Каюсь - Полина Раевская

- Ты же знаешь, что нужно сделать. - усмехаюсь, замедляя темп, играя с ней, едва касаясь ее языком, мне нужна полная капитуляция. Никаких полутонов малыш.

Я и сам из последних сил держусь, а так хочется послать весь этот принципиальный бред к чертям и просто заняться с ней нормальным сексом. Но все же торможу себя, я ведь не какой-то юнец, дорвавшийся до женского тела, хотя нетерпение с каким я хочу Янку, уверяет меня в обратном.

Она мотает головой, сопротивляется, прикусив губу, чуть ли не плача от дикого возбуждения и стыда. Я едва сдерживаю довольный смешок, чувствуя вкус победы на губах –ее сладкое возбуждение.

-Попроси малыш, все ведь просто, - шепчу, нежно целуя, зная, что ей этого мучительно мало. Она борется со своим желанием, пытаясь сохранить остатки гордости и сдержать стоны. Не-ет, девочка моя, не проканает!

Начинаю ласкать грудь, грубовато сжимаю соски, добавляя остроты. Она выгибается дугой и с протяжным стоном сдается.

- Пожалуйста, о-Леж. –просит, проглатывая букву «о», меня же бросает в дрожь от ее «Леж», ласкаю ее более интенсивно, безжалостно и она кончает, я же словно завороженный смотрю на юную темноволосую красавицу с алебастровой кожей, розовыми щечками и алыми губками, находящуюся в экстазе-картина поистине впечатляющая. В эту минуту понимаю; никакая она не Чайка. Богиня. Самая настоящая богиня; влажные волосы разметались по белой простыне, отчего кажутся жгуче-черными, но я знаю, что на свету они у нее с мягким, шоколадным отливом, кожа белая, но не болезненно, как зачастую у баб, у нее она словно фарфоровая. Мои загорелые ручищи на ее теле кажутся варварством. Эта мысль веселит. Малыш неверно толкует мою ухмылку и гневно интересуется, стыдливо отталкивая меня;

-Доволен?

Я не сразу соображаю, что она про наше с ней, так называемое, противостояние.

-А ты нет?- мягко подначиваю ее, когда до меня, наконец, дошло про что речь.

-Отстань.- отмахнулась она, пытаясь скрыть неловкость и стыд, которые так отчетливо были написаны на ее лице; глазки горят, бегают, ни на чем конкретно не останавливаясь, пока она пытается прикрыть наготу скомканным полотенцем. Интересно, куда это она собралась? Всерьез думает, что на этом все?

Нет, я конечно, должен понимать, что завтра девочке придется не сладко, если не остановлюсь, но черт возьми, вы бы ее видели, не святой же я в самом деле. Любой на моем месте лучше будет страдать от чувства вины пять минут на следующий день, чем ночь от неутоленного желания. Нельзя быть такой красивой. Нельзя! И нельзя наивно полагать, что связавшись с эгоистичной сволочью, вроде меня, будут учтены чьи-то интересы в ущерб моим.

Но каково же было мое удивление, когда она не прикрылась полотенцем, а накинула мне его на шею, словно хомут и осторожно потянула на себя со смущенной улыбкой. Я поддаюсь, с интересом ожидая дальнейших действий.

-Ты победил.- тихо резюмирует она, потупив взор. Невинный ангелочек и в тоже время соблазнительная чертовка. Только она может быть такой; милой, смущенной и в тоже время дерзкой. Не представляю, как она переборола свою застенчивость, но готов аплодировать этой девочке.

-И где мой приз?- с усмешкой интересуюсь, вновь вернувшись на свою исходную позицию-между ее ног, она опять вспыхивает, но не отдаляется, напротив, пододвигается ближе и немного нерешительно кладет руки мне на шею, а после целует по детски в щеку.

-Так пойдет?- приподняв бровь, шутливо спрашивает она.

-Ты меня с тетей перепутала малыш?- иронично парирую, тем самым показывая, что думаю по поводу ее «так пойдет». Она искренне веселится. Придав себе задумчивый вид, осторожно отвечает;

-Ну, у вас есть нечто схожее.

При этом ее пальчики ласково перебирают волосы на моем затылке, отчего я кайфую.

-Что, она столь же красива и умна?- предполагаю, подмигнув Чайке. Она начинает смеяться и качая головой, «обламывает».

-Нет, Гладышев, она столь же невыносимо занудна, как и ты!

-Ах, вот как! –угрожающе восклицаю и повалив ее на кровать, не даю времени опомниться, начинаю щекотать, хотя каждую клетку тела рвет от желания заняться с ней более интересными вещами. Янка визжит, хохочет и брыкается, я же наваливаюсь на нее всем своим весом и продолжаю дурачиться. Давно я не чувствовал себя так беззаботно и легко, ощущение, что мне не тридцать семь, а двадцать.

