Крепостной Пушкина 3. Война - Ираклий Берг

офицеры, их кареты и большой обоз в безопасности, а рядовые погибли». Видевший всё это своими глазами лейтенант-полковник понял многое из того, что делать было не надо. Двадцать тысяч человек за карету — неравноценный обмен, пусть даже карета покрыта золотом, а солдаты набраны из отбросов общества.

— Ничего, брат, ничего, станешь генеральным инспектором артиллерии Ирландии, — утешал брат, — я замолвлю словечко.

Артур возразил, сказав, что этого делать не нужно, поскольку проигравших никто и нигде не любит, но Роберт лишь посмеялся. К огромному удивлению личного друга Питта ему было отказано.

Артур понял, что действовать необходимо самому. Он выбрал Индию, полный решимости штыком и палашом прорубить сквозь джунгли путь к званию генерал-майора и наконец жениться на предмете своей страсти.

В Индии ему повезло. Уже находясь в колонии, полковник Ост-Индийской компании вдруг узнал, что новым генерал-губернатором назначен…его старший брат Роберт, волею судьбы словно назначенный опекать младшего.

Дальнейшее известно. Братья добились практически всех поставленных перед собою целей. Роберт вписал себя в историю Англии, вернул британцам чувства приятного удовлетворения от грабежа туземцев (перед его назначением многие в Парламенте склоняюсь к идее вовсе покинуть Индию, поскольку имеющееся было разорено и почти не приносило доход), стал маркизом и пэром, а Артур получил вожделенное звание генерала и изрядную сумму денег. Занятный факт — на обратном пути в Англию братья посетили остров Святой Елены, где ночевали в самом приличном доме, что впоследствии станет жильём человека много более знаменитого чем они оба.

Вернувшись домой, Артур всё-таки женился как хотел, но жить как мечтал не смог. Брак вышел крайне неудачным, будто в насмешку над огнём чувства, что горело в его сердце столько лет. Уэллсли вернулся в армию.

Генерал-лейтенант, член тайного совета, опытный военачальник с большими связями — в предверии сорока лет Артур добился казалось всего. Судьбе, однако, было угодно, чтобы это все послужило только платформой, фундаментом для подлинного величия.

Через шесть лет, после первого отречения корсиканца, когда он вернулся домой, ему были в один день последовательно вручены четыре патента: на звание виконта, графа, маркиза и герцога. Полгода спустя, на поле близ Ватерлоо, Артур достиг своего пика пути воина. Он делал то, что должно — построил армию и держал позиции, и не делал того, что не нужно — не пытался состязаться с Бонапартом в искусстве маневра, что и принесло успех. Одни говорят будто он улыбался, не в силах побороть переполнявшую его радость, другие — что он рыдал, сокрушенный громадностью потерь, но все соглашаются с тем, что с того дня он стал для Англии чем-то большим нежели просто победоносный генерал.

Сейчас, спустя почти два десятилетия, Англия вновь звала его и предлагала первое место после короля. Железный герцог вновь почувствовал, что отказываться ему не нужно.

* * *

— Русские не остановятся ни перед чем, джентльмены. Здесь, на острове, под защитой непобедимого флота, кто-то из вас может чувствовать себя в безопасности, мне это понятно. Но что будет с Индией? Она обречена пасть в лапы медведя, если не предпринимать самых решительных мер. Восток лишь кажется большим, но я открою вам истинное положение дел. Русский царь захватит Константинополь, никто не сможет остановить его. А дальше? Дальше он двинет полчища своих казаков в Персию. Она не устоит и месяца. Сто тысяч войска и её нет! Затем он захватит Кабул!! Две-три недели, не более того! И вот она, Индия! Два месяца и русский царь станет владыкой Инда! Это вызовет восстание туземцев, после чего не будет в мире сил исправить ситуацию!! Это катастрофа.

— Вы не чрезмерно горячитесь, мистер Эванс?

— Я⁈ Горячусь⁈ Призываю господа Бога в свидетели, господа, что я собрал в кулак все возможное для человека чья родина в опасности хладнокровие! Положение критическое. Индия — единственно возможная цель русских. Все остальное для отвода глаз. Они так и пишут в своей прессе, открытым текстом! Процитирую по памяти, что доложили мне наши дипломаты (у Ост-Индийской компании была своя дипломатическая служба — прим.) из России: — Вперёд! Вперёд! Индия будет наша! О, гордый Альбион, ты будешь повержен в прах и твои девы будут рыдать! Мы нанесем тебе удар в Калькутте!!

Тут мистер Лейси Эванс пошатнулся, словно удар тотчас хватил его раньше Индии, но чудовищным усилием воли джентльмен устоял на ногах.

— Так пишет Московская газета, — уже спокойнее продолжил оратор, — и нужно быть слепцом и глупцом, чтобы не доверять врагам когда те говорят о своих планах.

— Благодарю за выступление, мистер Эванс, — хладнокровию Веллингтона можно было позавидовать, — мы услышали вас и ваше мнение. Не обессудьте, что не все способны подобно вам столь ярко представлять эту проблему.

Эванс не посмел возражать и сел на место. Этот парламентарий служил под началом герцога ещё в Индии, затем в Испании, и дрался при Ватерлоо. Подобно многим колониальным служащим, он привык относиться к себе как представителю почти Бога на земле, но если кто и имел непререкаемый авторитет над людьми данного сорта, так это Веллингтон.

— Остановить русских — непростая задача. Но мы остановили французов, — взял слово герцог, — до них остановили голландцев, а до них испанцев. Справимся и здесь. Признаюсь, сердце моё в печали. Где-то дома у меня висит мундир русской армии, джентльмены. После победы над узурпатором русский царь даровал мне звание фельдмаршала и наградил орденом святого Георга. Жаль, что нельзя надеть этот мундир и не скомандовать русским идти по домам. Увы, это под силу только мундиру британскому. Но для войны нужна армия, а русские вовсе не так отсталы и невежествены в деле военном как нам бы хотелось, и как вы нас уверяли, мистер Эванс. Нам следует более точно определить всё то, что нужно предпринять.

Итогом определения стала программа из пяти пунктов:

1. Потребовать от русских объяснений и вообще точнее разузнать, что именно им нужно. На этом настоял Артур лично.

2. Немедленно объявить Османской империи о полной поддержке в случае войны с Россией и выдать туркам кредит. Размер определили в шесть миллионов фунтов стерлингов. Сразу решили распределение,