Планета приключений - Джек Вэнс

Рей поднял брови. Существовал ли предел беззаботности Дордолио?

— Конечно, почему бы нет? Естественно, предложите тому, кто нанимал вас, — с этими словами он встал на ноги. Он направился к комнате Юлин-Юлан и постучал в раттановую дверь. Внутри не было слышно никакого движения. Девушка через глазок следила за происходящим. Верхняя панель двери легко скользнула назад.

Рит спросил:

— Можно мне войти?

— Но я одеваюсь.

— Раньше не было никакой разницы.

Дверь открылась. Юлин-Юлан понурясь стояла возле двери. Рит вошел. Повсюду лежали узлы, некоторые были распакованы, открывая одежды и кожи, газовые туфли, вышитые лифы, филигранные шапочки. Рит в изумлении оглядел все это.

— Твой друг невероятно щедр.

Цветок хотела что-то сказать, но потом поджала губы.

— Эти несколько вещей предназначены для моего путешествия домой. Я не могу прибыть в Верводей, одетая словно девочка-прислужница. — Она говорила с надменностью, которой Рит никогда раньше не слышал. — Они войдут в расходы на путешествие. Можешь сохранить счет, и мой отец все тебе возместит.

— Ты поставила меня в неприятное положение, когда мне неизбежно придется потерять собственное достоинство, — сказал Рит. — Если я заплачу, я буду деревенщиной и дураком; если я не заплачу, стану бессердечным скрягой. Или ты можешь определить ситуацию более тактично.

— Вопроса о такте тут не стоит, — сказала Цветок. — Я желаю иметь эти вещи. Я приказала, чтобы их доставили сюда.

Рит поморщился:

— Я не собираюсь спорить. Я пришел сказать тебе следующее: я заплатил за проезд в Кат на борту кога «Варгаз», который отправляется завтра. Это простой корабль; тебе будут нужны простые одежды.

Цветок в удивлении посмотрела на Рита:

— Но Дворянин Золотой и Желтоватый договорился о путешествии на борту «Яазилисы»!

— Если он решил путешествовать на борту «Яазилисы», пусть путешествует, если сможет заплатить. Я уведомил его, что не стану платить ни за носилки, ни за путешествие в Кат, ни… — Рит сделал обобщающий жест, — за великолепие, на которое он, очевидно, уговорил тебя.

Юлин-Юлан яростно вспыхнула:

— Я никак не ожидала, что ты окажешься скрягой.

— Ты ошибаешься. Дордолио…

— Это его имя для друга, — заявила Юлин-Юлан не терпящим возражения тоном. — Лучше используй его полевое имя или формальное имя: Дворянин Золотой и Желтоватый.

— Тем не менее дела обстоят именно так: ког «Варгаз» отплывает завтра. Ты можешь быть на борту утром или остаться в Коаде — по выбору.

Рит повернулся, чтобы уйти. Носильщики исчезли. Дордолио стоял на веранде гостиницы. Драгоценные пряжки, которыми были пристегнуты его бриджи на коленях, исчезли.

Глава третья

Крепко пришвартованный, широкий посередине, с высоким узким носом, и возвышающийся замком кормой ког «Варгаз», как и все остальное на Тскейе, выглядел чересчур важно, и немного драматично: линии корпуса изящны, бушприт воткнут в небо, паруса заштопаны на скорую руку.

Цветок Ката на борт «Варгаза» молча сопровождали Рит, Траз и Анахо из Людей Дирдиров. Следом шел носильщик, который нес ее багаж.

Полчаса спустя на причале появился Дордолио. Мгновение или два он оценивающе рассматривал «Варгаз», потом поднялся по сходням. Он быстро переговорил с капитаном, бросил кошелек на стол. Капитан нахмурившись посмотрел из-под густых темных бровей, думая о чем-то своем, открыл кошель и, пересчитав цехины, обнаружил недостачу, на которую указал. Дордолио с тяжелым вздохом потянулся к своему поясу, нашел требуемую сумму, и капитан, ткнув пальцем, указал на кормовую надстройку.

Дордолио потянул себя за ус, воздев глаза к небу. Он подошел к сходням и сделал знак паре носильщиков, которые принесли его багаж. Потом, формально кивнув Цветку Ката, подошел и встал у дальних перил, мрачно глядя на Дван Зхир.

На борт поднялось еще пять пассажиров: маленький, жирный торговец в мрачном темном кафтане и высокой цилиндрической шляпе; человек с Острова Облака, с супругой и двумя дочерями — молодыми, хилыми девушками с бледной кожей и оранжевыми волосами.

За час до полудня «Варгаз» поднял паруса, отдал швартовы и отошел до причала. Крыши Коада превратились в темные коричневые прямоугольники на склоне холма. Команда устанавливала паруса, сматывала в бухты швартовы, потом вынесли грубое орудие и установили его на верхней палубе.

Рит спросил Анахо:

— Кого они боятся? Пиратов?

— Простая предосторожность. Пока орудие стоит на виду, пираты держатся в отдалении. Нам нечего бояться, пираты редко навещают Дарчад. Гораздо большая опасность подстерегает нас со стороны желудка. Сомневаюсь, что тут нас будут хорошо кормить…

Ког легко рассекал волны. Наступил туманный полдень. Дван Зхир выглядел угрюмым и казался жемчужно-глянцевым. Береговая линия растаяла на севере, и на море не было (видно других кораблей. Приближался закат. Бледный свет стал сизо-коричневым и темно-коричневым, и после того холодный бриз, хихикая, начал плескать воду в крутой нос корабля.

Ужин оказался простым, но вкусным: куски сухого мяса со специями, салат из сырых растений, паста из насекомых, маринады, мягкое белое вино из большой оплетенной бутыли зеленого стекла. Пассажиры ели в напряженной тишине; повсюду на Тскейе царила атмосфера подозрений. Капитан не имел таких комплексов. Он ел, пил со смаком и царствовал в компании, делясь остроумными воспоминаниями о предыдущих путешествиях, шутливо угадывая причины, по которым тот или иной пассажир предпринял это путешествие. Его монолог постепенно растопил атмосферу недоверия. Юлин-Юлан ела мало. Она оценивающе оглядела двух оранжевоволосых девушек и мрачно поинтересовалась о причине их вызывающей хрупкости. Дордолио сидел как-то в стороне, мало обращая внимания на монолог капитана, но время от времени поглядывал на двух девушек, прихорашивая усы. После трапезы он провел Юлин-Юлан на нос корабля, где они созерцали фосфоресцирующих морских угрей, быстро уплывающих из-под надвигающегося носа корабля. Остальные сидели на скамейках, установленных вдоль шканцев, вели себя осторожно, разговаривали, в то время как один за другим вставали розовый Аз и синий Браз, стеля по воде двойные тени.

Постепенно пассажиры разошлись по своим каютам. Корабль был оставлен на милость рулевого и впередсмотрящего.

Летели дни. Холодные утренние часы — море подернуто жемчужной дымкой. Полдни с Кариной 4269, горящей в зените; полдни, расцвеченные во всевозможные цвета и оттенки пива. Спокойные ночи.