Собрание сочинений. Том 1. Второе распятие Христа. Антихрист. Пьесы и рассказы (1901-1917) - Валентин Павлович Свенцицкий

что за сад! Прямо очарование! Весь в цвету. Я даже такого цвета и не видала.

Карл. Масса птичек. Целый концерт.

Фанни. Мы с Карлом не удержались и прошлись по саду.

Карл. Вы по воскресеньям пускаете гулять детей из колонии?

Ванда. Да, здесь такой хороший воздух. И они очень бывают довольны.

Фанни. Воображаю восторг детей!

Карл. А солнце печёт, как летом.

Ванда. Не хотите ли выпить воды с сиропом?

Фанни и Карл смотрят друг на друга.

Карл (улыбаясь). Я бы не отказался.

Ванда. Ну конечно. Ведь так жарко.

Ванда уходит. Молчание. Карл продолжает улыбаться.

Карл (к Арнольду). Вы… вы… молодой человек… простите, я не знаю, как ваше имя.

Арнольд (просто). Арнольд.

Карл. Постоянный житель здешний?

Арнольд. Нет, я живу в городе.

Карл (улыбаясь). Музыкант?

Арнольд (тоже улыбается). В душе.

Карл (смеётся).

Фанни. Все молодые люди – музыканты в душе.

Карл. А все музыканты – в душе юноши.

Оба смеются. Ванда приносит поднос с водой, стаканами, сиропом и ставит его на стол.

Ванда. Я к вам вчера собиралась. Да всё как-то некогда.

Карл. Всё ухаживаете за профессором.

Смеётся и пьёт воду. Наливает стакан и подаёт Фанни.

Фанни (берёт стакан). Молодые люди и должны ухаживать за стариками.

Ванда. В таком случае я отказываюсь от молодости.

Карл (сияя). Скоро ли маэстро подарит нас новым творением своего гения?

Фанни. Я благоговею и боюсь его музыки. Это так глубоко, так глубоко, что я почти не могу!..

Ванда. Эдгар через неделю кончит.

Карл (с умилением). Эдгар – великий композитор.

Фанни. Карл посвятил ему свой новый вальс.

Карл (конфузясь). Как же, как же… На днях занесу вам.

Ванда. И сыграете.

Фанни. Очень миленький вальс. «Белые цветочки». Уж признаюсь: мы пробовали с Карлом танцевать под него. (Смеётся.) Карл насвистывал, а я аккомпанировала.

Карл (совсем сконфузившись). Ну, не совсем так…

Смеются.

Арнольд. Вы давно знаете профессора?

Карл (живо). Вместе учились. Как же. В одной консерватории.

Фанни. Как сейчас помню его молодым. Мы боялись его до смерти. И все были влюблены. (Смеётся.)

Ванда (серьёзно). А он?

Карл. Он был тогда влюблён в первую свою жену.

Фанни. Бедная, бедная Беата.

Ванда (к Арнольду). Вы знаете, что первая жена Эдгара отравилась?

Арнольд (поражённый). Нет. Давно он овдовел?

Карл. Через год после свадьбы.

Фанни. У неё должен был родиться маленький. И представьте, она отравилась за несколько дней!

Ванда (в сильном волнении). Я никогда не слыхала этого!

Карл. Эдгар не любит вспоминать…

Ванда. Вы говорите, она отравилась за несколько дней?

Карл. Да. Уехала из города. У них была другая дача на самом берегу моря. И там отравилась.

Фанни. Говорят, она была ненормальная.

Ванда. Эдгар никогда мне этого не рассказывал.

Карл. Как же. Мы потом долго не оставляли Эдгара одного, боялись катастрофы. Он сделался точно безумный. И ночью и днём мы охраняли его. Слава Богу, всё кончилось благополучно. (Улыбается.) Мы сохранили миру гения.

Пьёт. Наливает стакан и подаёт Фанни.

Ванда (в раздумьи). Вы слышали вторую часть его симфонии?

