Золотой гобелен - Рэд Инин

и принялся разнимать дерущихся. У меня получилось довольно быстро, благодаря урокам Рибелла. И теперь Лан с неизвестным таращились на меня во все глаза, не понимая, как девице, только что валявшейся в глубоком обмороке, удалось раскидать их в разные углы каюты.

Я тут же сел на пол и прибег к замечательному средству — закрыл лицо ладонями и начал всхлипывать. Хорошо, что иллюзия распространялась и на голос. Иначе горе-дуэлянты померли бы со смеху.

Уловка сработала. «Брат» кинулся ко мне и принялся утешать:

— Гранни, милая, этот негодяй тебя похитил? Мы доставим его в столицу и отдадим в руки правосудия, — он взял меня за руки и попытался заглянуть в глаза.

Кажется, его чувства к сестре были искренними. По крайней мере до тех пор, пока ее мнение совпадало с его представлением о том, что правильно. Я сделал максимально круглые глаза, заглянул в блекло-серые радужки незнакомца и срывающимся голосом произнес:

— Кто вы?

Ну а что мне оставалось делать? Вечно без сознания я лежать не могу. Знать его не знаю, что произошло между ним и Гранни, не известно даже Лану. Осталась только амнезия. Глядишь, проболтается о том, что случилось. Я перевел взгляд на Лана.

— Мы знакомы? Откуда этот человек знает, как меня зовут?

Лан моргнул. Ну же, давай! Соображай быстрее. Я думал, какую еще дать ему подсказку, но Лан, отряхнув старую ненависть, пришел в себя.

— Не волнуйся, Граннифер. Этот человек не причинит тебе зла, — мягко сказал он, подбираясь к нам и отодвигая оторопевшего «спасителя». — Это твой брат, он позаботится о тебе, и, как только ты все вспомнишь, вы сможете вернуться домой, — уже уверенно произнес он и взял меня за руку.

Было видно, с каким трудом даются ему слова, но он справился.

— В смысле, как только вспомнишь?! — взвился «родственничек», снова пробиваясь ко мне и хватая меня за другую руку. — Мы отправляемся домой немедленно.

Лан отряхнул несуществующую пыль с лохмотьев, в которые превратилось кружево на его рубашке. С сомнением посмотрел на меня. Мы втроем сидели на полу, причем они оба держали меня за руки, не желая уступать друг другу. Ладно, ничего не подозревающий брат Гранни…

Я же подумал о том, что намного интереснее было бы, если за мое внимание так боролась пара барышень. Можно и мохноухих, я уже привык.

— Брансципер, ты не понимаешь (спасибо, дружище, теперь я знаю, как его зовут) Граннифер нельзя сейчас возвращаться, — уверено сказал Лан, — я не стал об этом говорить при всех: ее сознание повреждено. Это не простая амнезия — душа задета тоже. Я уже начал лечение. Если сейчас прервать процесс, последствия могут быть необратимыми.

— Палачу расскажешь, — не унимался брат Гранни, с именем, похожим на название какого-то паразита, — и то, как вы оказались на острове, и что ты сделал с ней, раз она родного брата не узнает.

— Это я и тебе расскажу, — процедил Лан, — Когда я добрался до острова, она уже была там. И какое-то существо, думаю, это был кто-то из морских духов, было с ней. Тебе же известно, если к ним в лапы попадает человек, они оставляют его себе, а чтобы не пытался сбежать, лишают памяти, — глаза Бранципера округлились, — мне удалось отбить ее, но она уже ничего не помнила. Мне буквально по крупицам пришлось собирать ее личность. Граннифер только начала передвигаться самостоятельно, выучила свое и мое имя, но не помнит, кто она и как попала на остров. Если сейчас побеспокоить ее, она, конечно, сможет выучить заново имена и запомнит лица, но вряд ли сможет вернуться к себе прежней.

Мне не понравилось, как изменился взгляд брата Граннифер. Он явно рассматривал такой вариант как возможный и прикидывал, не лучше ли так и сделать — превратить Гранни в послушную куклу без собственного мнения.

Его размышления прервало появление еще одного человека. В дверь каюты постучали, а потом на пороге появился чернявый накачанный мужичок со шрамом через все лицо и гладко зачесанными волосами. Только повязки на глазу не хватало. Он окинул взглядом открывшуюся картину, пошевелил бровями в стиле «их богатых не поймешь», тихо крякнул, прочистив горло, и объявил:

— Места для новых пассажиров готовы, — сообщил он. — Если леди пришла в себя, капитан просит освободить его каюту и проследовать за мной.

Лан и Брансципер, обменявшись ненавидящими взглядами, принялись поднимать меня с пола. Я подскочил, не давая Брансциперу почувствовать мой настоящий вес — он, конечно, сбит с толку, но на идиота не похож — и схватив Лана за оставшийся рукав, потащился за ним с потерянным, ничего не выражающим взглядом. Именно так, по моему мнению, должна выглядеть девица с поврежденным рассудком и разрушенной личностью — как смесь потерявшегося щенка и буйной истерички.

Глава 4. СТРОПТИВАЯ ПРИНЦЕССА

Мы вышли на палубу, после полумрака каюты в глаза ударил яркий свет. Я старался смотреть под ноги, лишь мельком озираясь по сторонам. Мне на глаза попался сидящий на бухте каната белобрысый конопатый подросток. Он грыз яблоко и с любопытством разглядывал вышедших на палубу людей.

Юнга, наверное, бросил свои дела и предается праздному любопытству. Влетит ему от команды. И капитана, который представлялся мне весьма суровым морским волком лет сорока. Судя по голосу, при звуках которого даже чайки предпочли заткнуться, тип был серьезный.

Над головой раздался оглушительный хлопок, я непроизвольно задрал голову, забыв про собравшихся зрителей, — над нами, подхватив ветер, расправился парус. На палубе народу прибавилось — пришвартовалась еще одна шлюпка с командой спасателей, разыскивавших нас на берегу. Наверное, это им подали сигнал, когда мы вышли на берег. Корабль резко накренился и начал разворачиваться прочь от острова.

Морской волк повел нас вниз. Чтобы попасть в наши каюты, мы, держась за поручни, спустились на пассажирскую палубу — здесь был длинный коридор со множеством дверей. Не заплутать бы.

Сначала водворили на положенное место меня — в просторное помещение,