Мифозои. История и биология мифических животных - Олег Ивик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ближайшим родственником Слейпнира был замечательный волк по имени Фенрир. Он приходился ему братом по одному из родителей (трудно сказать, по отцу или по матери, поскольку Локи, бывший матерью Слейпнира, Фенриру приходился отцом). Матерью Фенрира была великанша Ангрбода; от ее брака с Локи был рожден и мировой змей Ёрмунганд, обитающий в Мировом океане.
Фенрир отличается исключительной силой, и ему должна принадлежать решающая роль в грядущей битве богов с хтоническими чудовищами, после которой наступит Рагнарёк — гибель богов и всего мира. Предсказано, что Фенрир проглотит самого Одина, но затем падет от рук его сына Видара.
И конечно же, говоря о скандинавских мифозоях, нельзя не упомянуть знаменитого дракона Фафнира, павшего от руки героя Сигурда (Зигфрида). Но о драконах, в том числе европейских, речь пойдет в следующей главе.
Драконы
Драконы являются, безусловно, самыми широко распространенными мифозоями земного шара. Известны драконы сухопутные, речные и морские. Огромное количество видов этих замечательных животных обитало и обитает практически во всех географических и климатических зонах, на земле и под землей, в воде и в небе. О драконах Античности речь уже шла в соответствующих главах. Но Античность сменилась Средневековьем, а потом и Новым временем, а драконы продолжали встречаться практически по всему миру и волновать умы. Их видели не только в отдаленных и малоизученных землях, но и в самом центре цивилизованной Европы.
Так, например, монах Бенедикт из монастыря Св. Андрея на рубеже I и II тысячелетий сообщает, что сравнительно незадолго до него, «в 921 году от воплощения Господа нашего Иисуса Христа», прямо над Римом «в вышине, на небе, был виден в образе зверя огромнейший дракон; ему давали длину от церкви Святого Евсевия, возле небольшой часовни, почти до Соляных ворот, в то время как многие видели его больше часа; затем его закрыла туча, и он никогда больше не появлялся». Дракон этот озадачил римлян, и «народ в Риме начал беспокоиться, пораженный печалью о себе самом»{384}.
Северогерманский хронист Адам Бременский в XI веке сообщал о драконах, живших на острове Эстланд в Балтийском море. Адам, по-видимому, ошибся, приняв за остров материковую область, населенную эстами, но нет оснований думать, что он был не прав в отношении самих драконов. Он пишет: «Кроме того, нам говорили, что в означенном море есть еще много других островов, среди которых и крупный остров Эстланд, не уступающий по величине предыдущему. Его жители совершенно не знакомы с Богом христиан, они поклоняются крылатым драконам, которым даже приносят в жертву живых людей, приобретая их у купцов; да проверяют весьма тщательно, чтобы на теле у жертвы не было ни единого пятнышка, а иначе, по их словам, драконы ее отвергнут»{385}.
Гальфрид Монмутский, английский священник, написавший в XII веке «Историю бриттов», упоминает множество драконов, водившихся в Британии. В частности, он рассказывает о том, что, когда король Вортегирн в V веке затеял строить башню и пригласил для этого каменщиков, его постигла неудача, поскольку «все, что они наработали за день, назавтра поглощала земля, так что они никак не могли взять в толк, куда девались плоды их трудов». Призванный на строительство волшебник Мерлин по прозвищу Амброзий объяснил, что проблема заключается в подземном озере, которое лежит в основании башни: «Распорядись, властитель, спустить озеро по канавкам, и ты увидишь на его дне два полых изнутри камня и в них двух спящих драконов». Так оно и случилось — на дне озера обнаружились злокозненные драконы, мешавшие строительству. Будучи потревожены, они тем не менее не причинили людям никакого вреда, а сразились между собой, дав тем самым пищу для весьма основательных пророчеств:
«Вортегирн, король бриттов, сидел на берегу осушенного озера, из которого вышли внезапно два дракона, один белый, а второй — красный. Сойдясь вплотную друг с другом, они вступили в ожесточенную схватку, извергая из ноздрей языки пламени. Одолевал белый дракон, и он уже прогнал красного до самого края озера, но тот, раздосадованный, что белый дракон берет над ним верх, бросился на него и заставил противника податься назад. И пока они бились подобным образом, король повелел Амброзию-Мерлину разъяснить, что предвещает эта битва драконов. И тот, обливаясь слезами, исполнился пророческого наития и возгласил: „Горе дракону красному, ибо близится его унижение. Пещеру его займет белый дракон, который олицетворяет призванных тобой саксов, тогда как красный — исконное племя бриттов, каковое будет утеснено белым драконом“»{386}.
Из знаменитых английских драконов можно отметить двух особей. Одна из них в правление мифического короля Ллудда[135] ежегодно в ночь перед Майским днем[136] издавала слышный надо всем «Островом Британия» страшный крик. «И он проникал в души всех людей и вселял в них такой страх, что мужчины лишались сил, а женщины выкидывали плод. Юноши и девы теряли рассудок, а деревья, и земля, и воды становились бесплодны». Об этом сообщает «Мабиногион»[137] — свод валлийских эпических сказаний. Крик дракона был одной из «трех напастей», омрачавших царствование достойного короля Ллудда; две другие не имели отношения к мифозоям, поэтому на них мы не останавливаемся. Поначалу король не знал об источнике ежегодного крика и вообще о самом факте обитания злокозненных драконов на территории его государства. Но когда «три напасти» окончательно истощили его терпение, он «отправился к своему брату Ллевелису, королю Франции, чтобы просить его помощи, поскольку он был мужем великого ума».
Мудрый Ллевелис действительно без труда разрешил проблему пресловутого крика. «Вторая напасть в твоем королевстве, — сказал он, — происходит из-за битвы драконов, из которых один побеждает другого, и тот издает крик отчаяния. И вот что тебе нужно сделать. Когда ты вернешься домой, измерь свой остров в длину и в ширину и найди его середину. Прикажи вырыть там яму и зарой в ней бочонок с самым лучшим медом, завернутый в шелковую ткань. После этого жди, и ты увидишь высоко в небе сражающихся драконов, и после сражения они устанут, и лишатся своего чудовищного облика, и превратятся в двух маленьких кабанов, и начнут рыть землю в поисках бочонка с медом. Когда они выпьют мед, то крепко уснут. Тогда, не медля ни минуты,
