Высокий, царственный и сварливый (ЛП) - Монро Найла

— Я не нуждалась в твоей защите, — всхлипнула я, хлопнув ладонью по его плечу. — Мне нужно было, чтобы ты поговорил со мной. Мне нужно было, чтобы ты не отталкивал меня. Мне нужно было, чтобы ты не бросал меня. Мне нужен был мой брат, мне нужен был мой лучший друг!

— Я знаю, — прошептал он, и ещё одна слеза скатилась по его щеке. — Я знаю. И я не могу просить у тебя прощения; я могу только извиняться за то, что подводил тебя все предыдущие годы.

— Ты причинил мне боль, — выдавила я. — Ты причинил мне огромную боль, Карим. И я принимала всё это, потому что думала, что заслужила это, — я хватала ртом воздух. — Я была ошибкой отца. Я разрушила семью. Я не заслуживала быть принцессой, и не имело значения, что мама любила меня как свою собственную дочь, я всё время чувствовала себя виноватой рядом с ней. А потом она ушла, и я знала, что не имею на это права, но всё, на что я надеялась, это на то, что однажды ты будешь относиться ко мне как к своей младшей сестре…

Я врезалась Кариму в грудь, когда он обнял меня за плечи.

— Ты и есть моя младшая сестра, — сказал он мне в волосы. — Другой правды не существует, Эсмеральда. Ты моя младшая сестра. Ты дитя матери и отца. Ты законная принцесса Джахандара. Ты моя семья. И пусть кто — нибудь попробует утверждать обратное.

С резким звуком я обхватила руками торс Карима и уткнулась лицом в его плечо.

Маленькая девочка во мне, которая всегда хотела услышать эти слова, рыдала в его свитер, пока не выплакала вдвое больше слёз, которые молча проливала в подушку целыми ночами. И этого было достаточно, чтобы, наконец, успокоить её.

У меня остались только порезы и синяки, на заживление которых потребуется время, но, по крайней мере, теперь они могли начать заживать. И этот разговор был началом этого процесса. Процесса, который, как я очень быстро обнаружила, не обещает быть комфортным.

Я шмыгнула носом в объятиях Карима, когда атмосфера стала неловкой и мрачной после того, как из нас обоих были полностью вытянуты всхлипывающие признания.

Карим тоже пошевелился, прежде чем его руки ослабли на моих плечах. А затем медленно, скованно мы распутались. Я избегала смотреть прямо на него и была почти уверена, что он делал то же самое, когда мы поерзали в диванчике, чтобы снова создать пространство, которое было между нами. Он откашлялся, и я отвлеклась, поправив подол своего джемпера.

— Ты…ты в порядке? — хрипло пробормотал он.

Мое лицо горело, и, без сомнения, скоро у меня начнет болеть голова, но я кивнула

— Ага. А ты?

— Да…да. Наверное?

Вопрос в его голосе заставил уголок моего рта дернуться, и я взглянула на него. Его глаза расширились, когда я поймала его взгляд, и он быстро отвел его, только чтобы снова застенчиво посмотреть на меня. Он одарил меня неловкой мужской улыбкой, больше поджатых губ, чем изгиба рта, что сделало всё немного менее странным.

— Я должен… — он указал на дверь. — Я должен идти. Дам тебе отдохнуть. До завтра.

Я кивнула. Он не пошевелился. Я ничего не сказала. Он откашлялся. Я сглотнула.

— Ты…ты собираешься принять розу от Кая? Я имею в виду, завтра.

Я была удивлена вопросом.

— Если он предложит, то да.

— Вы с ним…ну знаешь?

— Я думаю, да… — брови Карима сошлись на переносице. — Я имею в виду, что да, но мы ещё не дали этому название, пока что. Хотя я думаю, что он хочет это изменить.

Карим решительно кивнул.

— Хорошо. Ему лучше сделать это. Он мне нравится, и я не хочу его ненавидеть.

Это заставило меня улыбнуться, отчего Карим выглядел немного смущенным.

— Я скажу ему, — сказала я.

— О том, что я не хочу ненавидеть его?

— Нет. Обо мне…

Он замер. На мгновение мне показалось, что он собирается убедить меня в обратном, но потом он спросил:

— Ты уверена, Эсмеральда?

