Тафгай. Том 8 - Владислав Викторович Порошин

на симпатичной девчонке из соседнего двора, с которой был едва знаком, и теперь на чужбине с женой Натальей они терпеть друг друга не могли.

— Ты чего грустить, Хат? — Спросил его польский друг Веслав Йобчик, дёргаясь и изгибаясь под ритм песни группы «Pink Floyd» с очень актуальным названием «Money», то есть деньги. — Смотри сколько девочек! Вон красотка Мэри Милтон, она уже давно спрашивать про тебя.

Высокая с короткими чёрными волосами девушка с приятным, но очень строгим лицом буквально прожигала взглядом уроженца города Риги. Эту студентку Виктор видел почти на каждой тренировке. Однако желания завести с ней небольшую интрижку как-то не возникало. Скорее наоборот хотелось от неё куда-нибудь спрятаться.

— Money, it’s a crime! — Хором запели студентки Принстонского университета, которые сразу после прошедшего матча чуть ли не всей огромной компанией набились в просторную гостиную дома Йобчика и Хити, где этой ночью пиво лилось рекой.

— Настроение что-то нет гулять, — сказал Хатулёв.

— Так выпей! — Заголосил Веслав. — Руди, давать пиво нашему центру!

— Окей, парни! — Выкрикнул Руди Хити, при этом уже целуясь с какой-то подругой.

— Да не могу я пить! — Психанул Виктор. — Мне наш чокнутый доктор дал проглотить какую-то вонючую гадость, когда мы ещё в Детройте были, и сейчас от пива тошнит, от водки тошнит, от виски, сука, то же тошнит.

— Money, so they say! — Вновь вступил хор разгорячённых девчонок, которые продолжали изгибаться под качёвый ритм песни.

— Погано, — сказал, посмурнев Йобчик. — Мы такой доктор называть — колдун. У нас в народ говорить, что ничего не брать из рук колдуна.

— Кто ж знал, что это не средство для улучшения силы броска, — пробубнил Виктор Хатулёв.

— За что выпиваем, парни⁈ — Спросил югославский хоккеист, принеся два пластиковых стаканчика простенького разливного американского пива, коего было приобретено для праздника души и тела в бочонке объёмом в 60 литров.

— Ни за что, — пробурчал Хатулёв. — Надо бы всё это дело сворачивать. А то как бы Васильев с Тафгаем не прибежали. Васька же предупредил, чтоб к двум часам ночи была тишина. А сейчас уже третий час. Хорошо, что живём на отшибе. Полиция давно бы приехала.

— Окей, — крякнул Руди Хити. — Сейчас ставить Роберту Флэк «Killing Me Softly». И отрубать свет.

— Класс! — Обрадовался идее друга поляк и тут же бросился к проигрывателю пластинок.

— Уууу! — Раздалось множество недовольных женских голосов, когда Йобчик по-варварски оборвал хит «Пинк Флойда» на половине аккорда.

Но затем Веслав, секунд десять поперебирав пластинки, включил новую мелодию. И красивая романтичная история любви, запечатлённая в песне, под чарующую музыку разлилась по всему дому хоккеистов. «Ты нежно убиваешь меня своей музыкой», — замурлыкала певица. После чего польский форвард вырубил в гостиной общий свет, оставив гореть всего одну лампу с абажуром.

— Финал сонг! — Объявил Веслав Йобчик.

И студентки быстро сообразили, что если сейчас не пойти на приступ трёх, присутствующих здесь хоккеистов, то момент может быть утерян навсегда. Вообще-то изначально здесь присутствовала практически вся хоккейная команда, однако спортсмены пожаловали на «сейшен» со своими жёнами, которые утащили их по домам спустя всего полчаса. Остались же только холостяки — Йобчик, Хити, Хатулёв и водитель клубного автобуса. Впрочем русский хоккеист был не совсем холостой, Виктор находится на грани развода, а это означало, что дорога к его сердцу открыта. Что касается воителя, то он никого не интересовал, поэтому отрубился раньше всех, смешав пиво и виски. Кстати, такая адская смесь отправила отдыхать на большой диван так же десяток самых отчаянных болельщиц.

— Strumming my pain with her fingers… — нежным голосом запела из колонок Роберта Флэк, когда самая шустра студентка мёртвой хваткой вцепилась в Руди Хити.

Ещё одна девушка успела ухватить польского нападающего, и самый высокий и красивый из компании Виктор Хатулёв интуитивно вжался в стену, так как минимум восемь болельщиц вперили в парня свои плотоядные взгляды.

* * *

— Я же говорил, мать твою, что молодых надо держать в узде! Удавлю, мерзавцев! — Ругался Валерий Васильев, когда мы с ним трусцой бежали по направлению к дому Йобчика и Хити.

— Быстро ты забыл, как вы с Палычем матерные частушки здесь ночью орали, — пробубнил я. — Надаём поджопников и хватит с них.

А на улице среди редких ночных фонарей и чудного чистого звёздного неба расплывалась красивая песня под названием «Killing me softly» или «Убей меня нежно». И в тот же самый момент около жилища наших молодых хоккеистов шла самая настоящая драка студенток Принстонского университет друг с другом. Скорее всего, девчата не поделили кавалеров, плюс подогретая алкоголем кровь требовала выброса негативной энергии, вот и хлестались они, оглашая округу визгом и матерными угрозами на английском языке, среди которых слова «сучка и шлюшка» были самыми невинными.

— Разойдииись! — Заорал Васильев. — Разойдииись!

Мы с защитником выскочили на полянку перед домом словно два огромных средневековых викинга, наводивших ужас на Туманный Альбион. А так как его потомками являлись многие местные девчонки, эта фантасмагорическая картина, всколыхнув наследственную память, произвела на студенток шоковое впечатление. К тому же в сумраке мой правый перебинтованный кулак очень сильно смахивал на большой белый камень.

— Ааааа! — Завизжали они и, позабыв вражду, бросились врассыпную.

— У нас полный контроль, — выбежал из дома Веслав Йобчик, прикрыв спиной дверь, где возможно то же шла драка. — Мы сейчас расходиться.

— Я вам сейчас всем между ушей разойдусь! — Гудел Васильев, успев поймать двоих забияк.

Я же заметил как ещё две девчонки полетели прятаться от нас, страшных «викингов», в лесополосу. А это было очень плохо, так как ночью там легко можно было сломать и ногу, и шею.

— Валер, заталкивай всех в дом! — Гаркнул я, резво стартанув в направлении беглянок. — Эвриуан стоп!

Однако мой призыв остановиться барышни расценили как угрозу собственной жизни и безопасности, поэтому припустили ещё быстрее. И как я и предполагал, закончилось это для одной из них плохо. Девушка взвизгнула и упала в кусты, а её подруга обречённо замерла на месте.

* * *

Лишь к четырём часам утра при помощи клубного автобуса, за руль которого сел я, ибо водитель дрых на кухне без задних ног, студентки были доставлены по своим университетским общежитиям. Кстати, некоторых