Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I - Гэв Торп

Процессия поднималась по длинному, увитому цветочными гирляндами пролету, кружевные шлейфы скользили мимо порфировых колонн, оглаживая их, самоцветы и бриллианты сверкали в лучах плавно вращающихся фонариков, занавешенных шелком. В вестибюле царило многоцветье мундиров и громкое звяканье сабель и шпор. Вдоль лестницы выстроились рыцари-кислевиты, выбранные из множества красавцев Дворцовой Стражи, великолепные гиганты в отполированных до блеска доспехах, застывшие по стойке смирно с невозмутимыми лицами.

Огромный портрет отца царицы, написанный на шкуре белого медведя, висел на стене там, где кончалась лестница; там же Каспар заметил элегантно одетого Петра Лосева. Тот облачился в длинную темно-красную рясу-мантию, украшенную спиралями из желтой кожи и пышными серебряными кистями.

Советник царицы увидел посла и поднял руку, приветствуя гостя.

— Остерегайся его, — предупредил Павел, когда они добрались до верха. — Он — змея, ему нельзя доверять.

Прежде чем Каспар успел спросить у Павла еще что-то, Лосев скользнул к ним и, улыбнувшись, стал пожимать руку Каспара.

— Добро пожаловать в Зимний Дворец, посол. Рад снова видеть вас.

— Счастлив, что меня пригласили, герр Лосев. Дворец великолепен, я никогда не видел ничего подобного. Воистину чудо.

Лосев кивнул, принимая комплимент, а Каспар добавил:

— Позвольте, сэр, представить вам моих спутников. Это капитан моей стражи, Курт Бремен, Рыцарь Пантеры.

— Рад знакомству, сэр рыцарь, — ответил Лосев с коротким поклоном, щелкнув каблуками.

— А это, — Каспар показал на Павла, — кислевский посредник посла Империи, Павел Коровин. Много лет назад мы с Павлом вместе служили в армии Империи. Он — мой старый и верный друг.

Не позаботившись даже хоть сколько-нибудь скрыть свое презрение, Лосев лишь слегка кивнул в сторону Павла и сказал:

— Если позволите, мне бы хотелось проводить вас в Галерею Героев. Там сейчас много людей, с которыми, полагаю, вам было бы полезно встретиться, герр посол, если вы желаете, чтобы ваша должность приносила вам прибыль.

— Я рассчитываю, что все мое время пребывания здесь будет потрачено с выгодой, — ответил Каспар.

— Полностью согласен, герр посол.

Слуги в голубых ливреях распахнули белые двери под массивным порталом, Лосев повел гостей в Галерею Героев, и Каспар вновь потерял дар речи при виде распахнувшегося перед ним великолепия.

Галерея Героев представляла собой огромный зал, состоящий из трех помещений и созданный из чего-то, что Каспар сначала принял за стекло, прежде чем осознал, что на самом деле это твердый как камень лед. Первая часть галереи образовывала южное крыло дворца, головокружительно поблескивая острыми лучиками отраженного света сотен серебряных канделябров. С одной стороны гигантская арка открывала путь сквозь аркаду ледяных колонн, которая заканчивалась просторной полукруглой комнатой, заставленной накрытыми обеденными столами. С противоположной стороны ряд маленьких арок выводил из этой галереи в другое, не менее впечатляющее помещение, в котором рукоплещущие зрители наблюдали за группой полуобнаженных воинов, вооруженных длинными кривыми мечами.

Каспар задержался посмотреть, буквально загипнотизированный бойцами, мускулистые груди и животы которых пересекали широкие выдубленные кожаные ремни, поддерживающие ножны с клинками. Длинные чубы развевались на их бритых черепах, лазурные кушаки стягивали тонкие талии. Мужественный воин с длинными навощенными усами и промасленной прядью на макушке легко балансировал на цыпочках посреди круга воинов. Он был строен и гибок, телосложение танцора сочеталось с узкими бедрами и могучими плечами бойца, привыкшего к мечу. Кислевит сжимал два превосходных клинка; на нем были широкие алые кавалерийские шаровары. Недавно смазанное маслом тело блестело в свете факелов, мускулы так и перекатывались под кожей.

Четверо одетых таким же образом бойцов окружили первого и поклонились ему, прежде чем поднять мечи. Каспар взглядом знатока следил за тем, как человек в центре круга застыл в боевой стойке, один клинок направив на ближайшего противника, другой — занеся высоко над головой.

— Кто это? — спросил Каспар у вдруг возникшего рядом Петра Лосева.

— Это, — гордо ответил Лосев, — Саша Кажетан, сын Федора Кажетана. Он командир одного из самых славных эскадронов царицы в Легионе Грифона. Поместья его семьи расположены в живописнейшей части Тобола. Многие говорят, что где-то через год он возглавит легион.

Каспар кивнул, впечатленный тем, как четверо бойцов с мечами приближаются к Кажетану.

— Не слишком честно?..

— Знаю, — согласился Лосев, — но Кажетан — дрояшка, мастер боя на мечах. Если бы он набрал больше противников, то люди решили бы, что это лишь представление.

Каспар бросил на Лосева обескураженный взгляд, и вновь его внимание вернулось к схватке. Спокойное лицо Кажетана не выдавало мрачных предчувствий при мысли о встрече с четырьмя вооруженными противниками, и Каспар не мог решить, самоуверенность ли это или храбрость.

Бой начался — и закончился так быстро, что Каспар с трудом поверил своим глазам. Когда первый из неприятелей Кажетана рванулся к нему, Саша прыгнул, перевернувшись в воздухе, и приземлился между двумя бойцами, сильно стукнув головками рукоятей своих мечей по их лбам. Они еще не упали, а он уже крутанулся, отразив взмах клинка еще одного противника, и сделал кувырок, избежав удара, который наверняка обезглавил бы его. Оказавшись на коленях, он резко выбросил ногу в сторону и подсек очередного воина, обрушив того на пол. Прежде чем изогнуть дугой спину и вскинуть мечи над головой, блокируя следующий удар, он успел вонзить локоть в шею упавшего. Сделав обратное сальто, Саша стукнул соперника в челюсть и, перевернувшись в воздухе, грациозно приземлился, скрестив перед собой мечи.

Восторженные аплодисменты наполнили зал, и Каспар обнаружил, что присоединился к ним, ошеломленный великим мастерством воина. Его противники с трудом, пошатываясь, поднялись, и зрители захлопали еще сильнее.

— Где, скажите на милость, этот человек научился драться? — спросил посол.

— Я так понимаю, он прошел обучение в каком-то воинском ордене далеко на Востоке, — неопределенно ответил Лосев. — Кажется, на одном из катайских островов.

Каспар кивнул, все еще испытывая благоговейный трепет после головокружительного представления Кажетана, и позволил увести себя в главную галерею. Высокий сводчатый потолок украшала мозаика, изображающая коронацию Игоря Грозного; в центре висела огромная люстра времен царя Алексея. Массивные колонны из подкрашенного сепией[3] льда пронизывали тонкие золотистые нити, а венчали их резные капители, поддерживающие потолок. Стены были гладкими и прозрачными, а холодный пол устилало множество ковров из Бретонии, Эсталии и Тилии.