Пришелец - Александр Волков

Человек даже не охнул. Он только вскинул растопыренную ладонь, ухватился за свисающий стебель, повалился на бок и повис, глядя перед собой широко открытыми, но уже ничего не видящими глазами. Теперь Бэрг мог рассмотреть его внимательно: вытянутое лицо человека начиналось покатым морщинистым лбом, над большими, глубоко посаженными глазами круто нависали мощные валики бровей, сбегавших к переносице, украшенной маленьким темно-красным кружком. Крупный горбатый нос покрывала густая лиловая сеть татуировки, а носовые крылья были проколоты двумя тонкими золотыми кольцами. Резко очерченные губы человека приоткрывали двойной ряд больших черных зубов, между которыми виднелся прикушенный кончик языка. Гладкий широкий и скошенный подбородок был также покрыт татуировкой, приглядевшись к которой Бэрг различил в плотном переплетении узоров изогнутое тело янчура, покрытое мелкими ромбовидными чешуйками. Бэрг протянул руку и прикоснулся к овальному пятну белой глины на впалой щеке человека, и пятно свалилось ему в ладонь. И вдруг он понял, что у него есть только один способ обмануть своих преследователей. Вспомнил, как его подошва прилипла к одному из корней, отыскал этот корень, взрезал его коротким ножом, снятым с пояса убитого и, покрыв свое лицо тонким липким слоем вытекшего из корня сока, перенес на свой лоб и щеки все глиняные узоры, украшавшие убитого. Татуировки и пятно между бровями он тщательно срезал ножом вместе с тонким слоем кожи, а для золотых колец проколол дырки в ноздрях. Облепив собственное лицо клочьями чужой татуированной кожи и дав образовавшейся маске немного просохнуть, Бэрг снял с головы убитого широкий кожаный обруч, украшенный веером радужных перьев, и плотно прикрыл свои светлые свалявшиеся кудри. Затем он скинул с себя оставшееся тряпье и обмотал бедра снятой с убитого повязкой из мягкой пятнистой шкуры неизвестного Бэргу зверя. Но когда он стал завязывать на животе когтистые лапы зверя, то они напомнили ему лапы рыси, но не желто-рыжей, а темно-красной, с бурыми подпалинами.

Кроме короткого острого ножа, человек был вооружен маленьким костяным топориком на длинной резной рукоятке, оканчивавшейся пучком радужных перьев. Кость была материалом, мало приспособленным для рубки дерева, а сам топорик показался Бэргу слишком легким для нанесения сильного удара. Он подержал его в руке, сделал пару взмахов и, ощутив всей кистью положение центра тяжести, понял, что топорик предназначен для бросков. Но еще большее недоумение вызвала у него короткая трубка, вырезанная из плотного, как дерево, тростника. Вначале Бэрг принял ее за рожок, которыми загонщики перекликаются между собой, чтобы не слишком растянуть цепь и не спугнуть дичь раньше времени. Он по привычке чуть не дунул в трубку, но вовремя сдержался, услышав неподалеку уже знакомый ему звук сухого щелчка. И тут Бэрг заметил под упавшим стволом плотный волосяной колчан, наполненный короткими стрелками с густым оперением. Он быстро обрубил ножом стебель, в который мертвой хваткой вцепился уже окоченевший человек, подхватил свободной рукой падающее тело, осторожно опустил его на землю, выхватил из колчана одну стрелу и вложил ее в трубку. Но щелчок больше не повторился, и Бэрг, завалив покойника истлевшими листьями и древесной трухой, осторожно выпрямился во весь рост, огляделся и прислушался. Густой влажный воздух так гудел от зуда бесчисленных насекомых, так клокотал от птичьего гама и визгливой перебранки хвостатых человекоподобных зверьков, что различить в этом шквале звук шагов приближающегося врага было почти невозможно. Бэрг вбросил нож в меховую петлю на поясе и осмотрел наконечник стрелы. Он был сделан из широкого основания рыбьего ребра, слегка зазубрен и, кроме того, снабжен двумя узкими глубокими желобками, заполненными вязкой зеленоватой смолой. Бэрг вернул стрелу в трубку, высмотрел любопытного хвостатого зверька на одной из нижних веток, приложил трубку ко рту, прицелился и с силой дунул в нее. Стрелка попала зверьку в отставленное бедро, покрытое редкой белой шерстью. Он скорее с удивлением, нежели со страхом, ухватился маленькой темной лапкой за радужные перья, потянул стрелку к плоскому широкому носу, но вдруг повалился вперед и комом рухнул на землю у подножия дерева.

