Тайны Циты. 2. Декоративка. Книга 2 (СИ) - Грин Агата

Беляночка взяла меня под руку и помогла спуститься по ступенькам в сад. Он был освещен  лампами, которые расставили в самых выигрышных местах,  что создало романтически-мистическую атмосферу. Кто-то очень позаботился, чтобы все здесь радовало взгляд даже ночью. Подобную красоту невозможно представить ни в приграничье, ни в Ниэраде, но она коварна, ведь расслабляет, опьяняет…

«Никакого больше вина,  — решила я про себя и пошла вперед.  — Я должна быть собранной».

Я шла к  ухоженным кустам, глядя по сторонам через стеклышко. Голова теперь не только болела, в ней еще и стало шуметь – полагаю, следствие усталости, а на лице, спине, между груди выступил противный холодный пот.  Чей-то прислужник  показался  на тропинке; он шел, опустив голову. Я  безразлично на него посмотрела и перевела взгляд, но когда он приблизился, снова обратила  на него внимание.

Ощутимо повеяло холодом.

Парень шел прямо на меня, не поднимая головы; что-то знакомое было в его фигуре, движениях… Я попятилась, наступила на ногу Беляночке, та ойкнула, а я внимания не обратила; стеклышко выскользнуло из моей руки и упало на грудь, но и без него картина перед моими глазами не смазалась, осталась четкой.

Парень подошел вплотную и резко поднял на меня глаза.

Кетней! Я обомлела и уставилась на него, как на призрака… а ведь он и есть призрак… Я задрожала;  тогда он схватил меня за плечи ледяными руками и глухо и зловеще сказал:

 — Роды начались в срок.

 —… Ирина, Ирина, вам снова плохо? Голова кружится?

Я моргнула и повернула голову к Беляночке. Ее  пухленькое лицо было белым,  голубые глаза широко открыты; прислужник придерживал меня за плечи. Я облизнула пересохшие губы, отстранилась от него и попыталась собраться с мыслями, что оказалось нелегко.

 — В-вы в-видели?  — выдавила я из себя, и, покачнувшись, сделала попытку оглядеться.

 — Конечно…  Вам стало плохо… давайте мы отведем вас в комнату, вам надо полежать,  — кивнула обеспокоенная Беляночка.

 — Нет, я о юноше со светлыми глазами. Вы видели?

 — Здесь только мы…

 — Я, кажется, пьяна… чудится всякое…  — выговорила я с трудом.

Мои спутники переглянулись, затем Беляночка уверенно взяла меня под руку и повела в выделенную для меня комнату.

Я очень устала и очень хотела спать, но после произошедшего сложно было расслабиться.  В комнате меня уже ждали прислужники; по обыкновению они подготовили для меня емкость с теплой водой, чтобы я могла умыться, и  одежду. При виде парней я встала, как вкопанная. Беляночка сориентировалась и приказала:

— Идите,  вы не нужны больше. 

Прислужники с поклонами удалились; мэза вяла меня под локоток и, усадив на кровать, спросила участливо:

 — Вам еще дурно? Может, позвать врачевательницу?

 — Не надо беспокоить ее на ночь глядя… я просто перепила вина.

 — А перепили, потому что   изволновались,  — мягко произнесла Беляночка без тени укора.  — Человек-то ваш  чуть не помер сегодня, как же тут остаться спокойной? Да и до того  вам немало пережить пришлось. Вы, простите,  что напоминаю, декоративкой были в Ниэраде, а хуже этой участи и придумать нельзя. Великая матерь всегда принимает бедняжек-декоративок. Вот как Распорядительница расскажет о вас, так и ждите приглашения. Тогда-то все дурное забудется, и уродливое клеймо сотрут с вашего плечика. 

Я кивнула.

 — А руки-то, руки какие холодные!  — вздохнула женщина и стала  растирать мои ладошки.  — Зря я вас в сад повела, замерзли…

 — Нет-нет… у меня всегда руки ледяные, и ноги тоже. Мне из-за худобы  постоянно зябко.

 — У нас тут откормитесь.

Я улыбнулась Беляночке  и осознала, что даже не знаю ее имени; она не представлялась.

 — Как вас зовут?  — спросила я.

 Мэза растерянно моргнула, затем рассмеялась:

 — Имя… Не поверите –  не сразу вспомнила! Айлин меня нарекли.

 — А почему не сразу вспомнили?

 — Так кому оно нужно, имя-то? Я здесь для всех «мэза» да «госпожа».

