Дервиши в мусульманском мире - Петр Алексеевич Позднев

Мевлеви воображают, что во время совершения подобных танцев они находятся в соединении с Божеством, испытывают небесное блаженство и могут совершать какие угодно чудеса.

Зикр рифайя разделяется на пять различных сцен, которые продолжаются больше трех часов. Первая начинается чествованием, какое воздают все дервиши своему шейху, восседающему в зале пред нишей. Четыре самых почтенных дервиша выступают вперед первые и, приблизившись к своему шейху, обнимают друг друга, как будто хотят поцеловаться в знак благожелания мира, и затем садятся по двое по правую и левую сторону шейха. Все остальные дервиши вместе выступают вперед процессией, скрестивши руки и наклонивши голову. Прежде всего каждый из них приветствует низким поклоном дощечку, на которой написано имя их пира. Затем также каждый из них отдельно, полагая обе руки на свое лицо и бороду, становится на колени пред шейхом, почтительно целует его руку, и после этого все они идут важным шагом занимать свои места на овечьих шкурах, которые разостланы полукругом во внутренности зала. Как только составится круг, шейх возглашает: «Эль фатиха!» Затем все они поют следующие слова: «О Боже! Возлюби нашего владыку Мухаммеда между последними поколениями, и возлюби нашего владыку Мухаммеда во всякое время и период, и возлюби нашего владыку Мухаммеда между самыми высокими князьями (ангелами на небе) до Судного дня; и возлюби всех пророков и посланников между жителями неба и земли; и Богу (которого имя да будет благословенно и возвеличено!) да будут угодны наши владыки и наши господа, эти высокопочтенные лица – Абу Бакр, Омар, Осман и Али, и все Божии любимцы! Бог – наше довольство и превосходный хранитель! И нет ни крепости, ни силы ни в ком, как только в Боге, Высоком, Великом! О Боже! О Наш Владыко! О Ты – щедрый в прощении! О Ты – самый благодетельный из благодетельнейших! О Боже! Аминь». После этого в течение трех или четырех минут дервиши сохраняют молчание, а затем опять читается фатиха, но тихо. Это – только прелюдия к зикру, называемая у всех египетских дервишей истифтах аз-зикр468.

Непосредственно после этой прелюдии зиккиры (совершающие зикр) начинают самый зикр. Сначала шейх произносит слова «Ля илляхи иль Алла», а затем уже все зиккиры поют эти слова медленно, довольно приятно, но в то же время таким образом, что их пение наводит на душу грустное настроение469.

Во время пения все дервиши покачиваются из стороны в сторону и попеременно кладут свои руки то на лицо, то на бороду, то на желудок, то на колени. При этом они повторяют те же самые слова и на тот же мотив, что и раньше, но все быстрее и быстрее, соответственно возрастающей быстроте произношения, они ускоряют и свои движения. Это продолжается около четверти часа.

Вторая сцена начинается пением касыды, или мувешшах, или же хамди Мухаммеди, т. е. гимна, где предметом достойной любви и похвал выставляется Мухаммед. У египетских дервишей этот гимн выполняют муншиды, т. е. певцы – из дервишей, а у турецких – один из старцев, сидящих по правую сторону шейха. Он поется большею частью на тот же мотив, на какой и «ля илляхи»… Таких гимнов у дервишей довольно много. Но между ними есть более любимые дервишами и чаще других употребляемые ими.

Чтобы ознакомиться с содержанием подобных гимнов вообще, я приведу здесь один из самых любимых дервишами гимнов – тот, который приводится Лейном. Вот он:

Мое сердце волнуется любовью,

И мои вежди смыкаются:

Мои жизненные силы ослабевают,

В то время как я проливаю потоки слез.

Мое соединение кажется слишком отдаленным,

Да и встретят ли когда-нибудь любовь мои глаза?

Увы! Если бы разлука не исторгла моих слез,

Я не стал бы воздыхать.

* * *

Я изнурен печальными ночами,

Разлука делает мою надежду напрасною:

Мои слезы, подобно перлам, катятся,

И мое сердце воспламенено любовью;

Чьему подобно мое положение?

Едва ли я знаю средство к облегчению его.

Увы! Если бы разлука не исторгла моих слез,

Я не стал бы воздыхать.

* * *

О, горлица! Скажи мне,

Зачем ты так печальна?

Иль ты разлукою огорчена?

Иль лишилась своих крыльев и сидишь ты взаперти?

«Наши печали одинаковы, – отвечает она, —

Изнуренная любовью, сижу я».

Увы! Если бы разлука не исторгла моих слез,

Я не стал бы воздыхать.

* * *

О Первый! О Единый только Вечный!

Покажи же свою благосклонность ко мне.

Твой раб, Ахмед аль Бакри,

Не имел иного Господа, кроме Тебя.

Таха!470 Великим пророком!

Ты не отказываешь его желанию.

Увы! Если бы разлука не исторгла моих слез,

Я не стал бы воздыхать!471

В приведенном гимне выражаются воздыхание и стремление дервишей к погружению в лоно безличного Божества.

Во время пения хамди Мухаммеди дервиши повторяют слово «Аллах», двигаясь своим корпусом взад и вперед. Четверть [часа] спустя все они встают, приближаются друг к другу, так что их локти соприкасаются между собою, покачивая в то же время свой корпус справа налево и обратно; при этом правою ногою они твердо стоят на земле, а левая находится в периодическом движении, обратном с движением тела; и все дервиши точно соблюдают меру и каданс. Среди такой экзерциции они выкрикивают слова «я Аллах» и «я Ху». «Некоторые, – замечает д’Оссон, – из совершающих зикр вздыхают в это время, другие рыдают, иные проливают слезы, а у иных пот катится градом, и у всех бывают лица бледные и глаза томные»472. После этого наступает пауза в несколько минут, и начинается третья сцена. Последняя начинается во время пения илляхи, выполняемого уже двумя старцами, сидящими по правую руку шейха, или муншидами. Илляхи — это гимны, подобные хамди Мухаммеди; почти все они сложены на персидском языке. Во время пения илляхи дервиши учащают свои движения, а, чтобы препятствовать ослаблению, один из первых между ними врывается в их центр и возбуждает их своим примером. Если в собрании бывают дервиши других орденов, то из вежливости им уступается это почетное место, и все они поочередно, один за другим, занимают его (т. е. почетное место), постоянно качаясь своим корпусом по-прежнему.

После небольшой остановки начинается четвертая сцена. Теперь все дервиши скидают свои тюрбаны, составляют