Бэрг подбежал к зверьку, наклонился и перевернул его на спину. Тельце, покрытое мягкой короткой зеленовато-серой шерстью, было еще теплое, а когда Бэрг выдернул стрелку из бедра зверька и приложил ладонь к его груди, он ощутил слабое редкое биение маленького сердца. Глаза зверька — два желудевых кружочка на вытянутой темной мордочке — смотрели на Бэрга неподвижным, немигающим взглядом, так что ему на миг даже почудилось, что зверек только прикидывается оцепеневшим и вот-вот вцепится ему в горло длиннопалыми ладонями с плоскими бурыми ногтями.

Бэрг вспомнил, как однажды, еще в Пещере, выпил терпкое зелье из чаши, приготовленной для взрослых охотников, идущих убивать попавшего в ловчую яму медведя. Как провалился потом в кровавую теплую тьму и очнулся на руках у Гильда. Вспомнил, как сам Гильд охотился на волков, раскидав по лесу куски подгнившего мяса, густо напичканные черными плодами невзрачной болотной травки. Волчья стая, наглотавшись этих кусков, собралась на поляне и подняла жуткий многоголосый вой. По этому сигналу охотники ушли в ночной лес, окружили поляну и к утру, когда вой затих, каменными топорами перебили мутноглазых полусонных хищников, едва передвигавших лапы в густой траве.

Бэрг вернул стрелку в колчан, выпрямился и в нерешительности остановился, не зная, куда двигаться дальше. Он догадывался, что стоянка враждебного племени должна быть где-то неподалеку. Но даже если он незаметно подберется к ней и увидит связанных пленников — что он сможет сделать один против целого племени? «Когда не знаешь, что делать, — сделай шаг вперед!» — вспомнил он слова Дильса. Он уже собрался последовать этому наставлению, как вдруг услышал за спиной негромкий оклик на незнакомом языке. Бэрг чуть не вздрогнул от неожиданности, но затем, вместо того чтобы оглядываться, предостерегающе вытянул перед собой руку, как бы указывая на нечто необычное в сутолоке теневых и солнечных пятен между древесными стволами. Мягкие широкие шаги приблизились, и в тот миг, когда человек поравнялся с ним, Бэрг поднял ногу, чуть согнул ее в колене и резко выхлестнул вбок ребро ступни. Удар пришелся человеку под нижние ребра; он коротко екнул и упал, прижимая руки к животу. Бэрг выхватил нож из петли на поясе, отрезал длинный конец свисающего стебля и, перевернув неподвижного человека лицом вниз, крепко связал ему руки за спиной. Его движения были точны, быстры, но если бы кто-нибудь спросил Бэрга, какой смысл в них заключен, то он вряд ли смог бы ответить на такой простой вопрос. Он знал, что вскоре пленник очнется, и потому, предупреждая его возможное желание поднять шум, заткнул ему рот толстым пучком травы. Кроме того, Бэрг понимал, что исчезновение двух человек не может долго оставаться незамеченным, и потому следовало срочно придумать, что делать дальше. Пробираться по лесу в поисках связанных корабельщиков и по одному освобождать их было не то чтобы очень рискованно, но, скорее всего, просто поздно. Оставить связанного пленника в лесу, а самому выйти к стоянке и попытаться договориться с их вождем об освобождении своих спутников в обмен на одного заложника? Но и эта попытка, скорее всего, кончится тем, что его самого или вновь подстрелят отравленной стрелой, или пленят и убьют каким-нибудь другим способом. Да и к тому же вступать в переговоры, не зная ни языка, ни обычаев этого племени, было весьма рискованно. Погруженный в эти мысли, Бэрг сидел под деревом и смотрел, как пульсирует налитая кровью жилка на переносице пленника, как ровно вздымается и опадает его мощная грудь, покрытая черно-красным татуированным изображением пятнистого хищника, очень похожего на рысь. Большая блестящая муха опустилась на бровь пленника и, подняв острое суставчатое брюшко, погрузила конический хоботок в красное пятно над переносицей. Бэрг щелчком ногтя вбил насекомое в широкий покатый лоб человека, отчего тот поднял веки и посмотрел перед собой тусклым безразличным взглядом.