— Он имеет право знать, чтобы решить, стою ли я хлопот, если правда когда — нибудь выйдет наружу.

— С изменением закона, которое предлагает принц Арш, проблем не возникнет. Это защитило бы и тебя. И если Кай решит, что ты этого не стоишь, я убью его.

Ни то, ни другое утверждение не было правдой, но я улыбнулась Кариму и пожелала ему спокойной ночи, когда он наконец встал и направился к двери. Он обернулся, прежде чем открыть её.

— Эсмеральда, — сказал он. — Я согласился на предложение принца Арша не ради него и Катии. Я согласился ради тебя, — его глаза впились в мои. — Я никому не позволю судить тебя за то, что было не в твоей власти. Я клянусь тебе в этом своей жизнью.

Глава 28

Эсмеральда

Я пролила ещё несколько слёз после того, как Карим оставил меня со своим драматичным заявлением. Затем я умылась в ванной, поморщившись при виде своего красного, опухшего лица в зеркале, переоделась в черную футболку, которую украла у Кая, и хлопковые пижамные шорты.

После моего эмоционального излияния я была в относительном оцепенении, когда выходила из своей комнаты. Но чем ближе я подходила к спальне Кая, тем больше я ощущала тихое нервное трепетание в своем животе.

Я никогда никому не рассказывала об обстоятельствах своего рождения, даже своей лучшей подруге Марии. Я даже не осмеливалась заговорить об этом с Шехрияром и мамой Катией, хотя они знали обо всём, потому что боялась, что разговор об этом отразит правду у меня на лице и люди смогут понять это, просто взглянув на меня. Это невозможно, но страх есть страх.

Не то чтобы я думала, что Кай предаст меня и всем расскажет, если я ему доверюсь, но я беспокоилась о его реакции. Вот почему я решила рассказать ему как можно скорее. Потому что, если в какой — то момент Кай узнает о моей незаконнорожденности и решит, что не хочет иметь со мной ничего общего, ущерб моему сердцу будет необратим. Чем раньше я ему скажу, тем больше шансов будет склеить некоторые осколки воедино.

По крайней мере, это было то, что я пыталась сказать себе.

Дверь спальни Кая распахнулась в тот момент, когда я постучала, и великолепный мужчина заполнил дверной проем. У меня болезненно сжалась грудная клетка, когда я увидела его. От сексуальной щетины на его подбородке до идеально сидящей темно — зеленой толстовки с капюшоном и черных пижамных штанов с манжетами.

Я запечатлела его в своей памяти с головы до ног, как будто это был последний раз, когда я вижу его таким. Внезапно он оказался прямо передо мной, обхватив руками моё опухшее лицо и запрокинув его вверх. Я была вынуждена смотреть в его чернильно — чёрные глаза за очками.

— Эсмеральда, — прохрипел он с чувством паники. — Что случилось? Что случилось?

Я уткнулась лицом ему в грудь и обвила руками его спину, прижимая его так близко, как только могла. Его руки мгновенно прижали меня к нему, его тело свернулось вокруг меня защитным клубком.

Пожалуйста, пусть это будет не в последний раз, когда я смогу его обнять. Пожалуйста, пусть это будет не в последний раз, когда я смогу его обнять. Пожалуйста, пусть это будет не последний раз, когда я смогу его обнять.

— Это был Шехрияр? Он что — то сказал? — я отрицательно покачала головой, прежде чем одна из его рук погладила меня по спине и запуталась в волосах. — Тогда что такое? Скажи мне. Пожалуйста, Бэббл. Что заставило тебя плакать? Что я могу сделать, чтобы всё стало лучше?

Боже, он такой драгоценный. Это разрывало меня на части и переполняло любовью к нему, и если мне нужны были ещё какие — то доказательства того, что потеря его сломает меня, я получила их прямо сейчас. Это было достаточно убедительно, чтобы заставить меня усомниться, действительно ли я собираюсь сказать ему правду. Но только на мгновение. Я откинула лицо назад, и Кай ослабил хватку достаточно, чтобы позволить мне посмотреть на него. Я медленно сглотнула. — Мне нужно тебе кое — что сказать.

Выражение его лица стало отсутствующим, но я чувствовала напряжение в его теле. Не говоря ни слова, он кивнул и за руку втянул меня в свою комнату, заперев за мной дверь.