Фантомная боль - Михаил Тырин

Некоторое время спустя стрельба стала затихать.

— Разбегаются! — сообщил Сержант. — У них там только ружья да обрезы.

В дверь вскочил запыхавшийся Леденец. Ни слова не говоря он повернулся и помог влезть Обжоре, который морщился от боли. Антон моментально вскочил и, подставив плечо, помог довести Обжору до кресла.

— Ничего, ничего, просто ногу подвернул, — объяснил тот, не дожидаясь вопросов. — Уже проходит.

Тем временем подоспели Печеный с Самураем.

— Гони вперед, там уже никого нет! — крикнул Самурай. — Как думаешь, сможем растолкать эти телеги?

— А что еще остается делать? — хмыкнул Сержант, не оборачиваясь.

— Может, лучше объехать?

— Нет! Полезем в болото — так там и останемся. — Самурай обернулся к остальным. — Суйте стволы в форточки — и смотрите в оба! — Он перелез к Сержанту. — Двигай помаленьку.

«Ящер» рыкнул, выпустив облако дыма, и пошел на таран.

— В деревьях кто-то шевелится, — сообщил через некоторое время Леденец.

— Пусть, — отмахнулся Самурай. — Без нужды патроны не тратьте. Держитесь крепче...

«Ящер» со скрежетом ударился в борт одной из платформ. Та покачнулась и сдвинулась совсем немного.

— Ну что ты! — с досадой воскликнул Самурай. — Сильней надо было!

— Машину разбить — дело нехитрое, — ответил Сержант. — А на чем дальше поедем?

Он переключил передачу и вновь упер передок «Ящера» в платформу. На этот раз результат оказался почти нулевым — платформа только качалась, но не сдвигалась ни на сантиметр.

— Я вижу троих! — крикнул Обжора. — Подбираются к нам.

— Вон там еще двое, — присоединился Печеный. — И еще... Там пятеро или больше! Они стреляют!

— Разгоняйся и бей! — закричал Самурай, потеряв самообладание.

— Нельзя бить! — заорал в ответ Сержант. — И машину раскурочим, и сами побьемся. Я еще попробую.

За дорогой послышались первые робкие хлопки. Две пули звонко щелкнули где-то о железное тело «Ящера».

— Бегут к нам! — крикнул Леденец. — Их уже толпа целая!

— Вы как хотите, а я... — пробормотал Обжора и выпустил в сторону леса несколько коротких очередей.

— Это что за черт?! — раздался изумленный голос Печеного. — Смотрите, вон сзади!

Повод для изумления был. По дороге вслед «Ящеру» мчался четырехмостовой тягач-"бульдог". Тот самый, с алой розой на передке.

— Ну, все... — обреченно выдохнул Обжора.

— Что все?! — крикнул Самурай. — Занимаем оборону по периметру. И не тряситесь — патронов у нас хватит, стенки крепкие.

— Мне-то что делать? — разволновался Сержант. — Стрелять или еще пробовать?

— Ты пробуй. Остальные по местам. — Обжора перекатился к задней двери фургона, распахнул ее ногой и взял тягач на прицел.

— Сейчас покувыркаетесь, — злобно прошипел он.

И вдруг Обжора, сделав удивленные глаза, опустил автомат. Тягач резко сбавил скорость, а уже знакомый маленький шофер помахал рукой и что-то крикнул, высунувшись в окошко.

Через несколько секунд тягач подкатил почти вплотную и бамперы двух машин едва ли не соприкоснулись.

— Держитесь, буду толкать, — прокричал маленький шофер и снова помахал рукой.

— Вы поняли?! — ликующе воскликнул Сержант и схватился за руль. Двигатели двух могучих машин завыли в унисон, и наконец мертвая точка оказалась преодолена.

