чемодан.

– Я тоже стоял поблизости и тоже так думал. Но она жива. Он усыпил её и уложил в ящик. Её достали из гроба ночью два искателя сокровищ, решившие, что на покойнице полным-полно драгоценностей. К тому моменту Ксения проснулась и уже начала задыхаться. Появись эти искатели сокровищ чуток позже, она бы умерла, как и рассчитывал Михал Михалыч, и никакого шума не произошло бы. Однако она оказалась жива. Естественно, наутро обнаружилось, что тело исчезло из склепа. Коготь понял, что против него есть важная свидетельница. Он узнал, куда она поехала, и отправился следом. А там менты уже уготовили ему засаду. Сам он свалил, но парни его попались. Теперь он в розыске.

– Откуда ты знаешь?

– От мента, который ведёт это дело. Мы с ним давние друзья.

– Вот как? И много у тебя таких друзей?

– Угу. Полагаю, что не меньше, чем у вас. Мне по работе всякий люд надобен.

– Да, такие друганы всем нам необходимы. Без связей в наше время просто тухляк. Да и по работе, как ты верно заметил, с ними встречаться приходится, разговаривать и договариваться. Да-с… Выходит, Коготь в бегах, по бритве ходит…

– Я уверен, что теперь ему будет не до Гошиного «хулиганства», – Лис многозначительно понизил тон. – А вы можете воспользоваться ситуацией в более широком смысле.

– Любопытно…

Лисицын утвердительно кивнул. Ещё бы не любопытно!

Теперь он знал наверняка, что всё происходившее до сих пор вовсе не было его ошибкой. Иначе не должно было быть. Иначе ход событий не привёл бы Лиса сюда, в очередное логово хищников. Иначе вожак стаи не заглотил бы только что наживку, потому что не было бы повода. И если бы Ксения, потеряв ориентацию, не приехала к Лису, то Коготь давно бы сцапал её. И не было бы никакого свидетеля, которого нужно было бы прятать и охранять. И не было бы у Когтя причины ходить по бритве, как выразился Чемодан, то есть проявлять особую осторожность и прятаться сейчас от милиции. И не появилось бы у Чемодана желание расправиться с Когтем, почуяв его слабину.

Нет! То, что Рыжий Лис принял сначала за свою ошибку, ошибкой не являлось. Это были точно расставленные властной рукой Судьбы фигуры, предназначенные для хитрой игры. Все ходы были рассчитаны заранее. Предначертаны. Доведены до вот этой самой минуты, когда Лис уселся напротив Чемодана и начал пить с ним водку. Его не интересовало теперь, что Саприков Старший расстрелял на его глазах четырёх человек. Его не интересовали личности погибших. Весь его интерес сосредоточился, как бы собравшись в жёсткий наконечник иглы, на дальнейших своих шагах. Саприков явно клюнул, хоть и не показывал ещё этого открыто. Но прищур его вспыхнувших глаз подтверждал правоту Лиса.

– Да, – облизнулся Чемодан и погладил свою голову.

Его толстые пальцы с набрякшими воспалёнными суставами скользнули с затылка вниз по щеке, вернулись к уху, помяли отвисшую мочку и снова вернулись к затылку. Он думал, оценивал. Неожиданность была привычна. Приятная неожиданность настораживала. Настороженность обостряла чувства. Чемодан облизнулся.

– Да, – повторил он, – пожалуй, такой шанс упускать грешно.

– Ваши дела – это ваши дела. Я в них не суюсь и соваться не намерен, дабы не поскользнуться где не надо и не прикусить язык. И всё же я волей-неволей стал участником событий, поэтому считаю себя вправе высказать кое-какие мысли.

– Жми дальше.

– Принимая во внимание сегодняшнюю кончину Корейца, – подлил масла в огонь Лисицын, – вы, Тимофей Григорьевич, становитесь в наивыгоднейшее положение. Не так ли?

– Ну… – Чемодан неопределённо поводил рукой возле головы.

– Я хочу сказать, что Кореец вышел из игры. С его стороны больше не будет наездов. Когтев тоже не на плаву, ему нынче разборками заниматься некогда, значит, он вам не помеха… покуда не всплывёт…

– Это, конечно, верно…

Чемодан смотрел на дно стакана. Когтев на время выпал из игры. Этим нужно пользоваться, не дожидаясь, пока финансовый король оправится. Нужно не позволить ему всплыть. Пусть останется на дне. Помочь ему в этом не составляет труда, главное – не упустить время. Лис, конечно, прав, хитёр парень, умён. Но не стоит говорить ему ничего. Просто кивнуть, да, просто кивнуть, но не выказывать никакого восторга.

– Это, конечно верно, – повторил Чемодан, – однако… Если ментам известно о том, что на нём висит мокруха, то они приложат максимум сил, чтобы повязать его: Михал Михалыч – крупная птица, когтистая. Ха-ха!

– А он приложит не меньше сил, чтобы не попасться, – настойчиво проговорил Сергей. – И я думаю, что ваши люди отыщут его гораздо быстрее, чем наша доблестная милиция.

– Да, Михалыч теперь захочет юркнуть низом, – Чемодан скрипнул зубами.

Конечно, действовать нужно немедленно, иначе менты запустят лапы в когтевские дела и порвут все отлаженные ниточки… Этого допустить нельзя. Нужно опередить их. Нужно найти Когтева в срочном порядке.

– Лис, а почему ты рассказываешь мне про это?

Лисицын понимал, что этот обоснованный вопрос возникнет, и был к нему готов.

– Я хотел помочь Гошке. Я, конечно, не предполагал, что дело дойдёт до большой крови…

– Так вышло. Я не мог ждать, пока с него сдерут кожу, – как бы оправдываясь, сказал Чемодан. – Ты видел всё, и мне по душе, что ты не гонишь всякую хлять. Другой бы стал дурачка-простачка из себя строить, мол, ничего я вашего видеть не видел…