 — Жаль. Имя-то у вас красивое – Айлин…

 Она улыбнулась глазами – голубыми, между прочим, глазами. За эти дни я на Айлин даже толком и не смотрела: так, крутится возле кто-то, и ладно. А зря, не заслуживает она такого пренебрежения. Это ее заботами у меня такая светлая удобная комнаты, прислужники, покой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Невысокая, полненькая, мягонькая, румяная, в белом платье  и с пышными светлыми  волосами Беляночка-Айлин напоминала десерт – воздушный, сладкий, но не приторный. И, в отличие от Вандерии,  ее женственность и мягкость были настоящими, а не наигранными.  Иронично, но за все время пребывания в этом мире только Айлин и походила по энергетике на мать.

 — Чем вы занимаетесь, Айлин?  — спросила я.

— Я одна из помощниц Смотрительницы Северной башни. В этом доме живет обслуга для мэз и всадников, я за ними приглядываю, и за домом, чтобы всегда порядок был. Сама Смотрительница за городом, отдыхает, а будь она здесь, вы бы с ней дело имели.

 — Мне с вами нравится дело иметь.  

 Айлин перестала согревать мои руки  и произнесла несмело:

 — А ваш человек… он добрый?

 — Треден? Самый добрый из всех, кого я знаю.

 — Он вас спас из империи?

 — Он и его воспитанник.

 — Я их когда увидала, то у меня дыхание перехватило. Вы простите, но такими страшными они мне показались, что один, что другой… А ведь это спасители ваши, редкой храбрости и доброты люди.

 — Редкие…  — согласилась я.

 —  Я с лестницы упасть могла, так ваш Треден меня поймал.

 — Он всегда поймает…

 — Надоедаю вам? Спать хотите?

 — Не надоедаете, но спать я и правда хочу. Вы только… вы можете переночевать у меня? Мне немножко не по себе.

 — Конечно! Я замечательно отдохну на диване. Спите спокойно, я за вами пригляжу.

Я благодарно улыбнулась  и, стянув платье, легла на кровати. Айлин погасила лампы и  устроилась на диване. Очень скоро она засопела негромко, а потом и начала похрапывать, но не это мешало мне заснуть.

Я снова и снова мысленно возвращалась к тому, что видела в саду.

Кетней, холодный,  с  пустыми светлыми глазами, вцепился в мои плечи так, что должны были остаться синяки, но не остались.  Конечно, не остались, ведь на самом деле он не касался меня, его вообще нет больше, он убит…  Но я ведь видела его, чувствовала его хватку, мне не могло показаться! И его слова: «Роды начались в срок». В какие игры играет со мной мой собственный мозг? В вино было что-то подмешано? Почему мне стало плохо?

Ответы буду искать завтра. Сейчас  мне просто необходим сон.

Я начала считать про себя овец. Надеюсь, поможет заснуть…

Глава 23

Мне так и не удалось заснуть ночью. Зловеще шумел ветер в саду, устрашающе скрипели деревья и кустарники, раздавались подозрительные звуки из коридора,  длинные тени ползли по комнате… Я отдавала себе отчет, что все это лишь игра моего воображения, но боялась даже  изменить положение и немного поворочаться; казалось,  этим я спровоцирую призрака, и он снова  явится и схватит меня  своими ледяными реально-нереальными руками…

Я не могла перестать думать о Кетнее. Почему именно он явился мне? Потому что я не смогла его спасти? Или потому что так и не подпустила его близко к себе? Боже, как не хватает Млада под боком, и как хочется оказаться рядом с Зеном… С ним-то никогда не страшно. 

Я сдалась сну, только когда солнечные лучи разогнали темень и осветили комнату, но долго поспать мне не дали: Айлин ласково меня разбудила. Я зевнула и протестующе что-то забормотала.

— Знаю-знаю, — проговорила она извиняющимся тоном, — отоспаться бы вам всласть, да только вот Распорядительница приехала и хочет вас видеть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Что так рано? — вяло возмутилась я.

— Как же рано? Уже вечер скоро…

Я застонала; то, что  мне удалось-таки поспать, не уменьшило последствий вчерашнего дня: голова болела, во рту стоял кислый вкус. Айлин  деликатно, но уверенно взяла меня за руку и помогла подняться. Следующие полчаса она и двое прислужников готовили меня к аудиенции. Умытая, причесанная, хорошо одетая, но зевающая и мучающаяся от банального похмелья, я появилась перед Распорядительницей.