Несильно беременна (СИ) - Воск Степанида

— Еще раз! — меня заключили в кольцо рук и притянули к себе сильно-сильно.

— Я тебя люблю!

— Неужели я умер? — Андрей приложил руку ко лбу.

— Нет. Ты жив. И я тебя люблю. А вот любишь ли ты меня — не знаю. Но раз собрался жениться, то любишь. Или нет? — спросила с подозрением.

— Вот, глупенькая, конечно, да, — меня поцеловали вначале в губы, потом в одну щеку, затем в другую. И опять в губы. И только после этого успокоился. На время.

— Это я-то глупенькая? Это ты молчаливый. Я, кстати, не слышала признания.

— В чем? — Андрей сделал вид, что не понял к чему клоню.

— В любви.

— Я хотел…, - он почесал макушку.

— Что хотел? — сердце екнуло и закатилось под лавочку.

— Сделать это во время фейерверка.

— Какого еще фейерверка?

— После твоего «да» на вопрос священника согласна ли ты выйти за меня замуж, — чуточку растерянно пояснил мне Андрей. — Но, похоже, придется менять сценарий на ходу.

— И правильно. Я жду.

— Прямо сейчас? — ужаснулся.

— Да.

— Без подготовки?

— Да.

— Я тебя люблю.

— Обалдеть. Сам Андрей Павлович Берг говорит мне что любит. Еще раз, — потребовала.

Мне показалось или окружающие краски стали на порядок ярче?

— Я тебя люблю.

— А громче можно? — вошла во вкус. Мне понравилось как звучат эти волшебные слова в устах Андрея.

— Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ, — прокричал он, вспугнув чайку, случайно усевшуюся на мачту.

— Не надо так кричать. У меня уши закладывает, — прикрыла уши руками, улыбаясь от счастья.

— Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ.

— Я хорошо слышу, — предупредила.

— Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ.

— Да слышала я. Слышала, — попыталась остановить от дальнейшего крика о любви.

— Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ.

— Хватит уже. Всех рыб распугаешь.

— Они млекопитающие. Не рыбы, — пояснил Андрей.

— Они в воде. Значит, рыбы, — возмутилась.

— А я говорю, что они почти как мы, только без ног, — Берг был непреклонен.

— Ну и черт с ними. С их плавниками. Сиськами. Откуда у них молоко течет? — спросила.

— Из трещин.

— Да мне все равно откуда. Лучше поцелуй меня. А то я уже устала ждать, — вытянула губы трубочкой.

— Хм. А я что-то забыл. Видимо старею.

— Какое старею? Ты еще ого-го, — задрала вверх большой палец..

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я-то ого-го, а ты венчаться-то думаешь?

— С удовольствием. Пошли к священнику, — схватила Андрея за руку.

— Вот еще. Пусть сам идет. Я ему за что такие бабки плачу? Я хочу на корме, как в кино.

— Да ты романтик.

— А ты что думала?!

— Ты самый сумасшедший мужчина, которого я знаю, — воскликнула.

— А больше никого и не надо. Узнаю о ком другом. Убью, — голос Андрей вдруг посерьезнел.

— Свят. Свят. Свят. Не надо. Я жить хочу. Ты самый лучший. Единственный и неповторимый.

Глава 92

Берг

— Милый, ты надолго уезжаешь? Помнишь, что мне доктор говорил? — Марина шла за мной. Ровно так же делала вчера и позавчера. И в любой другой день, после нашего возвращения в дом. Каждый раз утром я загадывал выйдет ли она следом на улицу, подарит поцелуй на прощание, скажет несколько добрых слов, обронит ли пару колких фраз или останется сидеть на кухне, попивая душистый чай. Она не пропустила ни одного дня.

— Да, дорогая! Я помню, что со дня на день у нас появится малыш, — остановился недалеко от урчащей машины.

— Я рада, что ты не забыл о самом важном, — лукаво улыбнулась Марина, не забыв погладить меня по плечу.

— Ты, и наш ребенок это самое важное, что может случиться в жизни одинокого мужчины, — вернул ей ласку.

— Ты уже не одинокий волк. Мы женаты. Надеюсь, ты не забыл об этом? — принялась подтрунивать.

— Как я могу забыть, если ты напоминаешь мне об этом каждый день, — приобнял жену.

