София. В поисках мудрости и любви - Дэ Нирвакин

— Скрижаль исчезла! О, великий Свабуджа! — ахнули в толпе.

— Вы заблуждаетесь, — пояснил всем фокусник. — Дело в том, что никакой Скрижали просветления никогда не было! Если бы существовал некий бог, могла бы существовать и Скрижаль просветления. Но где ваш бог? Всевышний, ты где-е? Смотри же, я разбил твою скрижаль! Если ты существуешь, то испепели меня молнией! Останови мое сердце, сейчас же! Что? О, не-ет!

Неожиданно карлик согнулся, словно ему стало плохо, но тут же выпрямился и злорадно захохотал. Он весело запрыгал и замахал руками:

— Не может быть, я все еще жив! Хе-хей! Нет, ваш бог не умер, как думают еще некоторые из вас! Вашего бога никогда не было, нет и никогда не будет!

В этот самый момент среди зрителей уличного представления раздались отдельные хлопки, а затем — бурные овации. Засияв от счастья, Карлик Маркус стал всем раскланиваться.

— Скажите, а вы случайно не человек? — спросила его восторженная зайчиха.

— Случайно нет, — в ответ Карлик Маркус вильнул длинным обезьяньим хвостом. — Милочка, если бы вы прочли мой философский очерк, вы бы уже наверняка знали, что я был первым, кто доказал происхождение пресловутого человека от самого мудрого зверя на свете — от хвостатой обезьяны.

— Значит, царь Джанапутра тоже произошел от хвостатой обезьяны? — спросил карлика Джанапутра, по всей видимости, уверенный в том, что в толпе его никто не узнает.

Все вокруг с удовольствием заблеяли и засмеялись, ожидая остроумного ответа от карлика.

— Нет, сударь, я не претендую на престол, если вы на это намекаете, — парировал Карлик Маркус.

— К югу от Нагарасинха хвостатые обезьяны обитают тысячи лет. Неужели ни одна их них не заявилась в правах на престол? Неужели ни одна из них до сих пор не произвела на свет человека?

Народ вокруг Джанапутры медленно расступился, открывая обзор карлику, захотевшему увидать своего собеседника. Пурусинх остался стоять рядом с Джанапутрой, скрестивши на груди руки. Когда карлик не обнаружил у Джанапутры звериных признаков, по лицу фокусника пробежала тень смятения. Однако он все равно не поверил в то, что видит перед собой человека. Ведь единственным во всем подлунном мире человеком был давно изгнанный из Нагарасинха царь Джанапутра.

— Я ничуть не удивлен, — высокопарно продолжал карлик. — Мы, обезьяны, слишком умны для того, чтобы нести в себе либо на себе человеческое бремя.

— Разумеется! Поэтому вы предпочитаете над всеми смеяться, — догадался Джанапутра. — Недаром говорят, что перед вашей мудростью все равны — и стар, и млад, и вельможа, и нищий, и йогин, и глупец.

— Вот именно, — с гордостью заявил Карлик Маркус.

— Отчего же вы тогда не смеетесь над Калиманасом?

На базарной площади повисла гробовая тишина. Царь Джанапутра, не услыхав ответа на свой вопрос, решил спросить иначе:

— Если этот мир — единственно-подлинный, откуда пришел Свабуджа? Где он был раньше?

— Калиманас ждал, когда мы будем готовы принять его великий дар — свободу и равенство всех перед всеми. Теперь мы сами выбираем свою судьбу!

— Ха-ха, это точно! Запрещено только верить в людей, творить добро… Что еще? Ах, да! Запрещается осуждать поступки, которые раньше считались предосудительными. Все существа — в равной степени звери, и если тебе причинили зло — причини другому еще большее зло. Теперь все можно — нельзя только сомневаться в учении великого Свабуджи, нельзя сомневаться в том, что оно действительно всех освободило.

— Ты не просто походишь на человека — ты думаешь как человек! Ты хочешь поработить сей вильный город! — завопил Карлик Маркус, затопав ножками.

— Рабов всегда пугают порабощением, не так ли? — заметил Пурусинх. — Но как можно поработить свободного? И разве может сам поработитель оставаться при этом свободным? Поистине всякий поработитель, нуждающийся в своих рабах, в конечном счете сам становится рабом.

— Где стража? — неистово поднял вверх кулачки Карлик Маркус. — Что вы их слушаете? Они же враги вашей свободы!

— От вас за версту несет разложением, но вы так верите в свое сверхчеловеческое предназначение, что это даже потешно, — сказал Пурусинх, обращаясь ко всем собравшимся. — Если Калиманас освободил вас от всех привязанностей, отчего же вы так привязаны к его учению? Отчего же вы так привязаны к этому городу, который был построен не вами и который никогда не будет вам принадлежать?

— Хватайте их! — заблеяла разноголосая толпа. — Куда они скрылись?

Но ягуароподобный Пурусинх, захватив с собой Джанапутру, молниеносно перепрыгнул через базарную площадь и уже шагал с царем на соседней улице.

— Карлик совершил святотатство, — вырвалось у Джанапутры. — Ты бы мог испепелить его на глазах у всех, почему ты этого не сделал?

— Может быть, потому, что он не заслужил смерти от руки Пурусинха, а может быть, потому, что в древние времена он был великим сиддхом, пока не стал даймоном Майятустрой.

— Что?! — лицо царя Джанапутры вмиг стало серым как известь.

— Как странно, да? Поутру ты хотел обвинить меня в уничтожении Майятустры, а ближе к вечеру сам пожелал его смерти. Вот так всегда. Мы всегда спешим, желая быть успешными, бежим куда-то, крутимся, словно белки внутри колеса дхармы, и не видим, куда в действительности оно движется. И даже если бы ось колеса стояла на одном месте, мы бы не заметили этого. Мы чувствуем только, как колесо выматывает нас, раскручиваясь все сильнее, и в спешке не замечаем, что мы сами являемся причиной движения. Знаешь ли ты, царь Джанапутра, куда движется твоя колесница?

— Прости, но мне трудно это понять, — недоумевал Джанапутра. — Получается, что карлик сам над собой издевался! Зачем он разбил свое предыдущее воплощение на части?

— Никто не догадывается, что Карлик Маркус был когда-то даймоном Майятустрой. Даже он сам не помнит об этом, ибо Калиманас изменил его память. В давние времена владыко Майятустра был воплощением карлика Читхи, который стал великаном, чтобы добиться расположения своей возлюбленной Винайя-деви. Но она так и не полюбила его, и тогда он перешел на сторону Сатананты. Когда же Майятустра утратил свои чары, он снова развоплотился в забавного карлика.

— Калиманас способен менять память? Но как ты об этом узнал?

— Он изгнал тебя из Нагарасинха, он захватил власть в подлунном мире, а этого нельзя достичь, не обладая способностью изменять память и души существ. Поистине, всякая власть начинается и заканчивается с изменения сознания.

Джанапутра замолчал. Возможно, он обдумывал слова, сказанные Пурусинхом, а может, вспоминал времена своего недолгого правления. Они проходили по мощеной улице, по тем же булыжникам, по которым Евгений прогуливался с кентавром Тридаништой. Так бывает, когда надолго уезжаешь из мест, где провел детские годы, а затем