Школьная осень - Сергей Борисович Рюмин

Мишка, Олежка Тараскин, Севка Щеглов и (кто бы мог подумать!) Майка получили двойки. Не сделали дома и не успели списать на перемене.

После урока она снова задержала меня и спросила, глядя куда-то в сторону:

— Антон, а ты не мог бы достать мне такие же духи, как ты в пятницу приносил?

— Да легко, Наталья Михайловна, — ответил я, подумав, что как раз один флакон «Пани Валевской» я так никому и не подарил.

— Только не бесплатно, за деньги! — заявила Наталья Михайловна. — Сколько они стоят? Бесплатно я у тебя их не возьму!

Я пожал плечами. За трое духов да набор теней плюс (я хихикнул «Плейбой») я отдал 100 рублей. Как высчитать, что почём по отдельности? В любом случае, продавать духи я ей не собирался.

— Я их не покупал, — соврал я. — Мне они задаром достались.

— Ну я их не могу просто так взять? — замялась Наталья Михайловна. — Ты ведь должен сам понимать.

— А за пятёрку по алгебре? — пошутил я, но увидев, как она отшатнулась, пошел на попятный. — Шучу, конечно! А то еще подумаете нехорошее. С вас станется. Ладно! — отмахнулся я. — Завтра, то есть в среду принесу.

И направился на выход.

— Но я так не могу! — крикнула мне вслед Наталья Михайловна, но я уже закрыл дверь.

— Это как она не может? — удивился Мишка, который стоял возле двери. Весь разговор он, конечно, не слышал. Дверь-то была закрыта. Но вот последняя фраза прозвучала, когда я выходил.

— Как, как? — буркнул я в ответ. — Вот так! Пока я паспорт не получу!

— Здравствуй, Антон! — протянул мне руку Денис Устинов. — Я за тобой. У нас опять проблемы. Надо ехать…

— У нас сейчас русский, — заметил я. — А потом факультатив.

— Я тебя отпросил, — ответил Устинов.

— Ладно, поехали, — согласился я. — Если отпросил. А то Лавруха — женщина с непредсказуемой реакцией на мои прогулы.

Глава 32

Глава 32

Понедельник день тяжелый.

Вторая часть.

— Обратно-то доставишь? — поинтересовался я уже в машине.

— Довезу в лучшем виде! — осклабился Устинов, выруливая с улицы Химика на шоссе.

— Дэн, — задумчиво сказал я. — Знаешь, мне всё это перестает нравится. У меня складывается нехорошее такое чувство, что вы меня используете.

— Брось, — уверенно ответил Денис. — Мы с тобой, точнее, ты нашим ветеранам помогаешь. И, в первую очередь, выжить. Сколько тому деду, Борису Михайловичу оставалось? А ты ему фактически новую жизнь подарил.

В этом я не мог с ним не согласиться. Да и желтизны в его ауре не наблюдалось. Единственное, что могло быть, то, что Дениса используют, как и меня, втёмную, не говоря ни ему, ни, тем более, мне всей правды. Ладно, посмотрим по ситуации.

— Тебе хоть доплачивают за использование личного транспорта в служебных целях? — спросил я. — Или бензин выделяют?

— Да пару раз дали талоны по 20 литров, — отмахнулся Устинов. — Хоть так.

На этот раз мы доехали почти до центра, завернули во двор пятиэтажного кирпичного дома с большими окнами.

— Чуть подальше по улице наша контора, — заметил Устинов. — Видел?

Я кивнул. Здание областного Управления КГБ располагалось в живописном старинном здании дореволюционной постройки, бывшей гостиницы, в котором впору открывать исторический музей.

— Выходим!

Устинов запер свой «жигуль», показал рукой на подъезд:

— Нам сюда.

Мы поднялись по широкой лестнице на третий этаж. Я обратил внимание на высокие потолки, необычные для таких домов. И двери в квартиры — они были тоже высокие, и все, как одна, из светлого дерева. Даже ручки у них были одинаковые — красивые, из темной бронзы. И еще — подъезд был непривычно чистым: ни бумажек, ни окурков, ни надписей на стенах, ни горелых спичек, прилепленных слюнями к потолку.

Устинов нажал кнопку звонка. Как я и ожидал, трель звонка оказалась мелодичной, а не резким, как школьный звонок на урок. Для такого дома вполне подходяще.

Дверь нам открыли сразу — девушка в темно-синем платье, белом фартуке и чепчиком на голове, по-научному — наколкой.

— Здравствуйте, — девушка отошла в сторону, приглашая нас войти. — Мы вас ждём.

— Я горничная, меня зовут Злата, — представилась она. — А вы Антон?

Я хмыкнул и согласно кивнул. Как-то не привык я, чтобы меня на «вы» величали молодые девушки.

— Добрый день, Злата, — поздоровался я. — Меня можно на «ты». Как-то неудобно…

— Антон, всё же давайте на «вы», — вежливо возразила она. — И я к вам на «вы», и вы ко мне тоже. Так что у нас с вами паритет.

Девушка вежливо улыбнулась и продолжила:

— Вот тапочки. Верхнюю одежду можно повесить в гардероб.

Гардероб оказался четырехстворчатым дубовым шкафом под потолок. Я повесил свою куртку на распялку, у меня её тут же отобрали и определили в этот гигантский шкаф. То же самое проделали с плащом Устинова.

— Прошу Вас на кухню, — предложила девушка. По дороге показала на дверь:

— Руки можно вымыть здесь.

Похожую размерами ванную я уже видел. Только здесь не было душа. Да и ванных было две, а не одна. Одна большая, в длину вроде стандартная, только широкая, не меньше метра, с блестящими ручками по бортику. Вторая ванная была меньше, ступенькой по форме, наверное, для того, чтоб мыться сидя.

Впрочем, разглядывать всё это времени не было, да и желания тоже. Сначала я вымыл руки, потом Денис.

Прошли на кухню, сравнительно небольшую. Сели за стол. Горничная села рядом.

— Зинаида Павловна в соседней комнате вас ждёт, — сообщила она. — Я хотела бы уточнить, что вам необходимо для проведения процедуры?

Устинов посмотрел на меня, кивнул, мол, ваше слово…

— Чаю крепкого сладкого заварите. После «процедуры», — я выделил это слово, — мне будет крайне необходимо.

— Хорошо, — кивнула девушка.

— Всё? Пойдем? — я встал. Следом за мной встал Денис.

Девушка повела нас в комнату. Она открыла дверь. В лицо сразу пахнуло тяжелым запахом больного старческого тела с примесью нечистот. Источник запаха — старушка под 80 — полулежала на подушках широкой кровати, укрытая одеялом, из-под которого торчала пластиковая трубка, уходившая куда-то