Полусвет. Страшный смешной роман - Котова Елена Викторовна elenakotova

«Зуб за око, сторожок за сторожок», —

прилетели Марусе обезьянки,

лапками закрывшие мордочки.

«Зойка думала все из Лондона руками

адвоката делать, а пришлось лететь

_синяя_от_ужаса_рожица».

«Тут подкрался сторожок!

_красный_чертик».

«Выезд закрыли? Нельзя было лететь,

она совсем дура?» – ушел ответ Маруси.

«Наумов лишает ее материнских

прав и девичьей чести

_рожица_синяя_от ужаса».

«Встречный иск подал».

«Вечером реввоенсовет в скайпе

_эмодзи_бинокль_и_пистолет».

Получив от Куки эту околесицу, Маруся задумалась – Миша часом раньше излагал ей свой адский план. Может, и приврал половину, но она уже повязана этим разговором.

– Он хочет лишить меня ребенка! – вопила Зоя в скайпе.

– Не психуй, сама же говорила, нет же оснований, – сказала Куки.

– Их и нет! Но вы ж понимаете, что такое советский суд, я уже невыездная! – Зоя, похоже, забыла, кто именно решил призвать на помощь правосудие…

– Зоя, говорю сразу: Миша со мной советовался, мне сложно с тобой что-то обсуждать, – заявила Маруся. – Вы ж оба потом будете считать, что я одному сливаю про другого. Может, я лучше отключусь?

– Как отключусь, раз он тебе всё рассказал? Ты что, на его стороне?

– Ох, Зойка, поставила ты всех раком, – вздохнула Куки. – Он ведь и мне успел всё рассказать.

– Вы о чем?! Он первее меня вам позвонил, и теперь – типа, ты, Зоя, опоздала, греби одна. Он хочет Левочку отобрать!

– Никакого Левочку он не отберет, ему это не нужно. А что будет жесть, мы предупреждали. Ты кричала, что это херня, иск даже к слушанию не примут, – ответила Жукова.

– Так ведь уже приняли! Что мне-то теперь делать? Или вы обе заделались наумовскими адвокатами?

Они препирались, время тикало.

– Куки, – рассудила Жукова. – С чего нам с тобой всегда быть хорошими? Давай разок побудем плохими. Зоя просит совета – советуем, Миша просит – советуем. Все равно оба будут считать, что мы сливаем, у нас один путь – сливать дальше.

– Резонно, – согласилась Корнелия. – Даже если оба обидятся, все равно проглотят. Вдобавок ко всему еще и с нами поссориться? Ни одному из них никакой выгоды, кроме убытков.

– Вы не забыли, что я тут? – завопила Зоя, однако, уже прыснув со смеху.

– Видишь, – бросила Куки, – цинизм лечит, пациенту уже лучше.

– Переходим к сути исков, – постановила Жукова, вспомнив о своей роли фиксера и своем большом судебном опыте.

В Мишином иске два требования: лишить Воронову материнских прав и разрешить Асе усыновить ребенка. Основания: психическое насилие, которому ребенка подвергает его мать, а также умышленная разлука ребенка с отцом путем вывоза ребенка в Великобританию.

– Выходит, он признает отцовство? – затупила Зоя.

– Ты ж сама его заставила ДНК сделать, – напомнила Куки.

Психическое насилие выражается в демонстрации матерью половой распущенности. «То есть шлюха, бля…» Доказательства: показания Байрама Курбанова, Юлии Маклаковой и Нелли Каравайко.

– Эта мелитопольская шалава? Она-то что может знать?

– Все что угодно! Смотря что ей Наумов пообещал и как ее сумеет натаскать его адвокат.

– А Саша что должен рассказать? Про мою половую распущенность?

– Про это тоже найдет, что сказать. Главное, про то, что ты его отцом в американской метрике записала. Для суда это сравнимо с изменой Родине, – коуч демонстрировала свое глубокое понимание политического момента.

– Сперва он к тебе в истерике прибежит, будет орать, чтоб ты отозвала иск, он же на суде лохом будет выглядеть. И еще жена все узнает! Если поймет, что без шансов, – закусит удила и пойдет свидетелем, – добавила Куки.

