Выйду замуж за спасателя - Янка Рам

нам обещали решение прямо сегодня. Так как это возможность убедить ребенка вернуться домой.

Толик выходит мыльный, с выпученными глазами, взъерошенный и злой как собака.

Пытается пройти на выход мимо Добрыни, который загородил своими широкими плечами узкий коридор.

Сначала прижимаясь к стене с одной стороны, потом с другой.

— Позвольте.... - надменно цедит он.

Добрыня разворачивается, глядя на него сверху вниз.

— Не позволю, — басит с угрозой.

И это явно не ответ на просьбу.

Тарханов вежливо вмешивается в их противостояние.

— Я бы хотел встретиться с вашим адвокатом до суда, обговорить вариант примирение сторон. Потому что, если мы дойдем до суда и предоставим все факты и документы, следующим этапом будет лишение вас родительских прав. И взыскание с вас сумм совсем другого порядка.

— С чего бы? — брезгливо дёргает губами.

Тарханов протягивает ему свою визитку.

— Если хотите обсудить, я жду звонка. Нет — встретимся на суде.

Богомолов нервно выдергивает визитку из его пальцев.

Мы едем не домой, едем в пригород к Никите, там все дети, кроме Иринки. Она пока в отделении Державина. Её отдадут нам завтра.

По решению комиссии девочки остаются у нас до суда. Алина идёт в программу психологической помощи. На учёт её решили не ставить, не смотря на побег.

Перенервничав, мы оба молчим. Добрыня сжимает мою руку.

Внезапно меня укачивает. Потому что с утра у меня ни крошки во рту не было.

— Останови, пожалуйста!

Пулей вылетаю из машины на обочину.

Сглатываю ком в горле, пытаясь подавить приступ тошноты. Сгребаю свежий снег с куста у дороги, обвожу ледяным комком лицо.

— Божечки.... Перенервничала.... - оправдываясь перед ним.

Разворачиваюсь и падаю на спину звездой в сугроб.

Закрываю глаза. Слышу, как он падает рядом.

Сжимает мою руку.

— Я, короче, Веберу хочу новую расу подогнать — расу богомолов. С планеты "Толик" в созвездии Малый Пёс.

— Ха.... - истерично закатываюсь я.

— Им бывшие жены будут бошки откусывать. Все, как положено.

Слышу щелчок зажигалки, запах дыма....

— Передам Веберу идею.... - важно мурлыкаю я.

— Ты там ещё ему передай, будет тянуть с выкладкой прод, его серьезный дядька покарает каким-нибудь извращённым и очень сексуальным способом.

— М-м-м-м.... Придется тянуть...

— Да-а-а-а?.. Заявка принята!

— Я пошутила!

— Поздно.... - выкидывая сигарету, наваливается на меня.

И мы валяемся на обочине, в пышном сугробе и целуемся. Влюбленные и счастливые. Несмотря на наши стабильные "тридцать три несчастья".... Они наверное никуда и не денутся, но они как Толик внезапно становятся все мельче и мельче на фоне "Добрыни".

Глава 52 — Сепаратный мир

Сегодня у нас очень важный день. Но Саяновы его отчаянно саботируют.

— Вер, давай отменим. Горло болит, жуть, — валяется на диване Добрыня.

На его ослабленную ожогом слизистую прицепились инфекция. И я колю антибиотики в его брутальные ягодицы.

Наклоняюсь, трогая губами его лоб.

— Может тебе компресс приложить?

Оттягивает вырез моей кофты, нахально любуясь на грудь.

Грудь мгновенно начинает ныть от его взглядов.

— Мне бы кое-что помягче приложить... - тихо шепчет он.

Выкручиваюсь из его загребущих лап, стреляя взглядом в сторону детей.

Горло горлом, а секс у нас по расписанию! И никогда я не чувствовала себя настолько озабоченной, чтобы инициировать секс первой. А теперь, тушите свет...