Карл. Нет. Маэстро держит от нас, композиторов, своё творение в тайне. Боится, что мы перехватим. (Смеётся.)

Фанни. Нам тоже принесли фиалки.

Ванда. Через несколько дней симфония будет кончена.

Фанни. Ну что за аромат из сада! Прямо очарование!

Пауза. Поют птицы.

Карл (улыбается). Концерт.

Пауза.

А, сам профессор. (Смотрит в окно.) Идёт, по обыкновению, без шляпы. Ничего перед собой не видит. Витает за облаками. Ну вот, споткнулся… (Смеётся.)

Входит Гедин. Рассеянно кладёт шляпу на стул. Несколько мгновений как будто бы никого не узнаёт.

Гедин. А, Карл, здравствуй… здравствуйте… Ты давно, да?..

Карл (с нежностью). Только что пришли. Ты, однако, устал. (С тревогой смотрит на него.) Бледный какой.

Гедин. Море сегодня шумит, как перед бурей… Совсем свинцовое.

Карл. Тебе надо развлечься: хочешь, я принесу свой новый вальс?

Гедин. Спасибо… друг мой… спасибо… Сегодня море изумительное…

Фанни. От такого сада можно и к морю не ходить.

Гедин (смотрит, как бы не понимая). Да-да, конечно…

Карл. Ты бы отдохнул.

Гедин. Ещё два дня… (Восторженно.) Ещё два дня, Карл, и труд моей жизни завершён!

Карл (полушутя). Ну да, все композиторы так думают: у них всякая новая вещь – последняя.

Гедин (строго). Я не напишу больше ни одной ноты.

Арнольд (подходит к профессору). Вы кончите симфонию через два дня?

Гедин (как будто бы сам с собой). Да-да… Ещё две ночи.

Арнольд. Вы назовёте её симфонией смерти?

Гедин (не слушая). Остался заключительный гимн…

Ванда (тихо). Я слышала вторую часть.

Арнольд (с чувством). Вы создали великое произведение, профессор.

Гедин. После этой симфонии можно сжечь всё, что я писал до сих пор.

Карл (улыбаясь). Ну, весь ты в этих словах!

Гедин (сурово). Да, да, сжечь… Всё до последнего лоскутка.

Карл. Беда с этими героями.

Гедин (торжественно). Только теперь я понял всё!

Арнольд (с энтузиазмом). Это будет первое откровение новой жизни.

Кричит кукушка.

Ванда (у окна). Сколько я проживу лет? (Считает.) Раз, два, три…

Гедин. Мне осталось, может быть, самое трудное, но оно уже звучит в моей душе.

Ванда. Я проживу три года. (Нервно смеётся.)

Арнольд. А я одиннадцать.

Карл (к Эдгару). Ты задумал нечто колоссальное.

Гедин (говорит, как бы не видя никого перед собой). Я хочу показать миру смерть. Во всём безумном её величии. Я хочу пропеть гимн вечной смерти. Её никто не знает, как я. Я слышу её страстные поцелуи. Они обжигают, как лёд. Смерть звучит во всём. Прислушайся. Листья шелестят… жужжат пчёлы… Детский смех… Везде она. В небесной синеве, в цветах, в людях, в море… Во всём, что дышит и радуется. Бездонный, безбрежный океан звуков. Прислушайся… Всё поёт вокруг нас… Каждый атом дрожит как струна. Миллионы голосов. Подымись над миром. Ты услышишь: эти голоса сольются в великую симфонию смерти. Вселенная – грандиозный оркестр, восставший из хаоса с единою вечною целью – сыграть симфонию смерти.

Карл хочет что-то сказать, Арнольд удерживает его.

(Совершенно забыв окружающих.) Раньше я слышал лишь отдельные смутные звуки. Ловил их. Искал их. Писал бессильные подделки. Вся симфония ускользала. Дразнила, манила. Звучала где-то совсем близко. Я ждал терпеливо. Ждал, изнывая от нетерпения. Когда же?! Когда же?! И вот внезапно в моей