– А две курицы, Нелли и Маклакова, будут нести все подряд. И что видели, и что слышали. Ты же Лизе рассказывала, как Марков тебя ревнует, – считай, знает весь курятник. Наумов потребует вызвать свидетелем и Борю, тот тоже станет тебя уламывать отозвать иск, – со знанием дела излагала коуч.

– Отозвать иск, это наименьшее из зол, – сказала Куки, – Подпиши мировое и спи спокойно.

– Ни за что! Все решат, что это я с перепугу? Выходит, либо сама знала, что отец не он, либо признаюсь, что шлюха.

– Из двух зол выбрать большее не запретишь, – хмыкнула Куки. – Думай тогда, как упакуешь для Маркова все, что ему придется выслушать в суде. Могу себе представить, насколько это улучшит вашу семейную жизнь.

Семейная жизнь Зою как раз не беспокоит. Ей надо рыдать в телефон, что Наумов закрыл ей выезд, хочет их разлучить, стравить, жизнь отравить, Нелли мстит, Байрама купили, пусть муж летит спасать.

– И под камерами прям в суд, торча из лимузина, как Ричард Гир, – расхохотались Куки и Маруся.

– При чем тут Ричард Гир? – раздраженно спросила Зоя.

– При том, что ты у нас рыжеволосая Джулия Робертс, только лучше.

Зоя сидела в зале суда, разглядывая сволочей, слетевшихся на шабаш. Ворюга кредиток Маклакова упорно смотрела в окно, Нелли, наоборот, сверлила Зою взглядом, усмехаясь. А Саша давал показания, стоит, аж весь взмок:

– Ну да, в Америке я отцом записан…

– По настоянию Вороновой? – уточнял адвокат Наумова.

– Ну да, я сам хотел…

– Свидетель, вы знали, что у гражданки Вороновой интимные отношения с Наумовым?

– Ну да, были интимные…

– После возвращения в Москву, ваши интимные отношения с Вороновой продолжались?

– Ну да, продолжались…

– Насколько вам известно, в то же время у нее продолжались интимные отношения и с Наумовым?

– Ну да, и еще с тем, за кого она теперь замуж вышла.

– С Борисом Марковым, имеющим германское и британское гражданство, – с нажимом объявил Мишин адвокат.

– У нас тут интернационал! – поморщился судья, маленький бритый наголо человечек. – Свидетель, давайте конкретнее: вы что, считаете себя биологическим отцом ребенка?

– Ну да, отец…

– Как же так? Биологический отец Льва Воронова – истец Наумов! Или ответчик… Короче, они оба заявляют, что Наумов – отец!

– Ну да, как же! – сменил интонацию Саша-Байрам. – Какой он отец, это мой ребенок. Она всегда говорила: «Ты – отец»…

Зал ахнул, а Зоин адвокат взвился: «Это голословно, моя клиентка утверждает, что отец – Наумов, тот тоже не отрицает, наоборот…»

– Ну да, наоборот, – мотнул головой Саша-Байрам. – Она и со мной, и с этим Наумовым, и с третьим, типа, в своих чувствах надо разобраться. Я ей квартиру купил, ремонт….

– То есть Воронова уверяла, что вы отец? Вы усматриваете в этом корыстный умысел? – гнул свою линию Мишин адвокат.

– Ваша честь! – встрял адвокат Зои, – прошу отвести вопрос. Свидетель не был очевидцем отношений моей клиентки с фигурантами. Тем более, не может судить о наличии умысла. Его показания нельзя приобщать к материалам дела. Отец ребенка – Наумов, они оба признали!

– Оба признали, – усмехнулся судья. – Свидетель, я вас в третий раз спрашиваю: утверждаете ли вы, что являетесь отцом ребенка?

– Ну да! – взорвался свидетель. – Шлюха она! А я дурак, себя отцом считал!

Какой идиот! Они же договорились – раз Саша провалил вопрос с американской грин кард, Левочке нужен израильский паспорт. Она же сто раз Саше объясняла, что ДНК липовый, его Наумов за деньги сделал, чтобы Левочку у них отобрать, но они же этого не допустят…