Добрыня же, мне кажется развлекается так, специально дожидаясь от меня первого шага. Улыбаясь тому, как неумело я это делаю. Извращенец, на иначе!

Обмахиваюсь руками, вспоминая куда собиралась. Ах, да.

— Давай, ты останешься, а мы с детьми поедем?

Вздыхает недовольно.

Ставлю ему на подлокотник стакан теплого брусничного киселя.

— Иди ко мне лучше, — приподнимает край покрывала. — Камин включим, кинчик посмотрим.

— Очень соблазнительно. Но — нет.

Разворачиваюсь к детям.

— Собираемся.

— Я занят, — ворчит Мирон, рисуя фломастерами на гипсе Иринки

Перерисовывает с картинки в телефоне Венома. Прикусив язык, тщательно выводит хищные зубы.

— Быштрее давай, — подгоняет его Иринка. — Шкушно.

— Не дгыгайся, ипогтишь.

Перевожу взгляд на Ярика.

Он сидит на лестнице с книгой и кружкой киселя.

— Надо — поеду, — закатывает недовольно глаза. — Но исполнять ничего не буду. Буду молчать.

— Реально, не хочу в этом участвовать, Вер, — ворчит Добрыня. — Рита же без вариантов проиграет в суде.

Степановна хоть и та ещё зараза, но человек честный. И показания дала в нашу пользу, что дети проживали с отцом, мать участия в их воспитании не принимала. Мирон и Ярослав уже "прошли" психолога. А Рита не смогла ничем подтвердить своего участия. От нее за это время даже ни одного денежного перевода детям не было. А это — всё, заявочка на лишение родительских прав.

Я теперь могу консультации давать по всем вопросам деления детей.

— Значит, я буду заключать сепаратный мир с Ритой! — заявляю я. — Потому что право видеться с Мироном у нее будет. Ярик — да, уже решает сам. А Мирона ей разрешат забирать раз в неделю.

Добрыня устало закрывает ладонью глаза.

Он мужчина, ему сложно остановить войну. Особенно "за правое дело". Но война должна быть остановлена. Иначе, они разорвут Мирона.

— Хорошо, я поеду! — садится.

— Нет.... я сама, ладно? — присаживаюсь к нему. — Мирон будет считывать твои психи и вести себя также. А Рита будет видеть в нас врагов и истерить, что мы настраиваем детей против нее.

— Хочешь, я ш тобой к твоей мамке поеду? — предлагает Мирону Иринка.

— Хочу.... - ворчит.

— Шкажем ей.... - воинственно.

Собираются.

Алинка тихо сбегая наверх, проводит по плечу Ярика коготками, незаметно заманивая его за собой.

— Куда это вы собрались? — палит их Добрыня. — Ну-ка быстро к папке. Будем фильм смотреть.

Ярик цокает, недовольно сопя.

— Ну, бать...

— Реально крутой. "Интерстеллар" Там батя тоже сына спасал. Прям как я тебя сейчас!

— И чё — спас?

— Неа....

Ярик злорадно хихикает, присаживаясь на диван.

Алинка садится с его стороны на широкий подлокотник.

Незаметно рисует ему пальцем на затылке.

Проходя мимо шлепаю ей полотенцем по жопе.

— Ну мам....

— "Никаких прикосновений и уединений", — это их правило.

Хотя, мы конечно понимаем, что за пределами дома, когда они вместе гуляют, то позволяют себе гораздо больше.

Едем с младшими на такси в парк. Я предложила погулять и пообщаться на нейтральной территории.

Присаживаюсь на скамейку, возле детского городка. Мирон с Иринкой убегают на качели.

— Ира! У тебя рука! — кричу ей вслед. — Никуда не лезь!

Вижу издали Риту с коляской.

Присаживается ко мне.

— Здравствуй, Рита.

— Здравствуй...

Киваю ей на горки, показывая на Мирона. Машу ему рукой, подзывая.

В коляске маленькая девочка. Во рту — пустышка.

Иринка бежит первая. Мирон, демонстративно