Суженая для генерала - Хэйли Джейкобс

Нравоучения Накато били по самолюбию принца, но он смолчал, кривя при этом недовольное и брезгливое лицо.

Кочевница не отличалась красотой. Особенно из-за шрамов на лице и сбритых висков, которые Валентайн находил омерзительными.

Старик вернулся через час. Это был спокойный на вид, умудренный возрастом, суховатый невысокого роста мужчина с сединой в волосах и длинной бородой. Имени своего он не называл, но представился вторым старейшиной острова.

- Эй, старик, - с претензией в голосе обратился Валентайн. – Где тебя носило?

- Я ходил на собрание старейшин. Решение о том, чтобы помочь в излечении этого генерала все еще не принято благодаря мне. Так что дата отъезда чужаков откладывается на неопределенный период.

Валентайн впервые за все время довольно улыбнулся.

…

-Что? Но почему? Мы здесь уже две недели и никакого результата? Как совет обосновывает это решение? – взволнованно воскликнула Мэй, когда Ориан в очередной раз принес плохие вести.

Аррон в успокаивающем жесте коснулся ее руки.

Ориан тяжело вздохнул.

- Мой учитель – главный старейшина острова – голосует последним. Если большинство из совета принимает решение, то он не может им противоречить. Его голос для них ничего не значит. Это правило сделано для того, чтобы своим авторитетом одно лицо не могло устанавливать на острове диктатуру.

- Но как же так? Очевидно ведь, что происходит что-то неладное! – воскликнула Мэйрилин.

Ее съедала тревога. День ото дня Аррону становилось хуже. Она боялась, что потеряет его навсегда. Действовать нужно было как можно быстрее. Сила одного из ядов набирала обороты и становилась мощнее.

- Я постараюсь расследовать это дело. Арр, - Ориан сжал плечо генерала, - мы тебя обязательно вылечим. А тебе, Мэйрилин, лучше поменьше волноваться. Роды могут начаться в любую минуту, вы готовы?

Лицо Мэй чуть просветлело.

Она погладила живот. Он был огромный. Ей не терпелось уже родить и вернуть себе свое тело, полежать на животе и вообще делать повседневные дела самой, без помощи.

Она ведь даже не могла обуться без Эйвис или Арра!

- Дан на чеку. Он уже давно приготовил все необходимое, - кивнул генерал.

- Да я не об этом, - смутился Ориан, почесав шею.

- Ребенок…это большая ответственность. Не каждый может быть родителем…

Аррон замер.

Ему казалось, что он давно уже готов стать отцом. Но все чаще и чаще в голову лезли сомнения. Имеет ли он на это право? Достоин ли?

И самое главное, справиться ли он быть чьим-то папой?

Глава 19

«Предатель»

-Что такое, говори! – главный старейшина острова, достопочтенный мастер Гароа терял из-за Ориана терпение.

Обычно остров Космин не принимает чужаков, он уже нарушил правила, позволив друзьям своего ученика остаться.

- Но мастер, генерал Астигар уже показывает признаки яда «Дыхание мертвых». Его мать была кронпринцессой Иллидары, она была подругой одной из бывших учениц нашей академии. К тому же, этот яд родом с острова, мы обязаны помочь, ведь именно по вине кого-то с Космина сейчас страдает невинный человек. Мы должны ему помочь!

- Ориан, я ведь уже сделал, все, что мог. Совет против, я не могу использовать свое положение, чтобы заставить старейшин изменить свое решение.

- Его жена беременна, он в отчаянном положении! Мастер, прошу вас…

- Что?! Иди! Срочно приведи ко мне этого мужчину! Нет! Приведи их обоих. Его и его жену!

Ориан удивился реакции мастера Гароа, но поспешил исполнить, что ему было велено.

Мэйрилин и Аррон оказались в доме главного старейшины острова через пятнадцать минут.

- Значит, ты потомок правящего рода Иллидары, - заключил мастер.

- Да, - ответил генерал.

Мэй напряглась, пытаясь понять, куда именно ведет старейшина.

Гароа вздохнул.

- А ты будешь кровная родственница Эриху?

Мэйрилин кивнула, прикрывая руками живот. Старейшина пристально глядел на эту часть ее тела с непонятной эмоцией во взгляде. Там был и триумф, и любопытство.

-Старая кровь омоет старую кровь… - пробормотал старейшина.

- От твоего яда нет лекарства, генерал.

У Мэй зашумело в ушах.

Нет. Нет-нет-нет. Как же так? Этого не может быть! Как так? Ведь была надежда! Совет старейшин откладывал с принятием решения, значит, способ был. Есть!

Аррон замер, его взгляд был направлен в никуда. Он не выглядел подавленным или паникующим. Только руки снова потряхивала дрожь. На супругу он не смотрел.

- Прости меня, Мэй-Мэй. Я тебя подвел. Я не должен был жениться на тебе…Нет, я вообще не должен был тебя встретить…я не должен был даже мысли допускать, что имею право на такое счастье…

У его ребенка не будет отца.

- Мастер, скажите, что это ложь! – воскликнул Ориан. – сейчас не время для ваших шуток!

Гароа нахмурился, наблюдая за молодой супружеской парой. Мэй тихо плакала в объятьях мужа. Вдруг лицо старейшины сморщилось от широкой улыбки.

- Но есть хорошая новость. Твое дитя и станет лекарством.

-Что?

- Мастер, вы же не предлагаете ему съесть новорожденного?!

- Ориан, скажи мне, за какие заслуги небо наградило меня таким учеником? – проревел старейшина, грозя Ориану палкой, которую он использовал вместо посоха-трости. – И ты – мой лучший ученик?

Гароа схватился за сердце и присел в продавленное кресло.

- Есть пророчество: Когда старая кровь омоет старую кровь, человечество будет спасено. Родится ангел, что сможет исцелить любые болезни или раны, вырвать душу мертвеца с того света. Эти слова на протяжении многих лет вызывали споры. Но, мне кажется, один ученый ближе всего подошел к разгадке. В его текстах говорится следующее. Два древних рода, которые никогда не пересекались ранее, равные по силе и величию, свяжут себя узами и рожденный от этого союза ребенок, в чьих жилах будет течь древняя кровь – и станет тем самым ангелом. Именно это дитя и станет спасением.

- Но как? В смысле, каким образом будет происходить это «исцеление»? – недоумевал Ориан.

Мэй же с Арром отказывались верить в слова старейшины. Не сошел ли он с ума? Да и о каком пророчестве речь? Это казалось слишком невероятным, чтобы быть правдой.

- Полагаю, суть в самой крови ребенка.

- Придется пить кровь? Это полный абсурд!

Ориан фыркнул и покачал головой. Даже первый ученик не верит словам главы старейшин.

- Ауч! – по голове блондину