— Я бы этого не делала, будь у моего мужа хорошая память, — Марина любила поворчать время от времени. В шутку, не всерьез.

— До встречи с тобой я на память не жаловался.

— Это ты заблуждался, дорогой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Жена пихнула меня кулачком в бок.

— Судя по всему, я заблуждался по многим обстоятельствам жизни.

— Ты просто не знал как улучшить свою жизнь, до тех пор пока не встретил меня, — приподняла вверх указательный палец.

— Я просто не знал жизни. Теперь осознаю все тяготы семейности в полном объеме.

— Милый, мне кажется или ты жалуешься на что-то? — она сузила глаза в притворном гневе. Мне нравилось, когда она начинала заигрывать. Вот так, без причины, просто потому что у нее хорошее настроение.

— Дорогая, тебе кажется. Не беспокойся по пустякам. — начал успокаивать в ответ.

— Я очень рада это слышать. Жду тебя к ужину. Помни, что блинчики остывают, если их сразу не съесть, — Марина не любила, когда я приезжал немного не вовремя. Начинала ворчать, что она хотела бы кормить меня свежеприготовленной едой, а не разогретой в микроволновке.

— Я помню, дорогая. Буду, как штык, в обусловленное время, — козырнул к пустой голове.

— Напомни, куда ты собираешься ехать?

— Милая, это сход больших мальчиков, о котором тебе лучше не думать, — покачал головой.

— Держи себя в руках. Не давай себя в обиду, — Марина поправила на мне воротник пиджака, смахнула невидимую пылинку.

— Так и будет, моя королева, — поцеловал ее в губы. Долго и нежно.

— Мне нравится, когда ты так говоришь, — приоткрыла она затуманившиеся глаза.

— Я знаю, дорогая, — игриво чмокнул ее в нос. — Мне пора ехать.

— Езжай, — Марина нехотя отошла в сторону, давая мне возможность забраться в автомобиль.

— Трогай, Артик, — приказал, глядя на жену.

Машина неспешно покатила по подъездной дороге в сторону ворот. Шины тихо шелестели по гравию. Я следил за Мариной в боковое зеркало автомобиля. Она все еще стояла и смотрела нам вслед.

— Почему вы не сказали, что едете на стрелку и что сегодня будет решаться судьба общака?

— Зачем моей жене беспокоиться по таким мелочам? У нее есть более важное занятие, это выносить и родить здорового и сильного ребенка. Все остальное не так важно.

— Я и без нее разрулю ситуацию. А ей лучше не волноваться. Тем более малыш появится со дня на день.

— И то верно, — согласился со мной Артик.

Всю дорогу до столицы мы обсуждали производственные вопросы. За разговорами незаметно оказались на месте.

— Шеф, мы приехали, — Артик притормозил у тротуара.

— Смотри в оба. Скоро будет жарко, — предупредил друга. — Возможно придется очень быстро стартовать.

— Это говорит ваше предчувствие, шеф?

— Это заявляет моя уверенность, Артик, — я дернул ручку двери автомобиля. Все остальные действующие лица сегодняшнего действа были на месте. Остался мой выход.

Сегодняшнюю встречу назначили в элитном ресторане. Помимо основного зала он имел приватные беседки, которые могли вместить до двадцати человек. И десять человек обслуживающего персонала.

— Берг, что-то ты припозднился, — в кресле, с видом короля всего мира, развалился Розанов.

— Это, ты слишком торопился, — ответил в унисон. — Копылова еще нет, — заметил между прочим. — Неужели в пробке застрял?

— Не царское это дело приезжать на встречу заранее, — в помещении появился тот, о ком только что упомянул.

Я заметил одного из его шестерок в окно и намеренно уколол, зная как трепетно Копылов относится к словам в свой адрес.

— Царь? С каких это пор у нас появился царь? — спросил, усаживаясь на стол.

— Моя девочка сегодня родила мальчика, — с гордостью заявил он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да что ты говоришь? Поздравляю с очередным отцовством, — рассмеялся.

— Что ты скалишься? Завидуешь, что не твоя, а моя девочка залетела от Поклонского. Ой, я забыл, это твоя жена залетела от тебя вместо того, чтобы залететь от Поклонского. Ошибочка вышла, — принялся ерничать Копылов.