-Оле-ег, я сейчас …сейчас, -заикаясь от смеха, кричит она.

-Ты сейчас….Что, обоссышься от смеха? –издеваюсь, но уже не столько щекочу, сколько ласкаю ее тело. –Извиняться будешь?-замираю на мгновение, давая ей шанс прекратить «мучения». Но это же Чайка.

-Офигеешь от счастья!-дерзко парирует она, смеясь и воспользовавшись заминкой, хватает меня за шею, притягивает к себе и смачно целует, затыкая рот, слизывая язвительный ответ, готовый сорваться с моих губ. Заталкивает мне его в самую глотку своим языком, отчего возбуждение захлестывает, накрывает с головой.

-«Офигеешь» у меня сейчас ты!- обещаю ей охрипшим голосом, оторвавшись от нее на мгновение, она лишь усмехается и шепчет мне в губы;

-Давай, мне нравится тебя доставать.

-А еще что тебе нравится? –спрашиваю на автомате, целуя ее шею, спускаясь все ниже и ниже.

-Ты. Мне нравишься ты. Занудный, невыносимый и ….-закрываю ей рот, целуя жадно, ненасытно, как оглодавший. Сожрал бы только так. Хочу ее настолько сильно, будто жизни осталось несколько минут, будто ничего не успею. Эти варварские, первобытные мысли поражают , шокируют, поэтому, когда раздается звонок в дверь, я даже рад. Чмокнув растерянную Чайку в щеку, встаю с кровати и иду вниз. Состояние какое-то пришибленное, словно пьяный. В голове ни одной связной мысли, тело огнем горит. Я даже не помню, как рассчитался с курьером. Просто вдруг обнаружил, что стою на кухне с пакетом в руках. Осознание этого отрезвляет. Кладу пакет на стол и иду наверх. Мне нужно срочно принять душ и прояснить мысли, а то какая-то чертовщина творится. Как будто мне пятнадцать и у меня гормональный взрыв. Совсем с катушек съехал. Ну, на фиг эту Чайку! И так уже, как помешанный. Весь мир, как будто вокруг нее крутится.

Вхожу в спальню и не глядя на нее, на ходу бросаю, чтобы не передумать и не закончить то, что начал;

-Я в душ.

-Что-то случилось? –удивленно спрашивает она, я и сам бы себе покрутил у виска, если бы не был столь сбит с толку.

-Ничего. Я ужин заказывал. Доставили вот. – все же поворачиваюсь, чтобы ответить. Она по прежнему лежит на кровати, но, слава Богу, прикрыта простыней. Молча кивает, все еще не понимая моей «невозмутимости», но женщинам не нужно давать время на размышления, а то они такое себе накрутят, что потом хоть вешайся, поэтому решаю занять ее более полезными вещами.

-Давай, поднимайся, я на стол пакет поставил. Ужин организуй по-быстрому. Есть хочу дико.

Она немного обалдевает, но быстро приходит в себя.

-Будет исполнено кэп. Далеко не заплывай. – отсалютовала она . Подмигнув ей, иду в душ.

Прохладная вода гасит возбуждение и прочищает мысли. Стою, прислонившись разгоряченным телом к холодному кафелю, просто закрыв глаза, пока не становится холодно и разум окончательно не проясняется. Взбодрившись и собравшись с мыслями, решаю, что пора заканчивать.

Теперь можно покинуть свое «убежище» и быть уверенным, что в состоянии адекватно реагировать на каждый жест Чайки.

Накинув халат, иду вниз. Уже на лестнице чувствую с ума сводящий аромат запеченной утки или чего-то такого. Что заказывал, уже не вспомню. От этих аппетитных запахов голод становится настоль нестерпимым, что даже Чайка в моей рубашке, надетой на голое тело и едва прикрывающей соблазнительный попец, не особо интересует. Хотя….Повторный взгляд на нее накрывающей на стол с манящей грацией, убеждает, что погорячился я однако. Но отложим ее на десерт.

Молча сажусь за стол и жду, когда она закончит с сервировкой. Видеть ее суетящейся на кухне странно и в тоже время по-семейному уютно. Красивая женщина, вкусный ужин, перспектива потрясающей ночи , что еще для счастья надо?

Но взгляд Чайки остужает мой пыл. Такой знаете пронзительный взгляд, словно она что-то хочет сказать, но не знает как. Та-ак, интересно, что могло случиться за пятнадцать минут? Но портить себе аппетит не собираюсь. Захочет, скажет. Нет-ее проблемы. С этими мыслями открываю ей вино, себе воду и разливаю по бокалам, а после принимаюсь за еду. Тишина не давит, а действует на меня успокаивающе. Янка задумчиво попивает вино и практически ничего не ест, вынуждая меня задать –таки злополучный вопрос.

-О чем думаешь?- небрежно интересуюсь, вновь наполняя ее опустевший бокал. С удивлением отмечая, как она быстро оприходовала первый.