Последний Персидский поход - Дмитрий Старицкий

кого-нибудь, можешь «в темную». Только тех придурков, что уже засветились, не трожь. Вообще, близко к ним не подходи. Влипли – сами пусть выкарабкиваются. Ничего им за это не будет, подрючат и отпустят.

- А если начнут языками болтать?

- Не начнут, я их здорово накрутил, до сих пор, поди, с полными штанами ходят.

- Они, между прочим, в роту ночевать не пришли, их с вечера уволокли, и где-то прячут.

- С утра узнай, где. Встретиться и потолковать с ними без свидетелей, пожалуй, все-таки, стоит. Я тоже надавлю, где нужно. А где пакет с «лекарством»?

- Где положено. Доставлен по адресу.

- Значит, все, как я сказал: берешь Левона и еще одного лоха, идешь туда до подъема и торжественно «находишь» посылку. Ихним кабаном я займусь сам. Ничего, на этот раз они у меня хлебнут по полной программе! Долго они еще меня помнить будут! Ладно, всё. Давай спать, завтра вставать рано.

Наступила тишина.

………………………………

Капитан Кирпичников в соседнем модуле вынул наушник из уха и отмотал запись на диктофоне назад. На этот раз аппарат был размером с папиросную коробку. Он, отмотал назад, прослушал запись, и остался доволен услышанным.

…………………………………………………………

Два бойца, зевая, зашли в комнату Никитина.

Он при них вытащил из тумбочки злосчастный пакет и положил его на тумбочку же сверху.

- Дывись, - пригласил жестом.

Сержант Величко посмотрел, понюхал:

- Ось ничего себе подарунок.

- Нравится? Тогда подпишитесь под этим, – Никитин стал читать, - «Я, командир 1-го взвода 2-ой роты, старший лейтенант Никитин Игорь Алексеевич, докладываю, что 6 июня 1988 года, в 0 часов 25 минут, разбирая свои личные вещи в присутствии сержанта Величко О.П. И сержанта Олейникова В.А., обнаружил в своей тумбочке не принадлежащий мне полиэтиленовый пакет с веществом растительного происхождения, похожим на наркотическое, типа «гашиш», в количестве около 100 граммов.»

Он положил листок на тумбочку. На него ручку.

Сержанты по очереди подписались.

- А теперь свободны. Извините, что от сна оторвал. Сами понимаете, какое это дело.

Сержанты-понятые ушли, а Никитин еще раз перечитал свою бумажку, и остался ею вполне удовлетворен. Пакет с чарсом он переложил под матрас – на тот случай, если посреди ночи кому-нибудь вздумается поискать там, куда он его подсунул. Сложив докладную вчетверо, он засунул ее в наволочку, зевну, потянулся, упал на койку и мгновенно отрубился.

***

Титры: Москва. СССР

6 Июня 1988 года

Шура, бледный и усталый, каким Никитин запомнил его накануне вечером, сидел на широком гранитном парапете смотровой площадки Воробьевых гор и тоскливо обозревал панораму Москвы, лежащую перед ним. На нем была выгоревшая «песочка», на поясе висел «Стечкин» в деревянной кобуре-прикладе.

- Зачем тебе здесь ствол, Шура? – спросил Никитин, который стоял у парапета на траве. За спиной Шуры было видно высотное здание Московского университета

- Потому что мы с тобой в раю, Ник. А в раю все ходят со стволами.

- Почему?

- Здесь так положено.

- Кем?

- Им, Самим, Ник. Чтобы мы не чувствовали себя здесь одинокими.

- А разве пистолет помогает от одиночества?