Перегородившие дорогу платформы покачнулись, заскрипели, медленно поползли в стороны. Одна из них уперлась колесом в огромное бревно, вросшее в обочину, наклонилась, встала набок и перевернулась, тяжело ухнув в черное болото и погрузившись в него почти наполовину.

Путь был свободен. Сержант, не теряя ни секунды, переключил передачу, и «Ящер» рванул вперед, боднув бампером стоящий у обочины «Гран-Трек». Тягач с красной розой шел сзади, не отставая.

— Надо останавливаться, — сказал Сержант через некоторое время. — Колесо пробито, машину трудно удерживать.

— Если надо — останавливайся, — ответил Самурай.

— Ага... Сейчас, за поворот уйдем — и буду тормозить.

В тот момент, когда Сержант останавливал машину, из-за туч вышло солнце. В полутемном фургоне сразу протянулись от стены к стене несколько светящихся нитей — солнечные лучи высветили пулевые пробоины в теле фургона.

— Не такие уж крепкие стенки оказались, — поежился Обжора. — Могли бы и укрепить.

— Кто ж знал, что мы еще по дороге в историю вляпаемся, — пожал плечами Самурай.

— Знали. Раз оружие нам дали — значит, знали.

Тягач с красной розой остановился чуть позади. Маленький шофер и его усатый напарник выпрыгнули из кабины и лениво приблизились, доставая сигареты. Навстречу им также неторопливо выступил Обжора.

— Все живы? — с кривой усмешкой поинтересовался водитель тягача.

— Живы, — кивнул Обжора.

— В первый раз здесь?

— А что?

— Ничего. Хорошо, что не стали платить жиганам. Можно сказать, повезло.

— Это почему?

— Если б они узнали, что у вас есть деньги, все равно догнали бы по дороге и... Много тут таких было.

— А вас они почему не догонят? У вас денег нет?

— Мы здесь давно, а вы новички.

Обжора хмыкнул и замолчал. Стало слышно, как бряцает инструментами Сержант, меняющий колесо.

— Ну, бывайте, — шофер раздавил окурок и повернулся.

— Подожди, — негромко позвал Обжора. — Почему вы это сделали?

— Что? — удивился шофер.

— Почему вы нам помогли?

— Как это почему? Потому, что это дорога.

— Ну, дорога. Но ведь там мы с вами...

— Там был базар, а здесь — дорога. Если бы ты устроил такое на дороге, мой напарник просто всадил бы тебе в живот картечину — и все дела. Понятно?

— Не особо.

— Еще поймешь. Счастливо оставаться.

Тягач взвыл парой своих двигателей, обогнул «Ящер» и вскоре стал невидим за деревьями. К Обжоре приблизился Самурай.

— Что он тебе сказал?

— Ничего нового. Здесь, как и везде: дают — бери, бьют — беги, отнимают — не давай. А если просят — дай с избытком.

Когда Сержант закончил ремонт и запустил двигатель, Антон вспомнил, что так и не разобрался со своим мобильным компьютером. Однако он успел только включить его и мельком просмотреть каталоги. Потому что «Ящер» свернул с дороги и пополз по просеке, подминая под себя кустарник и ломая молодые деревца. Началась такая тряска, что Антон никак не мог попасть пальцем в нужные участки сенсорного экрана.

Машина двигалась чуть быстрее пешехода. Сержант пообещал, что просека скоро кончится, и можно будет прибавить скорости, да и земля сделается ровнее. Оставалось только надеяться.

Действительно, примерно через час деревья расступились и машина начала двигаться вдоль заболоченного берега узкого, но очень длинного озера с неподвижной зеленоватой водой. Скорость увеличить не удалось — «Ящер» то и дело проваливался в чавкающие грязевые ямы либо тяжело переваливался через стволы лежащих кедров. Вокруг витал неживой запах химикатов, а на том берегу можно было разглядеть проржавевшие металлические конструкции и десятки таких же ржавых труб, выползших из-за деревьев и присосавшихся к мертвой глади озера.